— И что? — перебила я. Зачем она вообще рассказывает мне об этом?

— А то, что ты пойдешь к нему и попросишь помощи!

— С ума сошла?! Никуда я не пойду!

Тем более к нему! — добавила про себя.

— А я говорю, пойдешь, — спокойно ответила Олеся. — Он единственный сможет нам помочь, если, конечно, захочет.

Ушам своим не верила! Откуда такая уверенность? С чего это он станет помогать каким-то приезжим? Да и как он это сделает, если даже допустить фантастический вариант развития событий?

— Олесь, давай лучше сходим в полицию.

Я готова была разрыдаться от бессилия.

— Мы уже ходили туда, что-то помощи я не увидела. И не будет ее, — уверенно добавила она. — Серхио тоже согласен, что кроме Алессандро, нам никто не поможет.

— Олесь, ну, как я к нему пойду?

— Молча и не скрипя зубами, — грубо оборвала она. — Засунь уже свою гордость куда подальше. Тем более что ты ему явно нравишься.

— Бред какой-то…

— Ничего и не бред. Поверь мне, в мужиках я лучше тебя разбираюсь и заметила, как он на тебя смотрит.

Мысль о том, что могу нравиться Алессандро, я откинула, как самую бредовую, высказанную подругой со времен получения наследства. Попыталась непредвзято оценить свои шансы. О самом походе к Алессандро я старалась не думать, так как ума не прилагала, как буду это делать. Меня волновал исход нашей возможной беседы, его реакция на просьбу о помощи. Воображение рисовало холодную ярость, с которой он выставляет меня из своего дома. Я так впечатлилась, что почувствовала, как покрылась холодным потом.

— Пошли, чего-нибудь перекусим, и еще раз обсудим детали похода. — Олеся встала с шезлонга и ждала, когда я последую ее примеру.

— Олесь, — жалобно позвала я. Не могла не предпринять последнюю попытку. — А, может, ты сходишь?

— Нет! — отрезала она. — Ты пойдешь! Хоть раз посражайся за то, что тебе дорого.

Что это сейчас было? Попытка обвинить меня в безволии? А ведь так и есть на самом деле. Я привыкла, что за меня все кто-то решает. Чаще этим кто-то становилась Олеся. Она принимала решения, обосновывала их перед вдумчивой мной и уговаривала согласиться. Я еще и соглашалась не сразу, капризничала для виду. Безвольная кукла!

Я уныло плелась за подругой и понимала, что она совершенно права. Я привыкла плыть по течению, ничего не меняя в собственной скучной жизни. А сейчас рискую потерять это место, которое стало мне по-настоящему дорогим.

Я должна пойти к Алессандро и слезно просить его о помощи. И неважно, что считаю это унижением. Нужно постараться не думать о том, как он может отреагировать. Даже если он откажет и выставит меня из дома, совесть моя будет чиста, что предприняла попытку. О том, что будет дальше, я предпочла пока не думать.

Кусок не лез в горло. Я завидовала Олесе, которая с аппетитом уплетала жареную картошку с салатом. Меня же от волнения подташнивало. Максимум, на что оказалась способна, — выпить чашку кофе и съесть малюсенький бутерброд. Я представляла, как стучусь в дом Алессандро, и дверь открывает Орнелла. Как она смотрит на меня и не впускает.

Чувствовала себя овцой, которую готовят на заклание. Олеся что-то напевала, накладывая мне легкий макияж, как она выразилась, и оформляя прическу.

— Вот увидишь, он не устоит, — увещевала меня она. — Ты, когда накрашена, такая хорошенькая становишься. И почему не делаешь так все время? Иногда твоя инертность меня бесит со страшной силой!

Она заплела мои волосы в тугой колосок.

— Конечно, ты гораздо интереснее с распущенными волосами, — размышляла она. — Но там такая жара, что лучше их собрать. На голову наденешь свою модневую кепку. — Так она называла обычную бейсболку, которую я купила перед отъездом. — Так! Голова готова, — критически окинула взглядом причесанную и накрашенную меня. — Осталось выбрать подходящую одежду.

Олеся принялась за мой гардероб, а я рассматривала себя в зеркале, чувствуя, как от страха наступает легкое отупение. Я даже толком не понимала, хорошо ли выгляжу? Видела только, что голова смотрится аккуратной.

— Наденешь вот это!

Олеся держала за тонкие бретельки двухслойный сарафан. Сверху шифон, а под ним тонкий батист. Она сама же уговорила меня купить его перед поездкой на Лампедузу. Я же считала его слишком откровенным. Он едва прикрывал грудь и даже примерно не доходил до колена.

— Ты что?! Я не пойду к нему в этом! Это все равно, что заявиться голой. Тьфу… — опять вспомнила случай на пляже.

Олеся расхохоталась. Весело ей! Сейчас вот разревусь, и полетит к чертям весь ее старательно выполненный макияж.

— А прикольно тогда получилось, — не переставая смеяться, сказала она. — Ладно, проехали, — заметила она мое нахмуренное лицо. — Ты надень его и посмотри на себя. Думаю, сама поймешь, что выглядишь обалденно.

Все-таки она заставила меня надеть злополучный сарафан путем долгих уговоров. Впрочем, чувствовала я себя в нем комфортно. Ткань приятно струилась по коже. О том, что выгляжу слишком откровенно, я старалась не думать. В конце концов, здесь многие так одеваются, зона-то курортная.

— Я тебя провожу и подожду в кафешке рядом. Боюсь, сама ты до его дома не доберешься. — Теперь уже Олеся смотрела на меня с сомнением. — Перестань трястись! В гроб краше кладут. Не съест он тебя.

Лично я ни в чем не была уверена. Ноги дрожали так, когда я покидала уютный двор, словно через несколько минут мне предстояло умереть.

— Ты можешь идти быстрее? Чего плетешься, как вареная креветка? — подгоняла меня Олеся, бодро вышагивая на каблуках по неровной мостовой.

Хорошо рассуждать, когда не тебе предстоит пройти через такое унижение. Я же еле переставляла ноги, все время спотыкалась и чувствовала себя хуже некуда.

— Надеюсь, он дома, и нам не придется его ждать. Иначе ты у меня крякнешь от страха, — хихикнула она.

Не понимала, что ее так веселит. Неужели она не видит, в каком я состоянии? Несколько раз за короткий путь, я готова была плюнуть на все и вернуться обратно. В какой-то момент страх перед встречей с Алессандро, перевесил опасения потерять дом. Лишь собрав остатки мужества, я заставила себя не поддаться панике и не сбежать. А она веселится, еще и подкалывает меня.

Найти поместье Алессандро не составило труда. К нему вела тенистая аллея, заканчивающаяся фонтаном с мраморной статуей в центре. Обнаженная девушка держала на голове кувшин, откуда и били струи воды. Они под напором падали на головы смеющихся ангелочков вокруг девушки и каскадом струились по ним.

— Ну все, иди, — подтолкнула меня Олеся. — Я буду ждать тебя в кафе. — Она показала на столики под навесом напротив аллеи. — И не смотри на меня так. Другого выхода у нас нет.