– Ха, неплохо, – откуда-то сбоку раздались хлопки. Присматриваться, кто пришел, смысла не было, гулкий бас говорил сам за себя.

Степа остановился и чуть не упал, Соловей-то не остановился.

– Учиться еще и учиться, – прокомментировал космоштурм. – Рычажок на левом боку потяни.

Донкат посмотрел на свой левый бок. Действительно, где-то в районе селезенки виднелся небольшой рычажок. Степа согнул руку, рычажок пришелся точно напротив мизинца. Шевельнул пальцем, и сзади что-то щелкнуло. Скафандры расцепились.

– Вот примерно так, – Соловей вышел из-за Степиной спины и подошел к стоящему в проеме двери Декстеру.

– Неплохо, – повторил тот. – Звездное танго?

– У нас это называется «кадриль», – чуть улыбнулся космоштурм. – Падал в космоштурме?

– У нас это называется «псы космоса», – в тон Соловью отозвался Декстер. – Питония? Альтера? Джампа?

– Питония, Немезида 3, Прыгунок, – уточнил Соловей. – 13-я штурмовая? «Везунчики»?

– Было дело, – прокряхтел сакс. – Совсем давно, правда. В самом начале. Потом – «странники». А ты? 8-й специальный, космического базирования?

– Мы называли вас «горячие собаки», – посмотрел на Декстера Соловей.

– А мы вас никак не называли, – добродушия в голосе сакса несколько убавилось. – Мы вас просто провожали.

На секунду повисло молчание.

– Я в отставке, – напомнил Соловей.

– Я тоже, – фыркнул Декстер после короткой паузы. – Чего уж там, дело прошлое. И знаешь, если я с кем на поверхности и не хотел бы встретиться, так это с вами.

– Аналогично, – улыбнулся Соловей и протянул руку. – Приятно познакомиться.

– Мне тоже, – Шойс пожал протянутую руку. – Пусть они сами там разбираются. Мы свое дело делали честно.

– Согласен, – космоштурм похлопал себя по бронированной груди. – А откуда у вас наши убээсы? Да еще и разнополые? Не трофейные?

Даже Степа услышал напряжение в вопросе.

– Нет, что ты, – махнул толстенной рукой Декстер. – Я просто их коллекционирую. У меня и «азиаты» есть, и «арабы». Даже «равный» один. Дерьмо, кстати. Что мозги, что броня. А это – первые экземпляры коллекции. Я ведь после второго Джампера ушел. Вот, так сказать, по свежей памяти и прикупил.

Он погрустнел.

– Да уж, – согласился Соловей. – Жаркое дело было. Если бы тогда Третий Оберонский штурмфлот не подошел, мы бы сейчас не разговаривали. Да и вам, «странникам», там досталось…

Лицо Декстера стало каким-то особенно угрюмым. Что-то нехорошее вспомнилось? Повисло молчание.

– А вот то, что мы тут только что делали, когда кружились, это что было? – Степа решил прервать импровизированную экскурсию по местам боевой славы. А то они сейчас еще погибших друзей вспоминать начнут. И неизвестно, чем все это кончится.

Оба космоштурма одновременно повернулись к нему, и Донкат резко прочувствовал себя куском ветчины в саксонском сэндвиче. Между огромной булкой и черствой горбушкой хлеба. Может, ему для компании сюда молодую зелень позвать? Со старым хреном?

В глазах ветеранов настолько отчетливо читалась радость от обнаружения необстрелянного объекта, что Степа чуть не поежился. Ну, сейчас начнется. И началось…

– «Кадриль», или, как называет его мой коллега, – Соловей кивнул в сторону Декстера, – «звездное танго», – это способ боевого передвижения космоштурма на поверхности. Как правило, перемещение осуществляется по двое, это оптимальное сочетание во время зачистки поверхности. Сцепленные убээсы соединяют энергетические потенциалы таким образом, что получается единая защитная система. Индикатор на воротнике горящий видел?

Степа кивнул.

– Получается одновременно и усиление защиты, и страховка второго, мало ли что может случиться.

Соловей опять пристегнулся к Степиному скафандру для наглядности.

– Спина прикрыта, а все системы жизнеобеспечения располагаются на скафандре сзади, – склад заполнил гулкий бас вступившего в разговор «космического пса». Декстер захлопнул на Степе забрало шлема, несильно хлопнул ручищей по скуле, включая настройки. Внутренняя поверхность засветилась разноцветными огоньками. Шойс легко, словно играючи, развернул Донката, придавая им с Соловьем ускорение. Танец начался.

– Напарник всегда рядом. Он всегда тебя прикроет. Импульсник в одну руку, плазменник – в другую, – гудел под шлемом бас сакса. – Полусфера вся твоя. Прицел множественный. Индикаторы на забрале шлема. И пош-шел по кругу, солдат! Все, что шевелится, – враги. Остальные далеко. Вас только двое. И вы сила! Никого сильнее вас нет!

Рев ветерана космоштурма, набирая обороты, вытеснял из головы все мысли. Оставалась только война, только бесконечное кружение в поисках врага. Мельтешение хищных разноцветных огоньков на забрале шлема. Ожидание драки. И все убыстряющийся голос сакса.

– Они пришли сюда, на твою землю, – гремел Декстер. – Они хотят убить тебя! Твоих друзей! Твою страну! Ты хочешь этого?!

– Нет, – на автомате отозвался Степа.

– НЕ СЛЫШУ!

– НЕТ!

– Тогда вперед, солдат! – Шойс ревел, как тропический шторм. Соловей все ускорял движение, увлекая за собой Донката. Мир вокруг превращался в одну сплошную смазанную стену, на которой оставались лишь огоньки целеуказателей. Ищущие, ищущие… Ждущие… – Убей их! Всех! Вперед, воин! Ты слышишь меня?!

– Так точно! – проорал в забрало Степан.

И кружение кончилось. Танец прекратился. Декстер поймал и остановил Донката. Дернул рычажок, расцепляя скафандры, поднял забрало шлема.

Степа с удивлением посмотрел на свои согнутые руки. Они обе как будто держали несуществующее оружие. Пальцы дергались, давя спусковые крючки. Что интересно, ушибленная рука не болела.

– Ну вот как-то так, – удовлетворенно прогудел Декстер и посмотрел на развернувшегося Соловья. – А что? Неплохо. «Пес космоса» растет. Что скажешь, а?

– Нет уж, – фыркнул тот. – Пусть он на своем месте остается. У него и там неплохо получается.

Степа не понял, чего больше было в нахлынувших ощущениях. Обиды, что не оценили его возможности космоштурма, или гордости от признания его торговых заслуг.

– Понравилось? – Соловей посмотрел на Степу.

– Да, еще как понравилось.

– Это всем нравится, – сообщил Соловей. – Поначалу. Да и дальше. А проблемы начинаются после того, как в тебя первый раз попали.

– Или даже не в тебя, – громыхнул Декстер, – а в напарника. Вот где страшно. Я один раз полдня таскал его на себе. Мне-то не видно, что с ним, а спасать надо. И расцепиться никак: в одиночку потом, чуть что случись, не прицепить будет. Вот и ходил один за двоих, чуть не сдох. А вечером выяснилось, что ему голову пробило и он сразу умер.