А у меня вот тут, знаешь, чисто случайно образовалось немного наличности, чтобы было чем их занять. Что скажешь? Уже летишь? Да, конечно, твой самолет примут на моем личном аэродроме. Жду, Хакам. И привет супругам.

Положив телефон, император довольно оскалился.

Кордовский эмират всегда был больным место Османской империи — так и норовил то отделиться, то с соседями поругаться, то взять на себя какой-нибудь некрасивый террористический акт. А тут такой удачный случай совместить приятное с полезным, да еще когда российский император банкует. Никто от такого щедрого предложения не откажется.

Играть в большую политику можно не только англичанам. Великобритания собирает коалицию? Не страшно, у Российской Империи найдется чем ответить.

Париж, личные покои короля Людовика

Его Величество Людовик XXIII славился своей красотой, грацией, утонченными манерами и изобилием любовниц. Об этом знали все во Франции и далеко за ее пределами. Но помимо регулярного посещения косметолога и покоев фрейлин супруги, Людовик был ну очень амбициозным мужчиной. А сложно реализовывать амбиции, когда весь пирог уже пару сотен лет как поделен и перекроить карту мира можно только путем больших и кровавых инвестиций.

И тут такое!

— … таким образом, Ваше Величество, русские предлагают нам разделить Германию на три части, — подвел итог своему докладу посол, только что прилетевший из Москвы. — Сами русские берут на себя северо-восток Германии, мы займем немецкие земли на юго-западе.

— А кто третий участник раздела наших породистых соседей? — вальяжно развалившись на кресле, поинтересовался король Франции.

— Австрийские аристократы. Они уже лет десять тайно готовились к захвату власти в объединенной Германии. Со времен Пруссии никак не могут простить, что именно прусские немцы встали у руля, а австрийцам остались объедки. В результате этой операции… Они надеются добиться справедливости.

— Как интересно, — улыбнулся король. — Кольбер, что скажешь? Есть у нас деньги на такие игры?

— С учетом будущих трофеев, Ваше Величество? — улыбнулся мужчина, стоящий за левым плечом Его Величества. — Мы изыщем.

— Передайте Романовым — я не против. Но нужно уточнить некоторые детали, — велел король.

— Осмелюсь спросить, Ваше Величество, а как же предложение Лондона? — спросил стоящий справа канцлер. — Их предложение куда лучше.

— Их предложение включает в себя снижение градуса напряженности на границе с Кордовским эмиратом? Нет? Догадываешься почему? — встрял стоящий за левым плечом короля визави.

— Безотносительно турок, британское предложение полная чушь, Сегье, — отмахнулся Его Величество. — Россию еще никому завоевать не удалось. И мы не будем тратить на это свои силы, достаточно одного самонадеянного карлика в нашей истории. Мы с вами, господа, гораздо умнее всех прочих. Хотят англичане тратить ресурсы на войну с Романовым? Пусть. Пока Карл будет бодаться с Москвой, мы заберем их колонии в Африке.

— Как прикажете, Ваше Величество.

Императорский Московский Университет, Александр Мирный

В Москву мы вернулись через неделю, и, честно сказать, я готов был вприпрыжку скакать вперед локомотива. Управление княжеством не было такой большой проблемой, как общение со всеми страждущими моего времени людьми. Дни, проведенные в Калуге, слились в одно большое совещание с утра и до поздней ночи, и не сказать, что я испытывал по этому поводу большой восторг.

А вот на Василисе обилие работы сказывалось скорее положительно. Девчонка ныряла в проблемы и запросы, в новые знакомства и связи с большим энтузиазмом, прекрасно понимая, что любая интеллектуальная деятельность заглушает ее страх.

Я волновался, сможет ли Корсакова сесть в поезд, и был готов раскошелиться на новый «Руссо-Балт», только чтобы доехать до столицы. Но моя малышка, сделав несколько глубоких вдохов-выдохов, решительно шагнула в вагон с перрона, словно ныряла в ледяную воду.

Боец!

Правда, Василиса всю дорогу не выпускала мою руку из своей, но это уже мелочи.

И вот, наконец, настал день визита на тренировочный полигон. Разумовский встретил нашу троицу молчанием. Мужчина был зол — желваки ходили ходуном, брови сведены, губы сжаты в тонкую линию.

— Высечь бы вас, да вы все до хрена благородные аристократы и девица, — наконец, произнес тренер.

— За что, Дмитрий Евгеньевич? — возмутился Иван.

— Дай-ка подумаем… — мужчина демонстративно принял позу мыслителя, приложив палец к подбородку. — Задачка! Едет железнодорожный пассажирский состав, в нем три мага первого разряда. Сколько пассажиров должно остаться в живых после теракта?

Мы нахмурились. Разумовский произнес то, о чем думал, наверное, каждый, да фарш назад не прокрутить.

— Ты, — ткнул тренер пальцем в Ивана, — полная халтура. Вообще никакой реакции. С твоим образом жизни это быстрый билет в семейную усыпальницу.

У цесаревича дернулась щека, но он промолчал. Сложно спорить с очевидным — полагаться на охрану нельзя, я не всегда смогу быть рядом, а вот дар при тебе 24/7.

— Ты, — Разумовский перевел взгляд на Василису.

Корсакова была бледна, но смотрела на тренера с вызовом. Типа, ну давай, давай, попробуй мне что-нибудь сказать.

— Ты отстаешь, — объявил Дмитрий Евгеньевич. — С твоим будущим мужем спокойной жизни не жди. Дополнительные два часа тренировки утром, затем пары по расписанию и два часа вечером.

— Но как же… — пролепетала ошарашенная Василиса, которая ждала отповеди или ехидных насмешек, но никак не увеличения нагрузки втрое.

— Как же твоя многомиллионная компания? — приподнял брови Разумовский. — Делегируй. Знаешь такое слово?

Моя невеста поджала губы, но спорить не решилась. Понятно, это уже вопрос не развития дара, а банальной личной безопасности.

— Ну а ты… — тренер посмотрел на меня. — Я вот думаю, Мирный, что пословица «сила есть — ума не надо» ֪ это прям про тебя. Ее, наверное, даже придумали только ради того, чтобы однажды можно было использовать в разговоре с одаренным безмозглым магом. Металл, мирный. Металл, мать твою! У тебя пять открытых стихий, а все, что ты придумал — открыть новую, разобрать вагон по винтикам и собрать бункер!

— Ну было, знаете, не особенно много времени провести анализ.

— Да что ты? — ехидно протянул Разумовский. — А время открыть стихию — было? Сколько там миллисекунд от детонации до взрыва, а? Нет, это, конечно, рекорд в открытии стихий, Оля в восторге и ужасе, но ты хоть понимаешь, что прошел по краешку?

— Или так, или все бы погибли, — пожал я плечами.

— Вот ты в армии еще не служил, но у меня прям такое ощущение, что это передалось тебе с генами. Героическая штыковая атака, Мирный, хороша для баллад и благодарственных писем вдовам.

— У меня еще нет такого тонкого навыка владения техниками, чтобы оперировать смешанными стихиями.

— И вот наконец-то здравые мысли в твоей пустой школярской голове! — тренер даже пару раз похлопал, изображая восторг и овации. — И знаешь, как мы это решим? Два часа утром,