Анна нахмурилась. Это было несколько иное объяснение. Возможно, для нее Мария все выдумала из-за гордости. Можно понять. Анна поймала себя на том, что отчаянно хочет верить Эдвину, хочет сказать ему такие слова, услышав которые, он заключит ее в объятия. Разве сказки иногда не сбываются?

Он подошел к ней, оперся о стол по обе стороны от нее, будто она могла убежать, и сердце ее вновь учащенно забилось.

До сих пор он старательно избегал ее взгляда, но теперь смотрел прямо в глаза. Эти серые стальные глаза гипнотизировали.

— Я пробуду здесь недолго, — сказал он. — Если все пойдет по плану, а причин, почему это может быть иначе, нет, уеду через неделю или раньше. Здесь меня заменит Роберто. И отец, конечно.

— Он будет скучать.

Эдвин кивнул, но было видно, что думает он совершенно о другом.

— А ты? — спросил он так тихо, что она едва расслышала его слова.

— Мы все будем скучать. — Она потупила взгляд и почувствовала, как тело покрылось испариной.

— Я не спрашиваю обо всех, только о тебе. Ответь. Ты будешь скучать, если я уеду?

— Не знаю, — пробормотала она.

— Отлично! — сказал он так, словно Анна закивала изо всех сил и закричала: «Да, да, да!» Эдвин поднял руку, погладил ее по щеке, и она затаила дыхание. — Я тоже буду скучать по тебе. До сих пор не говорил этого ни одной женщине. Никогда. И я прошу тебя поехать вместе со мной в Италию. Понимаю, для тебя это означает разлуку с семьей, но мы будем часто приезжать в Англию. Несколько раз в год.

— Ты просишь меня?..

— Уехать со мной.

Потребовалось несколько секунд, чтобы понять смысл этих слов. Будто она парила высоко над облаками, раскинув серебряные крылья, и вдруг камнем упала и больно ударилась о землю.

Он хотел ее, собирался жить с ней, но не жениться. Появилось дикое желание ударить его, но она смогла совладать с собой и даже выдавить натянутую улыбку.

— Большое спасибо за ваше столь заманчивое предложение. Но боюсь, из этого ничего не получится.

Анна спрыгнула со стула и попыталась проскочить к двери, но он силой вернул ее на место.

— Почему? Ты хотела договоренности. Я согласен жить с тобой. Разве этого недостаточно?

— Для меня нет, — ответила она спокойно.

— Но это больше, чем я кому-либо предлагал. — Он посмотрел на нее с едва сдерживаемым гневом.

— Тем более. Я уверена, что без труда найдется та, которая примет твое предложение. Теперь могу идти?

— Нет! — закричал он с яростью, взорвавшись, как вулкан. — В чем, черт возьми, дело?! Женитьба — не для меня, но я предлагаю тебе практически то же самое. Сейчас это обычное дело. Для многих вообще такие отношения значительно лучше брака.

— Неужели? Но есть и другое мнение на этот счет.

Эта фраза взбесила его еще сильнее.

— И ты не такая, как все? — резко сказал он. — Да?

— Во всяком случае, не считаю своей основной задачей переехать к тебе в дом и стать твоей любовницей. Хотя вряд ли это особенно оригинально.

— Прекрати разговаривать со мной таким тоном. Можно подумать, что я оскорбил тебя.

— Да, оскорбил.

— Это, в конце концов, смешно. — Он опустил голову, но вдруг взглянул на нее и улыбнулся… самой обаятельной и завораживающей из своих улыбок. — Мое предложение не бессмысленно. Не станешь же ты отрицать, что мы нравимся друг другу. Ты дала ясно понять, что наскоком тебя не возьмешь. Хорошо. Тогда поехали со мной и попробуем жить вместе. Подобное предложение я делаю впервые в жизни.

Ах, как хотелось бы ей быть такой же рациональной и спокойной. Уехать с ним, заниматься любовью, а потом, когда надоест, вернуться домой, как ни в чем не бывало. Без слез, без привязанности, без настоящей любви.

Впрочем, с его стороны это крайне мудрое предложение. Без сомнения, подобного предложения он не делал ни одной женщине. Зачем, ведь ни одна и не отказывала ему. Она же отказала и, видимо, поэтому понравилась еще сильнее. Хотя нравится она ему или нет, неважно. Он слишком умен, чтобы терять голову из-за женщины, пусть даже очень привлекательной.

— Все понятно, теперь я могу идти? — спросила Анна самым спокойным и невыразительным голосом, который давался ей с таким трудом, а на него действовал, как красная тряпка на быка.

Эдвин протянул руку и, взяв за подбородок, поднял ее голову.

— Ты слишком погрязла в этих чертовых, бессмысленных предрассудках. Можешь отрицать это сколько угодно.

Он резко наклонился и яростно припал губами к ее рту. Она попыталась вырваться, но ничего не получилось. Оставалось лишь не реагировать на ласки. И она казалась совершенно спокойной, не ответив на его поцелуй, Попытайся он заставить ее силой, она наверняка выиграла бы битву с собой. Но Эдвин был опытен. Обняв ее, провел ладонью сверху вниз по ее спине, а поцелуй стал уже не таким жадным и требовательным.

Анна невольно задрожала.

Теперь он целовал нежно, лаская губы языком.

— Это нечестно, — пробормотала она, и он рассмеялся, чуть отстранившись.

— А что честно на этом свете?

— Совращая, ты не заставишь меня поехать с тобой в Италию, — проговорила она, задыхаясь. А он сомкнул руки у нее за спиной, крепко прижимаясь всем телом.

— Не заставлю, — согласился он.

— И ничего не докажешь, разве только то, что ты сильнее меня.

Очень хотелось, чтобы слова звучали негодующе, но голос был полон волнения и паники.

— Не собираюсь ничего доказывать, — сказал он спокойно. Расстегнул застежку на ее спине и стянул с плеч платье, затем бюстгальтер и обнажил грудь, которая сразу заныла от его прикосновения.

Он прикасался к ней подобным образом уже не впервые, и она вдруг почувствовала, что не может больше сопротивляться, хотя провела многие часы и дни, собираясь с силами, чтобы противостоять его атаке. Теперь казалось бессмысленным предупреждать себя, что поступаешь глупо, не думаешь о будущем, что это опасно. Когда он ласкал ее так, как сейчас, опасность становилась искушением, которому невозможно противиться.

Эдвин через голову стянул с себя рубашку, словно был здесь один, прошел по кабинету и запер дверь.

Анна, непроизвольно вздрогнув, посмотрела на мускулистую спину, широкие плечи, стройные бедра.

Он повернулся, и на губах появилась ироничная понимающая улыбка. Увидел, что очаровал ее своим сильным телом, и это было ему приятно.

Он положил руки ей на плечи и осыпал лицо градом нежных поцелуев. Анна закрыла глаза и улыбнулась. Очень медленно он продолжал стягивать с нее платье, пока оно не упало на пол. Там же оказалось белье, а потом и туфли. Стоя перед ним абсолютно нагой, она, как ни странно, не испытывала ни смущения, ни неудобства.