– Вот это ты зря, – покачал головой Данила.

И вдруг, просунув руку в пространство между передними креслами, схватил Родиона за горло.

«Желудь» задергался, пытаясь избавиться от захвата, но лишь прочувствовал на себе невероятную силу, которой обладал противник. Данила не пытался его душить, просто сжимал горло, но мужчина осознал, насколько близко подошла к нему смерть.

– Эй, хватит! – умоляюще прохрипел он.

Данила убрал руку, но глаз от Родиона не оторвал. Мало ли, вдруг полезет под кресло или в перчаточный ящик за ножом или пистолетом.

– И не надо меня пугать, мужик, – зло сказал он. – Я ведь из леса, я дикий, я и убить могут. И тебя, и твоих дружков... Не хочешь по-человечески, отдашь колье за так...

– Ладно, договорились! Давай сто штук и разойдемся!

Рита полезла в сумочку, достала из-за подкладки конверт с деньгами – двадцать пятитысячных купюр. Протянула его Родиону.

– Тут все твое, я даже потратить ничего не успела...

– Ну и подставила же ты меня, девка! – запричитал тот.

Вынул купюры, пересчитал, на глаз и на ощупь проверил на подлинность.

– Все правильно... Зайка, цацку снимай!

– Ага, сейчас! Держи очко шире! – взвизгнула фотомодельная дива.

– Зайка, ну что за слова? – насмешливым тоном выразила свое возмущение Рита. – Ты же милая красивая девушка! Ты же такая сладкая, а ругаешься как горький пьяница... А ведь ты и правда сладкая?

Она сзади обняла Зайку, прижав ее к спинке кресла, губами приблизилась к ее ушку, языком лизнула мочку. Шокированная столь невероятным поведением, на какие-то мгновения девушка лишилась дара речи. Но когда закричала, у Данилы от шума зазвенело в ушах.

– Да пошла ты, ковырялка чертова!

– Сама ты лесбиянка! – отстранившись от нее, огрызнулась Рита.

– Только цирк здесь устраивать не надо, – недовольно пробурчал Родион. – Зайка, цацку давай!

– Ага, счас!.. Ой, а где она!

– Экспроприация экспроприированного у экспроприатора экспроприаторов! – скороговоркой, без запинки прокомментировала Рита. – Желаю здравствовать, господа!

Она первой вышла из машины, Данила немедленно последовал за ней. Даже с Родионом не попрощался. А зачем?

Бриллианты переливались отраженным светом, но при этом казалось, будто они сами по себе излучают сияние небесных звезд. Данила наизусть знал все линии, все грани драгоценного колье, но сейчас он любовался им, как будто видел его впервые. Наконец-то он вернул его. Наконец-то можно расслабиться с тем, чтобы завтра отправиться к Лене.

Остаток ночи он проведет с Ритой. Под одной с ней крышей... А может, даже под одним с ней одеялом – если вдруг не сможет перед ней устоять... Он не должен забывать, кто она такая. Поэтому колье нужно было надежно спрятать.

Он делал вид, что моется, а сам, просунув руку под ванну, с грехом пополам с помощью скотча прикрепил тряпицу с колье к дальней эмалированной стенке. Только убедившись в том, что сделал это надежно, встал под хлесткие струи душа.

Вытираясь, он услышал, как позвонили в дверь. Но это его не обеспокоило: они с Ритой ждали разносчика еды из ресторана. А не понравилось ему, что парень, доставивший заказ, не торопился уходить. Как оказалось, ему приглянулась Рита, которая вышла к нему в развратном платье для коктейля, которым она разжилась вчера в магазине «Интим». Волосы распущены, стройные обнаженные ножки удлинены туфлями с высокой подошвой из прозрачного пластика. Макияж воинствующей нимфетки...

Пока он возился в ванной, она успела переодеться и теперь театрально соблазняла разносчика.

– А я мог бы и остаться, – вымученно улыбнулся тот, сраженный ее распутно-приманивающей улыбкой и наперченным обаянием.

Данила вышел из ванной, и тут же она еще ближе подалась к охмуренному парню. Что ни говори, а выглядела она очень сексуально...

– Не надо тебе здесь оставаться, – покачал головой Данила.

А ведь он заподозрил неладное, поэтому и вышел, обмотав бедра полотенцем. На плавки не хватило времени, на майку тоже.

– А то потом выноси тебя ногами вперед, – хищно усмехнулся он. – Ты лучше своими ногами отсюда топай. И тебе хорошо, и мне не напрягаться...

– А я чего? Я ничего...

– Пока, пока! – с развязной нежностью улыбнулась Рита, выпроваживая разносчика.

И даже послала ему нежный поцелуй. А когда за ним закрылась дверь, замедленно, будто в раздумье повернулась к Даниле.

– А ты что, мог бы его убить? – с приятным удивлением и хмельной поволокой в глазах спросила она.

– За что?

– Ну, если бы мы с ним... ну, того...

– Ты птица вольная, кого хочешь, того и выбирай.

– Зачем же ты его прогнал?

– А чтобы самому не уходить... Завтра меня уже здесь не будет, можешь приводить кого угодно...

– А если я не хочу кого угодно?

Призывно качнув бедрами, Рита подошла к нему, всеми десятью пальцами ласково провела по его груди.

– Как у тебя здесь твердо... У тебя все мышцы такие твердые?

– Да, особенно челюстные, – усмехнулся он. – Я бы не отказался их размять...

– Ну, с челюстных можно начать. А чем закончим?

Данила не ответил. Вернулся в ванную, оделся, после чего вышел в комнату, к столу, над которым, эффектно выставив попку, сгибалась Рита. Она расставляла доставленные из ресторана блюда. Пармское ассорти, маринованные грибочки, морские гребешки, жульен из телячьего языка, кролик с копченым шпиком на ананасовом ризотто... Может, все это было объедками с чьего-то стола, но как бы то ни было, запах мутил воображение, вызывая зверский аппетит.

Рита распечатала красивую коробку с бутылкой французского шампанского и двумя бокалами в комплекте.

– Сегодня мы гуляем.

– А я думал, наедимся и спать...

– И спать мы тоже будем, – загадочно улыбнулась она. – Шампанское открывай... И себе тоже наливай...

– Ты же знаешь, я не пью.

– Почему?

– Боюсь натворить глупостей.

– Ты их уже натворил.

– Например?

Он ожидал услышать целый перечень совершенных им злодеяний. Ночная драка в поезде, убийство трех боевиков бывшего ее сожителя, сегодняшний инцидент. Но услышал совсем другое.

– Самая большая твоя глупость – это то, что ты не пристаешь ко мне, не домогаешься...

– Извини, но я так воспитан.

– Давай, давай, грузи, – тихонько засмеялась Рита. – Только вилку дай взять, чтобы лапша не налипала...