Итак:

«Распутин по-прежнему сидел там, где я его оставил. Он опустил голову и тяжело дышал.

Я тихо подошел к нему и присел рядом; он не обратил на меня ни малейшего внимания. После нескольких минут ужасающей тишины он медленно поднял голову и взглянул на меня невидящими глазами.

– Вам плохо? – спросил я.

– Да, у меня тяжелая голова, и я чувствую, как в животе жжет. Налей мне еще вина. Это меня поправит.

Я плеснул ему мадеры, которую он выпил залпом. После чего воспрял и повеселел. Он был при полном сознании и говорил совершенно нормально. Более того: предложил мне поехать вместе с ним к цыганам…»

Многочисленные историки одинаково анализируют только что описанную сцену. Большинство комментариев сводится к тому, что процесс отравления Распутина развивался исключительно медленно. При этом некоторые симптомы действия цианистого калия были у Старца налицо, они и описываются в повествовании Юсупова. Дескать, заговорщикам только стоило запастись терпением, немного подождать – притом что времени-то у них для этого практически уже не оставалось: Распутина могли хватиться, – и цель оказалась бы не достигнутой. Так ли все это очевидно? Ведь князь Юсупов и его товарищи не учли, как утверждают историографы и токсикологи, несколько важных моментов.

Во-первых, цианид калия был положен Станиславом Лазовертом в пирожные. В птифуры с розовым кремом, тогда как шоколадные – цвет как опознавательный знак – оставили для Феликса Юсупова. В этом якобы и содержалась роковая ошибка, как считают токсикологи. Дело в том, что еще в XIX столетии специалисты выяснили эмпирическим путем, что сахар способен обезвреживать цианиды калия. Глюкоза, соединяясь с синильной кислотой и ее солями, образует неопасное вещество – циангидрин. Именно поэтому любому смельчаку, рискующему попробовать синильную кислоту, медики рекомендовали заведомо держать при этом за щекой увесистый кусок сахара. Выходит, яд не уничтожил Распутина из-за того, что его отравляющий эффект был нейтрализован сахаром в пирожных и в десертном вине из знаменитых юсуповских подвалов.

И еще, как утверждают, Старец пожирал в неимоверных количествах чеснок, которым от него всегда за версту несло. Известно же, что чеснок может выводить из организма различные отравляющие элементы. Такие, скажем, как свинец, кадмий, ртуть… Соли тяжелых металлов. Не спас ли чеснок от отравления и Григория Распутина? Или произошло то, о чем сообщил позднее великий князь Николай Михалович. Он написал в своем дневнике: «То, что цианистый калий не подействовал, я объясняю просто – раствор был слишком слабый». Есть и другой вариант: цианид калия способен разложиться под действием воздуха и потерять свою эффективность, если яд был «старым» и долго лежал открытым. Ведь со временем пары воды и углекислый газ могут превратить смертоносную отраву в гидрокарбонат калия, а «тело» цианида улетучивается.

Существует тьма объяснений незадачи с отравлением здоровенного мужика, загадочным образом очаровавшего царскую семью. Включая и тот факт, что Распутин обладал поистине сибирским здоровьем и в силу этого якобы был неуязвим для ядов. Старец сам распространял о себе легенды как о современном царе Митридате. Дескать, в годы молодости в Прииртышье он показывал в кабаках фокусы с ядами. Начинал с того, что перед «всем честным народом» давал немного яда собаке вместе с мясом. Та умирала в страшных судорогах. И тогда Распутин принимал залпом оставшийся яд и запивал его квасом из соседенего ларька… Вскрытие тела Распутина было запрещено по приказу императрицы, и разложившийся труп Старца был сожжен. Иначе врачи могли бы составить представление о печени колдуна. Не исключено, что ее размеры превосходили бы все мыслимые нормы, а значит – организм Распутина мог бы справляться с некоторым ограниченным количеством яда…

Ларчик же на самом деле просто открывался. А именно: отравы как таковой в юсуповском подвале вообще не было. Не было, и все тут!

Дело в том, что доктор Лазоверт положил в пирожные и в бокалы для крепленого вина не цианид калия, а… лимонную кислоту! Как? Неужели он, профессиональный медик, не отличил одно от другого: кристаллы-то разные по конфигурации и по цвету? А что если это было совершено абсолютно осознанно? Специально сделано!

Попробуем неспеша разобраться.

В своих «Мемуарах» Феликс Юсупов пишет, что перед покушением он заехал по просьбе Владимира Пуришкевича, одного из заговорщиков, к его коллеге, известному юристу и активнейшему депутату Государственной Думы Василию Маклакову. Он, позже ставший последним российским послом во Франции, который прибудет в Париж с верительной грамотой от Временного правительства 7 ноября 1917 года (!), первоначально собирался примкнуть к группе Юсупова, но потом испугался. Начал отговариваться, прикрываясь уважительной причиной: будто бы его срочно вызывают по судебным делам в Москву.

Но при прощании Маклаков заверил князя в своей приверженности «патриотическому делу» и вручил ему подарок: двухфунтовую каучуковую дубинку, которую легко можно было бы спрятать под рубахой или за поясом. (Она-то и спасет жизнь Юсупову, когда раненый из пистолета, воспрявший было Распутин кинется на него.) Кроме того, именно Маклаков, имевший связи в столице среди поставщиков медикаментов на фронт, передаст позднее заговорщикам яд. Точнее псевдояд, кристаллы лимонной кислоты. Адвокат-демократ Василий Маклаков (он вдохновил Горького на образ Клима Самгина), в красноречии соперничавший в трибуналах с Александром Керенским, лидер правого крыла партии кадетов, ярый сторонник правового государства и поборник масонского гуманизма, принципиально не мог пойти на соучастие в убийстве. Даже если надо бы было уничтожить такого порочного, алчного и распущенного человека, как сам Григорий Распутин… Это был со стороны Маклакова не трусливый саботаж, а своеобразный гражданский акт.

И вот что любопытно при таком раскладе: доктор Лазоверт быстро догадался о подмене цианида в роковую ночь, но никому не дал об этом знать. Более того – после убийства Распутина подыграл Маклакову и положил в «адскую» шкатулку, в которой перевозился страшный яд, настоящий цианид вместо подсунутой адвокатом заговорщикам лимонной кислоты. Уже после убийства «неграмотного мужика с сумасшедшими глазами» (характеристика Распутина, данная писателем Алексеем Толстым) из стрелкового оружия во дворе юсуповского особняка бессарабский помещик и лидер монархического «Союза Михаила Архангела» Владимир Пуришкевич, так и не понявший, почему яд все-таки не уничтожил Распутина в юсуповском подвале, решил испытать действие цианистого калия, оставшегося у Лазоверта после незадачливого покушения. Отправляясь на фронт в особом санитарном эшелоне Отряда Красного Креста, где у него было несколько «своих» вагонов, Пуришкевич на одном из полустанков в прифронтовой полосе дал вместе с овсом маленькую щепотку цианида смертельно раненой осколком снаряда обозной лошади. Бедное животное мгновенно скончалось…