– Ограничение «пережить кормление меня без ущерба для жизни человека» оказалось… очень неудобным.

– Ты что, убивал людей?

– Иногда. Ведь это часть моего естества. Но это было нечасто. Примерно раз в год.

Еще один пункт об инкубах и суккубах.

– Вампам надо убивать, инкубам надо убивать, волкам надо убивать… Кому не надо? – флегматично поинтересовалась я у пустоты.

– Все убивают, только условия разные.

– Да?

– Даже флерс, если очень голоден, может убить цветок, хоть до этого кормил его. Это просто круговорот. Ничто не может жить вечно, смерть все равно придет, и иногда ее должны принести мы. Иногда правильно, чтобы чья-то жизнь досталась нам, нелюдям.

– Да, только вот люди наверняка так не считают.

– Угу. Потому и верят в Единого или чаще делают вид, что верят.

Я хотела что-то ответить, но вдруг меня обожгло воспоминание: Костя, Герб МакФлоренс, еще пару человек – их жизни забрала я, потому что они попросили об этом напрямую или косвенно. А мои мужья, которых я благополучно выбросила из головы – они даже не просили, я распорядилась их жизнями на свое усмотрение. И то, что я тогда была еще слишком молода и не в полном разуме, мало меня извиняет.

Кто я такая, чтобы осуждать Шона? Наверняка он не убивал пышущую здоровьем единственную любимую дочку или молодую мать… Или все же…?

– А как ты узнавал, чью жизнь отобрать?

Он пожал плечами.

– Это видно, когда жажда секса в человеке застит всё: и прошлое, и будущее.

Я поняла, что он имел в виду.

– Ладно. Если будет припекать и если будет подобная кандидатура в покойники, скажешь – как-нибудь разберемся.

Я ведь не христианская святая, я просто белая filius numinis, а Жизни наплевать на того, кто сам выбрал Смерть.

– Может, переложить Тони на диван? – сменила тему я.

– Да, можно уже. Кровь остановлена.

– Ты что, его на доски положил, чтобы он не испачкал чего? – удивилась я.

Шон опять пожал плечами.

– Если бы он умер, ему было бы все равно, а раз он поправится – мы его переложим.

– Ты скотина, – констатировала я.

– Я рационален, – с ноткой гордости парировал он, и легко подняв довольно тяжелого волка, переложил его на диван, аккуратно поправив голову и ноги.

Я со своими нелюдьми рискую умом тронуться, это точно. Люди намного лучше и предсказуемей. В большинстве случаев.

Тут в тихой квартире раздался телефонный звонок, я побрела к аппарату

– Он жив? – Седрик… решил побеспокоиться о своей бывшей собственности.

– А ты как думаешь? – зло ответила я.

– Думаю, жив, раз ты со мной разговариваешь. Я готов возместить ущерб.

Я посчитала до пяти, чтобы не послать его куда подальше.

– Дай мне гарантии, что подобного не повторится!!!

Молчание.

– Чего ты молчишь?!

– Не дам, – зло ответил он. – ТиГрея многие не любили, и остановить их можно только угрозой смерти, а я не хочу и не буду лишаться еще одного волка, а может, и не одного.

– Вот как? А мое расположение ты не боишься потерять? – шипя от злости, поинтересовалась я.

– Брось, Пати. Между нами бизнес! Я нужен тебе, ты нужна мне – и не каким-то там волкам влиять на подобный расклад.

В бешенстве я бросила трубку. Скотина! Тварь! Да ты у меня еще попляшешь! В дверях на полглаза выглянул Шон и тут же скрылся.

– Да что ты прячешься!?

Он показался полностью и застыл в ожидании.

– Седрик готов возместить ущерб, но не готов наказать волков и прекратить нападения на него! – выплеснула я новости.

Шон молча покачал головой, разделяя мое негодование.

– Что делать? Ну что делать? – заламывала руки я, мечась по комнате, – Ну почему, как только одна проблема решается, наваливается новая, еще хуже? Почему? Спасти флерсов! Спасли. Отбиться от вампов! Отбились. Лечить флерсов! Перекинуть волка! Так еще теперь и защищать его как-то. Я уж молчу о том, что ты подсунул ему Ники! Кстати, ты хоть не принудил девочку?

– Нет-нет, – немного испугано отозвался Шон. – Тони ей понравился, она сама захотела.

– Что делать? – чуть не плача, поинтересовалась я.

Это всё общение с людьми – в такой ситуации меня тут же стали бы утешать и забрасывать советами и предложениями помощи.

Шон лишь тоскливо косился на дверь.

– Да что с тобой? Чего ты хочешь? Чего боишься? – не выдержала я.

– Простите, гос…

Я закатила глаза к потолку.

– Ответь! – приказала я, и метка вынудила его.

– Я боюсь, что вы сорвете злость на мне, – тихо выпалил он и повесил голову.

После такого признания я в шоке прошлась по комнате туда-сюда, собираясь с мыслями.

– Я не имею привычки срывать злость, – наконец сообщила я, как можно мягче. – И ты знаешь: мне не нравится раболепие или страх передо мной.

Он подошел и просто обнял меня, окутывая своей силой.

Правильный поступок, намного лучше слов. Отлично, Шон не безнадежен.

– Есть такие собаки… Пастухи. Они умеют убивать волков, – прошептал он. – Тони надо оборачиваться именно в такую собаку.

– Думаешь, он будет убивать сородичей?

– Ну, были же в стае иерархические поединки, а они иногда проводятся до смерти.

Эта мысль меня успокоила.

Тони, проспав почти сутки, проснулся слабым, голодным и в ужасном настроении. Покормив его и клещами вытянув подробности нападения, я передала его с рук на руки Ники. Молоденькая divinitas и вправду хорошо к нему относилась, но как-то неправильно – как к игрушке. А взрослый мужчина-волк –очень опасная игрушка. Но Тони пока зубы и когти не показывал, не раздражался от ее несмолкаемого глупого щебета.

Я тем временем озадачила Роджа поиском питомника собак, умеющих драться с волками. Обычно я гружу подобными заданиями Дениз, но не в этом случае – Дениз считает, что всех хозяев бойцовых собак надо посадить за решетку, а организаторов боев – на электрический стул.

Все крутилось, все решалось, и только проблема близнецов стояла на месте. Каждое утро я всматривалась в них vis-зрением и уже помнила их черную vis-систему до каждой вены, но так и не находила слабого места, не представляла, куда нанести удар, чтобы разрушить ее и при этом не убить их. Разрушив vis-систему, я бы «подключила» их к зеленым накопителям, или Лиан бы их кормил, пока мы не восстановили им крылья. Хороший план, только нет ни малейших идей по его выполнению.