Проходя военную подготовку, Каэль Першоу получал в учебных Центрах очень высокие отметки. Он был оценен как один из лучших кадетов, которые когда-либо обучались в Центре на Железной Твердыне. Теперь, когда роботы Волков двинулись вперед, обходя занятых друг другом в центре поля Элементалов, он понял, что атака на левом фланге провалилась. То же самое скоро случится и в центре. Только на правом фланге Кречеты, вдохновляемые героизмом Третьего Ударного легиона, добились некоторого успеха. Несколько роботов Клана Волка там были потеснены к Кровавому болоту. Но силы Каэля Першоу были слишком разрозненны, а расстояния между легионами чересчур велики. Это могло привести только к катастрофе.

Когда Першоу отдал приказ начать стратегическое отступление, по линии связи тотчас послышался голос Ланж:

— Слишком быстро. Это будет сочтено за трусость.

— Только на данный момент. Мы нуждаемся в перегруппировке. Мы уже обсуждали это на собрании перед боем. Ты же согласилась со мной, что, скорей всего, придется атаковать второй раз. Прикажи своим отделениям оставить ранцы и отступить.

Першоу знал, что не все одобрили бы избранную им тактику, но он действовал согласно известному выражению: «На войне — как на войне».

— Крэйг Вард, они поджали хвосты, — возбужденно закричал Двилт Радик.

— Вы можете оказаться и не правы, командир.

— Нет. Теперь они дрогнули. За ними!

— Вероятно, нам следует позволить им отступить с достоинством, и...

— Достоинство! Что за нелепое словечко. За ними!

Крэйга Варда заинтересовало, почему Радик придает большое значение вежливости и не имеет никакого уважения к достоинству. Однако теперь, в разгаре боя, у него не было времени, чтобы спорить с начальником:

— Да, сэр, — вот все, что он сказал.

Когда боевые роботы Волков проходили мимо ранцев, оставленных Элементалами Клана Кречета, от их тяжелой поступи вдруг начали взрываться находившиеся там вибробомбы. Взрывы и летящая шрапнель отбивали куски брони, сметали все незащищенное ею оборудование, перерубали провода и даже опрокинули и разбили одного «Василиска». Взрыв не только прикончил водителя, но в придачу уничтожил почти целое отделение Элементалов, которые преследовали пехотинцев Клана Кречета.

Каэль Першоу, находившийся в «Вурдалаке», довольно улыбнулся. Теперь его шансы несколько увеличились. Хотя перевес все еще оставался на стороне Волков, стратегическое отступление Першоу оправдало себя.

Следующий этап битвы должен был проходить около самой станции, где все необходимое — в частности боеприпасы — могло легко доставляться на место боя. У Волков же тыловое снабжение, естественно, ухудшалось. Першоу подумал, что, может быть, следовало подготовить укрепления. Но их следовало строить огромными, чтобы полностью прикрыть роботов, и, кроме того, ему казалось безвкусным, что целые подразделения будут вести огонь из-за укрытий. Все же, если б имелось время, он наверняка поддался бы искушению построить их.

Взглянув вдаль, когда рассеялся дым взрывов, Першоу увидел, что на поле боя остались не только обломки «Василиска» и погибшие с обеих сторон Элементалы, но также сотни пластин керамики и металла, сорванные с машин во время боя. Воины Волков, очевидно, прекратили преследование. Находившееся позади них Кровавое болото в менявшемся освещении странным образом придавало всему пейзажу зловещий кровавый оттенок.

Он подумал, что где-то за болотом, возможно, находится подкрепление, и представил, как оно могло бы изменить ход всего сражения. С тех пор как командир Хорхе и его звено отправились на спасательную операцию, от них не поступило ни одного известия. Это не говорило ни о чем: все знали, как легко болото и джунгли искажают и гасят сигналы. Уцелевшие после падения шаттла воины и спасатели могли все еще быть там.

Прежде Каэль Першоу никогда бы не подумал, что так искренне возжелает, чтобы командир Хорхе и его отвратительные вонючие вольнорожденные вернулись и приняли участие в благородном сражении Кланов.

— Эйд... ой, Хорхе, у меня что-то на плече!

— Капитан Джоанна, здесь случается, что некоторые насекомые проникают в кабины, но вам не следует...

— Нет, дурак! Я имею в виду не мое собственное плечо, а «плечо» «Тора».

— Тора?

— Я забыла, что вы не в курсе. Я назвала своего робота «Тором». И не делайте по этому поводу никаких замечаний. Это знак ненависти, а не восхищения.

— Я думал, что вы были очень дружны.

— Я только служила под командованием Тер Рошаха. Он мне не нравился.

— Но ведь вы, помнится, весьма ретиво гонялись за мной, затем поймали и вернули обратно к Тер Рошаху на Железную Твердыню.

— Это правда. Но я этого делать не хотела. Я не хотела, чтобы вы вернулись. Вся затея со второй попыткой была сумасшествием.

— Вы думаете. Тер Рошах — сумасшедший?

— Хорхе, все это — пустая болтовня. Что я должна делать с гадиной на «плече» моего робота?

— На что она похожа?

— Не могу сказать. Она довольно больших размеров. Я чувствую, что робот даже наклонился под ее тяжестью. Чем-то эта тварь напоминает животное семейства кошачьих.

— А, это, вероятно, древесная пума. Они встречаются в этих местах. Они черные, иногда даже чернее самих джунглей. Мы видим их точно так же, как вы сейчас, и когда света достаточно, он отражается в их зрачках. Жуткое зрелище. Никто никогда не мог их поймать, да никому это и в голову не приходило. Пума немного покатается, а затем спрыгнет на ветку дерева. Они никогда не ходят по земле.

Со всех сторон до Эйдена доносились всевозможные звуки. Самым сильным, перекрывавшим крики животных и шелест листьев, был почти непрекращающийся треск древесины — это передовые машины прокладывали дорогу в джунглях. Эйден выбрал по возможности самый короткий путь к месту сражения, определив его по карте настолько точно, насколько это можно было сделать, пользуясь искаженными показаниями приборов. Смешиваясь с лесными звуками, до них доносился шум далекой битвы, они видели отсветы взрывов. Не слишком полагаясь на сделанные расчеты, Эйден ориентировался также и на них.

— Она исчезла, — сообщила вдруг Джоанна. — Древесная пума. Я даже не заметила, как она спрыгнула. Еще секунду назад была тут, а теперь исчезла...

Лежавший рядом с Джоанной Кочевник заснул, на его лице застыла гримаса страдания и боли. До этого он сказал, что дергающая боль в руке и плече сильно беспокоит его, и он надеется, Джоанна поспешит и спасет Кречетов очень быстро, после чего он сможет получить какую-нибудь медицинскую помощь.

На основном экране все время стояла одна и та же картина — непроходимые джунгли. Джоанну удивляло, как в этом диком месте можно не сбиться с дороги. Она собиралась задать Эйдену несколько вопросов о болоте, как вдруг по открытому радиоканалу раздался недовольный, режущий слух голос Жеребца: