Еще два месяца назад подобное предложение спустило бы все мои предохранительные устройства, а сейчас губы у меня изогнулись в улыбке. Маршал мне не бойфренд, но мы то и дело выходим прогуляться вместе.

— Вряд ли я смогу, — ответила я, досадуя, что не могу просто согласиться и пойти. — На мне расследование убийства висит… и вывеску чистить надо…

Дженкс затрещал крыльями.

— Я же сказал, что я тебе помогу, Рейч! — весело сказал он.

Я улыбнулась и сложила вокруг него ладони лодочкой.

— Там слишком холодно, Дженкс, — возразила я и снова повернулась к Маршалу. — А еще мне надо встретить брата в аэропорту в три часа, явиться на беседу к Форду в шесть, а потом поехать к маме и как хорошей девочке поужинать с ней и Робби. В субботу я иду в безвременье к Алу… — Мой голос сошел на нет. — Может, на той неделе?

Маршал кивнул с пониманием, а я вдруг увидела блестящую возможность избавиться у мамы от вечной темы и выпалила:

— А не хочешь пойти со мной на ужин к маме? У нее будет лазанья.

Маршал засмеялся.

— Хочешь, чтобы я изобразил твоего бойфренда, и тебя не считали неудачницей?

— Маршал! — Я толкнула его в плечо, но раскраснелась до ушей. Слишком уж хорошо он меня изучил.

— Так я прав? — не унимался он, блестя глазами из-под примятых шапкой волос.

Я скорчила рожу.

— Так ты придешь мне на помощь или нет?

— А то, — весело сказал он. — Я твою маму люблю. А то-о-орт будет?

Он так протянул слово «торт», словно для него ничего прекрасней в мире не было. Я улыбнулась, и завтра мне стало видеться в более радужном свете.

— Если я скажу, что ты придешь, она испечет два.

Маршал засмеялся, и пока я, счастливая и довольная, допивала свой кофе, Дженкс на бесшумных крыльях вылетел из кухни, и зеленый след его пыльцы медленно растаял в воздухе.

В вестибюле ФВБ было шумно и холодно. Посетители и сотрудники натаскали серой уличной грязи, превратив в хлюпающее месиво придверный коврик и проложив постепенно сужающиеся черные тропы к конторке, поставленной за двойными стеклянными дверями. Эмблема ФВБ в центре зала покрылась сотнями отпечатков подошв. Мне сразу вспомнилась такая же эмблема на полу демонского полицейского участка. Шутка, сказал тогда Ал, не слишком меня убедив. Я нервно поерзала на стуле мерзкого оранжевого цвета, такие тут были тут наставлены. Суббота, день моего урока-свидания с Алгалиарептом, всегда наступала слишком быстро. Объяснить маме и Робби, почему весь день я буду не на связи, — дело не из легких.

Десять минут назад я весело вбежала в контору ФВБ — в отличном настроении, потому что Алекс пригнал домой мою машинку, — мои шикарные ботинки оставляли следы на этой их эмблеме, пока я шла назваться дежурному копу — только для того, чтобы мне велели ждать, словно я какой урод с улицы. Вздохнув, я сгорбилась, поставив локти на коленки в поисках позы поудобней. Не люблю я ждать. Была бы здесь Айви, они бы на уши все ради нее встали, а я что — вышедшая из доверия ведьма со своим увечьем в виде потери памяти.

Айви поехала выискивать полугодовой давности след убийцы Кистена. Чувство вины за то, что прежде она сидела сложа руки, выгнало ее из дому куда раньше меня. Зато мне составил компанию Дженкс — в надежде, что на обратном пути мы заедем в лавку амулетов. Амулеты ему до лампочки, ему нужны кое-какие ингредиенты, использующиеся при их изготовлении — те, которые не дадут садоводам-пикси впасть в декабре в грозящую неприятностями спячку. Маталина себя чувствовала не очень хорошо, Дженкс тревожился и был готов потратить на жену часть денег, полученных от нас с Айви за квартиру. Сидеть в вестибюле ФВБ — пустая трата времени и для него, и для меня. К тому же здесь еще и холодно.

Я выпрямилась и переставила сумку на колени, пытаясь как-то снять раздражение. Закопавшийся в мой шарф Дженкс встрепенулся.

— Что случилось, Рейч? — спросил он, перелетая мне на руки, чтобы я перестала качать сумку.

— Ничего.

Он поднял бровь и выразительно на меня глянул.

— Тогда с чего у тебя пульс частит и температура растет? — Он скривился: — Духами от тебя просто разит. Ты в них что, выкупалась?

Я уставилась на дежурного, игнорируя недоумение Дженкса. Не говорить же ему, что я боюсь, что его жена не доживет до весны. Он пожужжал крыльями, привлекая мое внимание, и я шлепнула на колени досье той баньши. Я его сегодня утром переписала по просьбе Эддена — что заставляло меня злиться еще больше. Я им помогать пришла, а меня заставляют ждать вместе с обезумевшими родителями и отморозками в наручниках? Очень мило.

— Гляди-ка, Рейч, — сказал Дженкс, тяжело пролетая через два стула и опускаясь на кем-то брошенную газету — причем с него не упало ни одной пылинки. — Ты в газеты попала.

— Что?!

Ожидая нехорошего, я нагнулась и схватила газету. Дженкс с трудом взлетел и сел мне на руку, а я бросилась глядеть на снимок. Только этого мне и не хватало. Впрочем, моя тревога поулеглась, когда я увидела, что это всего лишь фотография дома Тилсонов с собравшейся перед ним толпой и автобусом репортеров. Заголовок гласил: «Предновогодняя облава на бримстоновых дилеров закончилась плачевно», а меня никто и не узнал бы, если заранее не сказать.

— Вставишь вырезку себе в альбом? — поинтересовался Дженкс, пока я проглядывала статью.

— Нет.

Я бросила газету туда, где взяла, потом потянулась и перевернула фотографией вниз. Облава на наркодилеров, говорите? Ну-ну. Пусть так.

Уставив руки в боки, Дженкс перелетел так, чтобы мозолить мне глаза, но от ехидной реплики, которую он уже заготовил, меня спасла распахнувшаяся дверь, в которую двое в форме ФВБ втащили тощего Санту. Тот орал что-то насчет своего оленя. Сквозняк ударил прямо в нас, и Дженкс нырнул в мой шарф.

— Тинкины титьки, ты бы еще больше надушилась, Рейч! — простонал он, задевая крыльями мою голую шею.

Я поежилась.

— Айви их дала, — сказала я.

— А…

Я вздохнула, готовясь ждать еще. Утром я обнаружила на кухонном столе новый флакон цитрусового аромата. Я знала, что он означает, и немедленно нажала на распылитель. Видимо, после вчерашнего Айви решила, что стоит возобновить обычай маскировать духами наши с ней смешивающиеся запахи. Какое-то время мы себе позволили не вести химическую войну с ее инстинктами, но мы уже не первый месяц сидим в церкви при закрытых окнах.

Санта вырвался от полицейских и метнулся к двери. Я вскочила, но села обратно, увидев, как полицейские повалили его на пол. Все трое с грохотом впечатались в двери. Парень был в наручниках. Куда он собрался бежать?

— Bay, — сказала я вполголоса, морщась. — Синяков насажают точно.