Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Н-да, интересно, ладно, а теперь рассказывай, куда вы КПСС подевали?
— Да, собственно говоря, случилось все в 1991 году. В это время, после пяти лет тяжелых реформ, произошло восстание, участники которого всеми силами хотели удержать власть. В итоге СССР распался, а правительства, которые сформировались, законодательно закрепили право людей на свободное волеизъявление. В нашей стране появилось огромное количество партий. Общее количество их в определенный период достигало нескольких сотен.
КПСС исчезла, а на ее месте появилось несколько партий, которые придерживались коммунистического мировоззрения. Впрочем, все они были не такими крупными, как КПСС, хотя и пользовались определенной популярностью.
— Понятно теперь.
— Что понятно?
— Чем больше я тебя слушаю, тем яснее мне вырисовывается картина разрушения великой страны. Конечно, битком забитые магазины это очень хорошо. Но вы столько потеряли по сравнению с нами. Это что-то…
— Таня, понимаешь, не знаю. Может быть, и так, хотя, чего греха таить, мне у вас здесь откровенно скучно.
— То есть тебе со мной скучно?
— Нет, с тобой мне легко!
— Но ты ведь только что сказал, что у нас здесь скучно?
Что было далее, я не могу точно описать. Случилось что-то непонятное. На долю секунды я потерял контроль над собой, словно выпил бутылку шампанского, и спустя секунду мы слились с Таней в долгом и нежном поцелуе.
Казалось, что он никогда не закончится.
Наконец мы разомкнули уста.
— Да… — только и смог промолвить я.
— По-моему, мы слишком далеко зашли. Тебе не кажется?
— Если честно, нет.
— Я не знаю, что сказать. Я просто не понимаю, готова я к таким отношениям или нет. Мне нужно в самой себе разобраться. Прости, Толя!
После этих слов, она вскочила со скамейки и убежала к дому дяди.
От блин! Случившееся как-то плохо укладывалось у меня в голове. У меня и в мыслях не было целовать Таню, хотя, прошу прощения, где-то в глубине подсознания такая идея витала, как нечто несбыточное. А оно вона, взяло и выплеснулось на поверхность. Интересное кино. Так, наверное, самое лучшее, что я могу сейчас придумать, это пойти в сарай и лечь спать, тем паче, что время уже позднее.
В комнате уже было совсем темно, когда я в нее вошел. Улугбек и Бакшиш мирно дрыхли. Я разделся и завернулся в одеяло. Из головы не выходила Татьяна. Как эмоционально она прореагировала на случившееся. А вдруг и я ей не так безразличен? Вдруг наше чувство обоюдное? Собственно говоря, а почему бы и нет? Ведь, по всей вероятности, ей так нравилось со мной разговаривать, встречаться. Хотя, с другой стороны, наверное, любая девушка с интересом бы выслушивала такие необычные рассказы.
Часы показывали половину первого. Стрелка медленно и неукоснительно шла вперед.
В этот момент я все-таки начал засыпать. На долю секунды мне показалось, что образ Тани, не выходящий у меня из головы, начал мне сниться.
Какой хороший и замечательный сон, пускай он снится и дальше.
В этот момент дверь еле слышно открылась. Через секунду вспыхнул яркий свет, который был устремлен мне в лицо.
Я автоматически поднял руки, чтобы загородить себя от ярких лучей. В ту же секунду кто-то схватил меня, перевернул на живот и скрутил руки за спиной. Я открыл глаза.
— Анатолий Петров, — спросил чей то голос?
Я повернул лицо и увидел мужчину, который был одет в белый халат. Юрий Тихонович, — подумал я, но, присмотревшись, понял что ошибся.
— Кто вы?
— Я повторяю вопрос, вы — Анатолий Петров?
— Ну да, это я, а что случилось?
— Вы не волнуйтесь, — смягчился голос, — к нам тут сигналы поступили, что у вас плохо со здоровьем, вот мы и приехали. Считайте, что мы скорая помощь.
Внутри у меня все похолодело. Мысли начали путаться.
— В смысле? Со здоровьем у меня все в порядке, может быть, вы отпустите меня?
Незнакомый врач продолжал издеваться:
— Конечно, у вас все в порядке. Сразу видно, что вы вполне физически здоровы, но вот ваше психическое состояние оставляет желать лучшего, шутка ли, ну какому советскому человеку, в здравом уме, придет мысль, что Коммунистическая партия Советского Союза исчезнет в 1991 году? Наша партия непоколебима. В том числе и во времени.
Неужели Татьяна? Страшной догадкой пронеслось у меня в голове. Не может быть!
Я привстал. Улугбек и Бакшиш с довольным видом смотрели на меня.
И тут я все понял.
— Не верьте им! Они наговорили на меня. Они просто испугались, что я их тайну выдам.
Врач усмехнулся.
— Да ладно, полноте! Я же говорю — не надо так волноваться, все будет очень хорошо. И никто не выдаст чужих тайн!
Давайте проедем в больницу и проведем обследование.
Я встал с постели и пошел к выходу. Напоследок я обернулся к узбекам.
— Ну и скоты же вы! Вы даже не понимаете, с кем связались.
Санитары грубо подтолкнули меня к выходу и посадили в медицинскую машину.
За окном шел дождь. Самые отвратительные мысли пробегали у меня в голове.
Ну вот, то, что должно было произойти сразу, случилось спустя полтора месяца — меня везут в психушку. От судьбы, как говорится, не уйдешь. Где-то через полчаса мы въехали на территорию больницы.
— Ну что, пошли на прием к врачу, — сказал сопровождающий меня санитар.
Я молча вылез из кареты «скорой помощи» и пошел по длинному темному коридору в приемный кабинет. Там уже находился врач. Перед ним на столе лежали какие-то бумажки.
— Так, Анатолий, здравствуйте. Ну давайте знакомиться, я буду вашим лечащим врачом, меня зовут Арсен. Присаживайтесь, пожалуйста.
Я прошел в середину комнаты и присел на табуретку.
— Да я, собственно говоря, и не болен.
— А мы это дело обязательно проверим, а то ведь вы только представьте, какую шумиху может поднять так называемая демократическая пресса на Западе, если в советской психиатрической больнице окажется здоровый человек. Так что какое-то время вам придется побыть у нас, сдать анализы… И если все хорошо, то мы, конечно, вас держать не будем и быстренько отпустим. Но вначале давайте по фактам. У нас есть заявление двух очевидцев, которые уверяют, что вы совершенно уверены в том, что рано или поздно КПСС перестанет существовать, что у капиталистического строя большое количество преимуществ, что Советский Союз скоро вообще исчезнет. С точки зрения здравого смысла и логики обыкновенного советского человека, это самый настоящий бред. Кстати, есть и такой медицинский термин. Поэтому как вы можете прокомментировать эту информацию?