Все наши усилия шли насмарку: Телепат мог в любой момент позвонить и спросить Евгения, который, естественно, не смог бы с ним поговорить. Все, конечно, понимали, что происходит недоразумение, и Вышенкова выпустят, но Телепат, приехав в Питер, мог бы испугаться непонятных для него событий и лечь на дно. Или хуже того: поскольку он планировал решить свои финансовые вопросы с Вышенковым, а Вышенков по непонятным причинам отсутствует, безденежье погнало бы Телепата на новое преступление.

А днем того же, 28 ноября, в редакцию приехали с обыском.

…Анализируя минувшие события, надо все-таки признать, что реакция на обыск в редакции у журналистов была неадекватная.

Служивые вяло рылись в стопках. Молодые журналистки пытались пробудить в них что-нибудь человеческое. Человеческое пробуждалось, но обыск продолжался. Сотрудники правоохранительных органов ушли через два часа, так ничего и не изъяв. Евгения выпустили на следующий день после обеда.

Казалось, что операция продолжается. Но удар был нанесен с неожиданной стороны – со стороны отдельных коллег-журналистов. Мало кто из них мог позволить себе обойти вниманием такой замечательный повод – задержание журналиста Вышенкова по подозрению в похищении человека. Новость попала на телеканалы, и Телепат рисковал услышать о себе с голубых экранов.

Но это – не главное. Обиднее всего, что некоторые из журналистов использовали это событие как повод для сенсации. «Тем, что менты сволочи, уже никого не удивишь, а вот журналист – похититель людей – это что-то новое», – рассудили, видимо, коллеги с питерского канала РТР. И не стали озадачивать себя выяснением всех обстоятельств произошедшего. Вывод был просто сногсшибательный: журналисты должны писать материалы, а преступники – сидеть в тюрьме.

Расследование спасла случайность. Телепат в этот момент ехал в поезде «Нальчик – Москва», он так и не узнал, что Вышенков не спортсмен, а журналист и задержан, расследуя деятельность его, Телепата, группы. На наше счастье, и его товарищи принадлежали к той группе людей, которые новостийные программы не смотрят и газет не читают.

Телепин не позвонил ни в назначенный день, ни на следующий. С ощущением полнейшего провала и необходимости все начинать с нуля Вышенков сидел в гостях у друга на Васильевском острове в субботу, 1 декабря. Около 11 часов вечера зазвонила трубка: Телепат сказал, что приехал, что сидит на Московском вокзале и ждет дальнейших «указаний». «Вот оно, получилось!» – мелькнуло в голове у Вышенкова. Но вслух он недовольно протянул: «Ну, Андрей, кто же так поступает, двенадцатый час ночи! И куда прикажешь тебя девать?» Телепин растерялся: «Женя, у меня в кармане – два рубля, что мне делать?» «Ладно, бери такси и приезжай, я заплачу», – ответил Вышенков, назвав улицу и номер дома. Потом сразу позвонил директору АЖУРа Андрею Константинову, чтобы тот связался с уголовным розыском.

Подъехало такси. Телепат вышел, озираясь по сторонам. Евгений Вышенков подошел, расплатился с водителем, и машина уехала. Они стояли в нескольких метрах друг от друга: безоружный журналист и человек, подозреваемый в четырех убийствах. Вышенков показал водительские права и предложил: обыщи меня. Телепин ответил, что это ни к чему. Тогда Евгений, извинившись, сам все-таки обыскал Телепата. Тот не возражал, ничего опасного у него не нашлось.

Все происходило недалеко от гостиницы «Прибалтийская». Туда они и направились, поймав такси. В машине Телепин вдруг нагнулся и стал шарить в полиэтиленовом мешке. «Стоп! – остановил его Вышенков. – Что у тебя там?» Глупо улыбаясь, Телепат вынул бутылку коньяка и протянул «кикбоксеру»: «Это тебе». Евгений сухо поблагодарил. (Потом, уже в Агентстве, журналисты разбили бутылку.)

В «Прибалтийской» поднялись в ресторан, уселись за столик. В это время там уже был и Андрей Константинов. За пятнадцать минут до этого директор АЖУРа вместе с вице-губернатором Петербурга Александром Потехиным вручал премии «Мастер-ключ» в казино «Конти» отличившимся журналистам. Сотовый телефон Константинова зазвонил в кульминационный момент:

– Андрей! Быстро в «Прибалтийскую»! Я там буду через несколько минут с Телепатом.

Константинов помчался в «Прибалтийскую» прямо со сцены.

Телепат сказал, что хочет есть, и ему заказали суп и говядину. Он ел и рассказывал.

Все еще считая своих собеседников спортсменами, он попросил прощения за историю с Кобой, сказал, что больше такого не повторится. Просто очень машина была нужна. Зачем? Да затем: краденую машину он преспокойно сдал бы за тонну баксов, взял бы новый ствол и обойму, потому что на прежний – никакой надежды…

– А ребенку кто горло перерезал?

– Вот этого – не надо! Стрелял всех – я. А ребенка резал Токмач.

Наши коллеги слушали, а Телепат все больше распалялся. Вдохновленный вниманием к своей персоне, он поведал свою историю – о мальчике из Кабардино-Балкарии.

До девятого класса Андрей Телепин жил в городе Прохладном. Отец – известный тренер по легкой атлетике. Ну что у него за жизнь? Серая и скучная: семья да спортзал. А мальчику хотелось ярких красок! После девятилетки он окончил военное училище в Ейске (что-то вроде кадетского корпуса), а потом поступил в Петербургский военно-морской институт. Оттуда ушел, потому что не мог вынести несправедливости окружающего мира: офицеры – тупые, курсанты – бараны, весь мир – дерьмо, а пуще всего – командир роты.

Ушли они вдвоем с Захаром Кособуцким и жаждали подвигов. Совершили какие-то «мелочи» – пару грабежей да вымогательств, – но жизнь по-прежнему оставалась тусклой и пресной. А идея была, и была она уже давно: повелевать людьми! Когда появился пистолет, идея обрела реальные очертания. Решил собрать много-много денег и создать мощную организацию! Он – глава, кругом – почитатели, фанатики, идущие на смерть по одному его знаку! Посеять ужас, террор, убивая женщин и детей, взрывая дома, да так, чтобы все мучились вопросом: кто да зачем! А потом распространить листовки с обращениями: люди, если вы хотите, чтобы все кончилось, несите столько-то денег туда-то тогда-то. А собирать деньги будут его верноподданные в масках…

Он еще долго говорил. О том, что испытывал, направляя пистолет в лицо человеку. Как дрожал от восторга при мысли, что в его руках – чья-то судьба. Как нравилось видеть ему глаза жертвы перед самым выстрелом. О том, как через террор, через грабежи и убийства намеревался прийти к господству над миром… Цитировать всю эту бесовщину – много чести.

Когда журналисты устали слушать бред фашиствующего недоросля, они предложили ему спокойно доесть говядину. Телепат уже успел поужинать, когда в ресторан зашли оперативники и защелкнули на его руках наручники.

6 февраля 2003 года в городском суде Санкт-Петербурга начались слушания по так называемому «делу банды Телепата», по которому проходили два бывших курсанта Морского корпуса имени Петра Великого Андрей Телепин и Захар Кособуцкий, неработающий петербуржец Юрий Нестеров, житель Ленобласти без определенных занятий Андрей Токмачев и студент Государственного университета растительных полимеров Антон Бебяков. В совокупности им предъявлено обвинение в пяти убийствах, разбойном нападении, бандитизме, незаконном приобретении и хранении огнестрельного оружия, дезертирстве и укрывательстве преступления. В отношении четырех обвиняемых была избрана мера пресечения в виде ареста, Антон Бебяков находился под подпиской о невыезде. Сотрудники Агентства журналистских расследований выступали свидетелями на этом процессе, который продолжался целых два года.