– Не ошиблись. А вы – капитан Уриевский. Полковник Матюшин сказал, что у вас для меня информация имеется.

– Не стойте в дверях, проходите. Давайте знакомиться. Капитан Уриевский Виктор Васильевич. Это – участковый уполномоченный старший лейтенант Сиротин Константин Макарович.

– Специальный агент Болдин Данила Романович. Федеральная служба безопасности, – по очереди пожимая руки сотрудникам отдела, представился Дэн.

– Присаживайтесь, Данила Романович. Разговор будет долгим. Чаю хотите? – гостеприимно предложил Уриевский.

– Не откажусь, – усаживаясь за стол, кивнул Дэн.

Уриевский вынул из шкафа электрический чайник, воткнул вилку в розетку. Достал из того же шкафа чашки, сахарницу, тарелку с печеньем.

– У нас в провинции все по старинке, – пояснил он. – Все свое держим при себе. Только кипятильник на чайник сменили да заварка в одноразовых пакетиках. Иной раз такой завал с работой, что до столовой времени добраться нет. Вот и держим запас.

– Товарищ капитан, может, сразу к делу перейдем? – нетерпеливо предложил Сиротин.

– Дай хоть отдышаться человеку, – недовольно проворчал Уриевский. – Вечно ты, Сиротин, торопишься.

– Так ведь дело-то срочное. Я ж Бибенко обещал, что через час мы прибудем, – оправдываясь, ответил Сиротин.

– Подождет твой Бибенко, не развалится, – продолжал ворчать Уриевский.

– Он-то, может, и не развалится, а вот подопечные его в любой момент могут ноги протянуть, – еле слышно произнес Сиротин, понимая, что заставить капитана спешить ему не удастся.

Вода в чайнике закипела, и Уриевский, наполнив чашки, придвинул одну Дэну:

– Угощайтесь, Данила Романович. А Сиротин вас пока в курс дела введет.

Сиротин пересел ближе к Дэну и приступил к докладу:

– Значит, дело такое. Примерно с месяц назад в Дыбнинске начала орудовать банда мошенников. Действовали дерзко. Приходили к своим жертвам домой, представлялись адептами нового религиозного течения профессора Надежды Антоненко. Не слыхали о таком?

– Пока нет, – ответил Дэн.

– Углубляться не буду, про эту шарлатанку вы можете найти массу информации в Интернете. Наши мошенники так и сделали. Почитали, в чем состоит «учение» Антоненко, и принялись за дело. Жертву выбирали среднего достатка. С нищих спросить нечего, а богатые в свой дом их на порог не пустили бы. Да и проблемы с состоятельными клиентами возникают чаще. Короче, продумали махинацию толково.

– В чем заключался их резон? – спросил Дэн.

– Тут все очень просто. Мошенники приходили к жертве домой и предлагали приобрести «раствор Антоненко», который якобы способен исцелить любой недуг. Зачитывали жертве распечатки свидетельств людей, исцелившихся посредством этого раствора, даже копию патента на псевдолекарство предоставляли. Представьте себе, на эту удочку попадалось не так уж мало людей. Обработав клиента, они требовали за «лечебный препарат» от пяти до пятнадцати тысяч, в зависимости от его платежеспособности. Когда доверчивый горожанин передавал им деньги, один из мошенников принимался консультировать покупателя о способах применения «эликсира». Уводил жертву на кухню, подыскивал подходящую для хранения снадобья посуду, расписывал достоинства препарата, а двое других «шерстили» квартиру. Забирали только деньги и драгоценности. Потом подавали первому мошеннику знак, тот заканчивал бодягу с консультацией, желал покупателю скорейшего выздоровления, и вся шайка спокойно покидала квартиру. Через какое-то время до хозяина доходило, что его просто-напросто развели, и он мчался в ближайший участок писать заявление о краже.

– Схема понятна, – произнес Дэн. – Теперь расскажите о том, почему вы решили, что это дело связано с появлением в городе смертельного заболевания с необычными симптомами.

– Полной уверенности в этом у нас нет, – вступил в разговор Уриевский, – но есть ряд предположений. Исходя из них, мы и приняли решение проконсультироваться с вами.

– Что за предположения?

– Во-первых, эликсир. Мошенники оставляли его всем своим жертвам. Наши эксперты-криминалисты провели анализ раствора, но ничего подозрительного не обнаружили. По результатам экспертизы получалось, что мошенники торговали обычной водой с добавлением небольшого количества витамина С. Но ведь медикам не удалось установить, чем именно были отравлены погибшие пациенты? Быть может, наши эксперты просто не имеют под рукой подходящего оборудования для выявления подобного вируса? А если он растворяется в воде и становится практически неопределяемым? Или проявляет свое пагубное воздействие только при определенных условиях? – высказал свои предположения Уриевский.

– Допустим, – согласился Дэн. – Образцы препарата сохранились?

– Да. В нашей лаборатории собрано уже восемь флаконов с «раствором Антоненко», – ответил Сиротин.

– Они мне будут нужны, – сказал Дэн. – Какие еще предположения?

– Дело в том, что из тех, кто обратился с подобным заявлением, двое уже умерли от неизвестного недуга, – произнес Сиротин. – И оба принимали перед смертью препарат, приобретенный у мошенников.

– Так, это уже кое-что, – насторожился Дэн. – Фамилии погибших, и в какое медицинское учреждение доставлены?

– На моем участке выявлены Фурсенко и Ганин. Фурсенко умер вчера, отправлен в Третью клиническую, а Ганин – на день раньше. Он в Центральной инфекционной.

– Оба погибших – мужчины? – переспросил Дэн. – Возраст подскажете?

– Да, Фурсенко – сорок, Ганину – чуть больше двадцати пяти, – доложил Сиротин.

– Странно. По статистике, на удочку шарлатанов такого уровня попадаются, как правило, одинокие женщины, старики и психически неуравновешенные личности. А тут мужчины, да еще вполне дееспособного возраста. Ганин так вообще только жить начинал, – задумчиво произнес Дэн.

– Дело в том, что оба мужчины находились на учете в медицинских учреждениях Дыбнинска. У Фурсенко заболевание урологического характера. Я беседовал с его лечащим врачом, естественно, уже после его смерти. Так вот он сказал, что заболевание само по себе никакой угрозы не несло, но психологически пациент был нестабилен. Он, мягко говоря, был до крайности озабочен тем, что увеличение предстательной железы не позволит ему выполнять некоторые мужские функции, – тщательно подбирая слова, сообщил Сиротин.

– Проще говоря, мужик боялся, что заболевание лишит его радости плотских утех, – более прямолинейно заявил Уриевский, – и на этой почве готов был пить любую гадость, лишь бы избежать такого разочарования.

– А Ганин?

– С Ганиным все гораздо сложнее. Ганин – сирота, родители погибли в автомобильной катастрофе, когда мальчику было восемь лет. Воспитывала его бездетная тетка, жена генерала в отставке. Сами понимаете, какое воспитание в генеральской семье. Либо ты герой-вояка, либо никто. И относятся к тебе соответствующе. А Ганину от рождения досталось слабое здоровье. Нет, для обычной, неармейской, жизни парень чувствовал себя вполне прилично, а вот к службе был абсолютно непригоден. Там целый букет различных отклонений, в целом угрозы для жизни не представляющих, но «белый билет» парню обеспечивших, – выдал справку Сиротин.