Стелла выглядела польщенной вниманием.

— Ее сшил мой бойфренд. Он дизайнер.

Лиззи присмотрелась внимательнее. Смелый крой, аккуратные швы, молодежный стиль.

— У него свой магазин?

— Нет, что вы! Он только что окончил школу дизайнеров.

— А ты можешь дать мне его телефон?

Удивленная Стелла продиктовала номер, и Лизи тут же договорилась о встрече.

— Принцесса Элиза?

Тино, бойфренд Стеллы, поприветствовал ее так, как будто члены королевской семьи навещают его, мягко говоря, убогое жилище каждый день. Лиззи посмотрела его эскизы и наряды, сшитые для выпускных экзаменов, а также портфолио, и тут же приняла решение.

— Вы хотите, чтобы я что?! — несколько минут спустя переспросил ошарашенный Тино.

— Я хочу, чтобы ты сшил для меня самое гламурное вечернее платье, какое только сможешь придумать.

— За два дня? — Он уже не выглядел потрясенным, скорее преисполненным скепсиса. — Все знают, что вы не носите платьев от неизвестных модельеров.

Да, она всегда надевала только эксклюзивные и безумно дорогие наряды. Но теперь...

Лиззи улыбнулась:

— После этого ты больше не будешь неизвестным. Берешься?

Тино окинул ее профессиональным взглядом:

— Вы же знаете, что я не могу ответить «нет».

— Спасибо.

— Но вы должны пообещать, что не будете вмешиваться, дадите мне возможность сделать так, как я это вижу.

Лиззи оставалось молиться, чтобы интуиция его не подвела.

— Да, есть еще одна проблема. — Она обрадовалась, что вовремя вспомнила о ней. — Мне нужны симпатичные официанты и официантки.

— Обратитесь в местное модельное агентство, — быстро предложил Тино. — Если здесь будет вся мировая пресса, они согласятся поработать бесплатно.

Еще бы! Юные старлетки, жаждущие славы, ухватятся за возможность побывать на великосветской вечеринке.

— Не бесплатно, Тино. По стандартному тарифу.

— Ладно, думаю, что смогу организовать это для вас. А во что они должны быть одеты?

— Бюджетом для них не предусмотрена одежда на заказ, да и времени на это нет. Но нужно, чтобы они выглядели хорошо, одинаково и по теме.

— То есть классически?

— Да, но с намеком на пикантность.

Молодой человек на мгновение задумался, потом щелкнул пальцами:

— Не парьтесь, ваше высочество. В смысле не волнуйтесь. Доверьтесь мне.

А что ей оставалось?

В пятницу Лиззи увиделась наконец со своей подругой Кэсси. Это не заняло много времени, и, возвращаясь в отель, Лиззи молилась, чтобы Джеймса не оказалось в номере. Встреча с Кэсси оказалась для нее еще более ужасной, чем она ожидала.

Увы, Джеймс сидел за столом, заваленным бумагами. Походя улыбнувшись ему, Лиззи вышла на свой балкон. Открыв ноутбук, она попыталась свести затраты и впихнуть их в бюджет, но колонки и строчки сливались, потому что на глаза то и дело наворачивались слезы.

— Ты встретилась со своей подругой? — На балконе появился Джеймс.

Лиззи кивнула, стараясь незаметно смахнуть слезы.

— Да. Это было здорово.

На самом деле Лиззи была в ужасе. Она посылала подруге легкомысленные письма и глупые открытки и не представляла, что пришлось пережить Кэсси и какие тайны она хранила. Проблемы самой Лиззи были смехотворны по сравнению с тем, что вынесла подруга. И все же она испытала неожиданную зависть. Когда Кэсси наклонилась выслушать маленького мальчика, ворвавшегося в комнату и тут же мигом умчавшегося прочь, ее лицо озарилось такой любовью!

Кэсси рассказала Лиззи, что произошло с ней за последние годы. Она не вдавалась в подробности, но Лиззи многое «прочла между строк» по лицу подруги, когда на него набегали тени пережитых страданий. Но теперь, слава богу, с ней все было в порядке. Кэсси нашла свою любовь и свое счастье, которого заслуживала. Ради нее Себастьян, брат Лиззи, отрекся от престола, сложив к ногам любимой целое королевство.

Лиззи не могла представить, чтобы кто-нибудь полюбил ее так сильно, так безусловно и всепоглощающе.

— Должно быть, она была очень рада увидеть тебя. — Джеймс все еще стоял, глядя на Лиззи.

Они с Кэсси словно оказались на различных полюсах жизни. Кэсси обнимала и целовала Лиззи, смеялась, когда та попыталась извиниться за свои легкомысленные послания, убеждала не быть глупой, потому что эти письма помогли ей выжить.

Теперь же в жизни подруги появились новые, настоящие приоритеты — забота о малыше, любовь мужа. Как же Лиззи мечтала обо всем этом! И была так же далека от осуществления этой мечты, как и пять лет назад.

Она постаралась сосредоточиться на работе. В графе «развлечения» по-прежнему зияла пустота. Она зажмурилась в надежде на то, что, когда откроет глаза, графа каким-то чудом заполнится. И хорошо бы Джеймс вернулся в гостиную, чтобы Лиззи могла предаться жалости к себе в одиночестве. Краем глаза она видела, что он внимательно наблюдает за ней.

Теплота в его глазах испугала ее сильнее любого сарказма. Такому Джеймсу она не могла противостоять и рисковала не выдержать и излить перед ним душу.

А Джеймс, похоже, понял, что с ней происходит. Во всяком случае, отчасти.

— Я тоже устал. — Он взял ее за руку и потянул. — Нам нужно отдохнуть. Пойдем.

Лиззи была уверена, что на уме у него был отнюдь не отдых, но Джеймс удивил ее. Он уложил ее на кровать и стал раздевать, но не с пылкой страстью, а с нежной заботливостью, от которой ей стало только хуже. Он тоже разделся, но, скользнув под одеяло, просто обнял ее и крепко прижал спиной к своей груди.

Лиззи повернулась к Джеймсу лицом и успела заметить странный блеск под полуприкрытыми веками. Да, в его глазах были и страсть, и желание, но сдерживаемые, контролируемые. И это неожиданно придало ей сил. Лиззи захотелось прикоснуться к Джеймсу, убедиться, что еще ничего не закончилось.

Она поцеловала его, стараясь раздуть искру страсти, притянула к себе, прижалась к Джеймсу всем телом, задвигалась, побуждая к ответным действиям.

— О, Джеймс!.. — простонала она, когда он скользнул в ее влажные глубины, и приподняла бедра.

Как же она любила это. Любила его. Лиззи все повторяла и повторяла его имя, чувствуя, как под закрытыми веками скапливаются слезы.

— О, Джеймс что? — спросил он, и Лиззи уловила привычные насмешливые нотки в его голосе. Джеймс сохранил здравый рассудок, тогда как она буквально тонула, накрытая огромной волной любви. Ее сердце было разбито, его же — в целости и сохранности.

Она постаралась отрешиться от всех мыслей, и это оказалось нетрудно под натиском его рук и губ.