Люди такие, какие есть. И если у кого-то возникают проблемы, сходные с Настиными, то это значит одно: человек не умеет общаться. Не понимает людей, их природы. Этому можно научить, задача не такая уж сложная. Но может быть, неспособность общаться в случае с Настей – это только вершина айсберга? Может быть, причина происходящего с ней лежит глубже?

– Настя, а так было всегда? Или есть момент, когда все началось?

Анастасия на миг задумывается.

– Это началось после того, как меня назначили заведующей отделением. У нас смешанный коллектив. Молодежи много, но среди нее очень сильная текучка кадров. Коллектив, по сути, держится на специалистах предпенсионного возраста, это его костяк.

– Кроме вас, никто не претендовал на должность завотделением?

– Был один опытный и немолодой врач. Все думали, что он и станет заведующим отделением. Но назначили меня… Да, согласна, у него есть повод меня не любить. Но остальные?

Начинаю понимать Настину проблему. Зависть. Старая история о Моцарте и Сальери. Поставим мысленно себя на место немолодых врачей в этом коллективе. Они здесь много лет. Работа в детской больнице нелегка, выматывает душевно. Грошовая зарплата. А тут появляется Анастасия. Молодая, красивая, при деньгах. И почему-то именно ее, а не кого-то из них, с огромным опытом, назначают завотделением. Вопиющая несправедливость!

Но Анастасия этого, похоже, не понимает. Не умеет поставить себя на место своих коллег. Не способна проследить ход их мыслей. Смотрит исключительно со своих позиций. Она, умная, способная, отдающая все силы работе, заслужила эту должность своим профессионализмом.

Опасная ситуация.

И очень-очень не новая. Таких, как Настя, травили во все времена. В Средние века могли и на костер отправить. Сейчас же все больше сплетничают и наушничают начальству.

Ладно, надо попробовать приблизиться к причине. Понять, почему Настя не желает видеть очевидного.

Мать Насти была педагогом, отец – военным. Жили в основном в крупных городах, поэтому Насте, можно сказать, повезло.

Ребенком она была послушным и старательным. Особых хлопот родителям не доставляла. Училась на «отлично», много времени отдавала общественной работе. Занималась спортом.

Отец Насти, Петр Никифорович, был человеком по-военному строгим и требовательным к себе и другим.

Главными жизненными ценностями, которые он пытался вложить в голову дочери, были следующие: самостоятельность и карьера. Любые споры с дочерью прекращались фразой: «Я свою карьеру сделал сам, без посторонней помощи, и могу рассуждать об этом. А кто ты такая?»

Впрочем, разногласия с отцом были редкими и по пустякам. Настю Петр Никифорович очень любил и посвящал ей все свое свободное время. У Насти была возможность научиться владеть разными видами стрелкового оружия, водить автомобиль и катер. Настя с детства очень любила животных, поэтому, когда она выказала желание поступить в школу верховой езды, со стороны отца она встретила полное понимание и поддержку.

Короче говоря, Петр Никифорович щедро делился с Настей всеми умениями, которыми владел сам. А при очередном достижении дочери только хмыкал и говорил: «Моя кровь».

Анастасия же изо всех сил старалась доказать отцу, что она ТАКАЯ же, что она «его кровь». И у нее получалось.

Мать Насти, Мария Александровна, была полной противоположностью отцу. Ее мягкость и доброта компенсировали твердость, а порой и жесткость отцовского характера. Мама прививала дочери доброту и сострадание. Дома вечно находили пристанище подброшенные котята, а также прочие мелкие зверушки и пичуги, чья встреча с городской средой обитания обернулась поврежденными крыльями и лапами. Мария Александровна ни разу не попеняла дочери за то, что она несет в дом всякую живность. Отец же хотя и хмурился, но молчал, стоически стирая с фуражки следы «полета кондора» – такая была в семье шутка.

Настя с детства твердо знала, кем она станет. Врачом! Иные варианты даже и не рассматривались.

Уже во время учебы Анастасия начала зарабатывать себе на жизнь. И дело не в том, что семья жила бедно. Просто Петр Никифорович был убежден: чем раньше дочь станет полностью самостоятельной, тем лучше.

Стать полностью самостоятельной у Насти получилось на диво легко и просто.

– Знаешь, Анжелика, – рассказывает Настя, – сама себе удивляюсь. За что ни возьмусь, все получается без особого напряжения. И получается хорошо. Институт, замужество, потом – бизнес. Разве что…

Анастасия вдруг замолчала. Потом снова заговорила – чуть с иной интонацией:

– Отец никогда меня не хвалил за успехи. Для него это было само собой разумеющимся. «Его кровь»! Я к этому привыкла, но все же… Все же иногда так хотелось, чтобы он похвалил. Сказал бы мне: «Да, Настюха, ты молодец у меня! Ты – самая лучшая!» Но он не говорил. Я считала: раз он молчит, значит, я сделала еще очень мало. И надо идти дальше, карабкаться все выше, чтобы отец меня, наконец, одобрил.

– Настя, скажи, а раньше ты не сталкивалась с завистью? Раньше у тебя ни разу не повторялась ситуация, которая сложилась в клинике?

Тут Анастасию осенило.

– Конечно, сталкивалась. Постоянно. И в школе, и в институте, и в бизнесе. Только я не обращала на все эти досужие пересуды никакого внимания. Даже жалела тех, кто распускал сплетни. Думала: бедные, жалкие люди. Живете и не видите, что все ваши проблемы – в собственной лени и отсутствии желания чего-то достичь, что-то изменить. Я не злилась, я их жалела. Готова была помочь. Деньгами, советами. Помощь они принимали, а потом обливали меня грязью. Но меня это не особо трогало. Что толку обращать на это внимание. Я старалась сосредоточиться на своем развитии, на том, чтобы стать лучшей.

Что ж, картина ясна. Настя попала в одну из самых распространенных на сегодня психологических ловушек – в капкан совершенства. Она стремилась превзойти других.

Вы хотите быть совершенной? Большинство не задумываясь ответят на этот вопрос утвердительно. К сожалению.

Почему «к сожалению»? – спросите вы.

Да потому, что цель эта принципиально недостижима. То, что один посчитает совершенством, другой сочтет уродством. Сколько людей, столько и мнений. И стремящийся к совершенству обречен никогда его не достигнуть, поскольку невозможно угодить сразу всем противоречащим друг другу критериям. Отсюда вечная неудовлетворенность и страдания.

Множество психотерапевтических пособий и курсов ориентируют нас сегодня «быть лучше», загоняя в ловушку.

Быть лучшим невозможно. Можно что-то делать более эффективно, чем другие. Но всегда найдется тот, кто сделает это лучше нас.

Поэтому, стремясь превзойти всех прочих, мы попусту тратим силы и отпущенное нам время. А попутно причиняем себе неприятности, которые могут лишить всего: социального положения, здоровья и даже жизни.