Вот зараза, крепкий гад попался. Хотя они все тут крепкие, так что скорее всего это я с непривычки слабо ударил. Правда, меч у меня тоже не ахти, вот была бы настоящая катана, так этот блондин уже кишки по всей арене раскидал бы. Надо попробовать все-таки выпросить у Шуфара что-нибудь получше, чем этот кусок ржавого железа, но прежде следует заслужить уважение Лоскера, принеся ему несколько побед.

В этот раз я сам пошел вперед, пытаясь заставить противника побольше двигаться, чтобы он быстрее терял кровь, сочащуюся из бока и ноги. Хромая и чуть не падая, белобрысый наворачивал круги, пытаясь спрятать незащищенный левый бок. Выставленный вперед двуручник не позволял мне приблизиться, но и опасности уже не представлял, так как я спокойно кружил вокруг инвалида на приличном расстоянии, периодически делая вид, что атакую. Через пяток минут под недовольные крики с трибун блондин упал на колено, а затем растянулся на песке.

Ну вот и все, моя первая победа. Надеюсь, здесь не принято добивать противника, как в древнем Риме. Медленно развернувшись и осмотрев трибуны с недовольными зрителями, я пошел в сторону открывающихся ворот, из которых уже бежали люди с носилками. Пусть моя победа никого не впечатлила и мне вслед с трибун летят огрызки, зато я жив и даже не ранен.

— Что-то ты долго с ним возился, — Шуфар явно недоволен, но мне пофигу. Если ему так надо, то пусть сам идет на арену и сражается. — Да и зрители недовольны.

— С такой железкой я вообще не должен был победить.

— Ха, первый бой, а ты уже претензии предъявляешь! Ты что забыл, как тебя хозяин наказывал? Смотри, если зрители будут постоянно недовольны, то ты снова удостоишься беседы с хозяином, — орк злобно оскалился и забрал меч и щит из моих протянутых рук.

— Хорошо, наставник. В следующий раз постараюсь быстрее закончить бой.

Ага, постараюсь, вот только зрелищности не обещаю. Размечтался зубастый, я что тут должен шею свою подставлять и рисковать ради удовольствия толпы? Нифига подобного, мне требуется просто выжить, чтобы отомстить, так что буду биться, как захочу.

Я повернулся и пошел по коридору. Спереди и сзади пристроились охранники и провели меня до помещений, выделенных для бойцов Лоскера. Ко мне сразу же подскочил Оргел и потащил в сторону комнаты, выделенной под лазарет.

— Эй, зеленый, ты куда это его потащил? — вопросил один из охранников.

— Мне надо посмотреть, не ранен ли он.

— Да целый он, ни царапины. Так что оставь его в покое, а то хозяину скажу.

— Откуда ты знаешь, что он целый, может у него ушиб или еще что? — шаман отпустил мою руку и подошел к охраннику. Быстрый обмен взглядами, какой-то маленький сверток перекочевывает из руки Оргела в ладонь охранника.

— Ну тогда чего стоишь? Иди и осмотри его как следует! — охранник убирает сверток в карман и подталкивает гоблина в мою сторону. Оргел не заставил себя ждать и быстро потащил меня в свою комнату. Дверь закрылась, и шаман облегченно вздохнул.

— Чего это ты ему дал, что он сразу нас отпустил?

— Ты заметил? — гоблин уселся на лавку и показал мне на табуретку, стоящую рядом. — Да так, травка одна, которая избавляет от боли. Этот засранец Ждан любит покурить на досуге, вот я и пользуюсь.

— Наркотик? А по нему не скажешь, что он наркоман.

— Да это слабая смесь, не буду же я ему чистую траву давать. Мне еще отчитываться перед управляющим Лоскера за все лекарства и травы надо. Если узнает, что я пользуюсь ими направо и налево, то не избежать ямы. Не понимаю, как ты смог выдержать там два дня. Мне и одного хватило, чтобы я чуть не сошел с ума. Хорошо, что я Лоскеру живым и в своем уме был нужен, а то бы давно уже червей кормил.

— Мне повезло. Я вовремя вспомнил про музыку, ну а дальше ты знаешь.

— Да уж, странный ты какой-то. Первый раз слышу, чтобы кто-то мог музыкой заменить медитацию, да еще так быстро освоить магическое зрение.

— Не так уж и быстро, Оргел. Сначала я вообще видел просто пятна, и только сейчас, спустя саар, могу более-менее разглядеть ауру. Забыл, что ли, как сам мне втолковывал все премудрости. Ради этого мне пришлось подставляться на тренировках, чтобы к тебе приводили, а ты меня лечил.

— Да ладно, чего там было, пара царапин и синяки. У тебя шкура дубовая и все заживает быстро.

— Пусть хоть гранитная, но шкура моя и я все чувствую! Так что не говори так больше.

— У тебя нет выбора, Ден. Или ты научишься как следует управлять сетью, или тебя нашинкуют на столичной арене, если ты до нее доживешь. Кстати, как прошел твой бой, попробовал сеть в действии?

— Нет, я поостерегся активировать ее в первом же бою. Пусть пока никто не знает о моих возможностях и думают, что я показываю на тренировках все, на что способен. К тому же даже без сети я в последнее время стал довольно быстр. Знаешь, каких мне трудов стоит получать эти чертовы царапины, чтобы Шуфар ничего не заподозрил? Он слишком много времени уделяет моим тренировкам. Постоянно глаз с меня не сводит и шушукается с Лоскером на балконе.

— Если орк говорит с хозяином о тебе, то это хорошо. Это означает, что Лоскер заинтересован в тебе не меньше, чем в Гретусе.

— Не говори об этом ублюдке! Как вижу его, еле сдерживаюсь, чтобы не порвать. В последнее время со мною происходит что-то странное. Я буквально вспыхиваю как спичка, стоит только мне увидеть Гретуса или Лоскера. Вчера, когда этот урод пытался задеть меня во время обеда, я еле сдержался. Если бы не Клемент, то точно кинулся бы на гада и придушил на месте.

— Ты смотри, держи себя в руках. Если убьешь Гретуса, то Лоскер сам тебя закопает. Пока Гретус здешний чемпион, ты ничего не сможешь ему сделать.

— Оргел, не знаю, сколько еще я смогу это выдержать, но, похоже, я схожу с ума. Никогда раньше я не был так вспыльчив, а теперь еле сдерживаюсь. Раньше я всегда дрался с холодной головой и не испытывал такой ненависти, а после того, как попал сюда, начал сходить с ума. Сначала я злился на эльфов, потом на работорговца, и вот теперь просто еле сдерживаю себя, едва вижу этих гадов. Самое странное, что сегодня в бою я опять был спокоен и расчетлив, но стоило тебе напомнить про Гретуса, как в голове все помутилось от ненависти. Как мне сдерживаться, если я вижу этого урода каждый день? Может, у тебя есть какое-нибудь успокоительное средство?

— Странно, очень странно. Очень похоже на одержимость, но какую-то странную. Если бы ты реально был одержим, то не смог бы здраво рассуждать и кидался на всех встречных, а тут у тебя все происходит выборочно. Может, тебя тогда в бане слишком сильно головой приложили, вот ты и зациклился. Жаль, здесь нет моего учителя, он бы тебя быстро привел в порядок.

— Оргел, ты думай, о чем говоришь! Нафига здесь быть твоему учителю? Или ты и ему желаешь рабства? Лучше дай мне лекарства, чтобы мозги успокоить.

— Да, что-то я не то говорю уже. Похоже, и у меня, как ты говоришь, крыша едет. А насчет лекарства я вот что скажу — нельзя тебе сильного успокоительного, так как оно уменьшит твою скорость и реакцию. Но слабенькое зелье я тебе дам, так, на всякий случай. Будешь принимать его перед сном в течение недели, а там посмотрим. Вот, возьми эту склянку и пей пять капель каждый вечер.