Андрюха тем временем преспокойно убрал монету в карман и негромко, но уверенно сказал:

— Вот что, хлопец, отойдем-ка в сторонку — поговорить надо! Ответишь на пару вопросов — получишь монету, идет?

Мальчик замер. По его лицу нельзя было понять, о чем он думает: буря эмоций бесследно прошла и выражение приняло прежний вялый и равнодушный вид. Пацан долго молчал, а затем ровным холодным голосом ответил:

— Хорошо, но с ним, — рука слабо шевельнулась и качнулась в мою сторону, — я не пойду.

— Эх, милый, а куда ж ты денешься-то, с подводной лодки-то? — задушевно проговорил Подрывник и цепко взял его за предплечье. Точнее, попытался взять, потому что мальчик резко отпрянул на пару шагов назад и замер в прежней позе.

— Не понял! — удивился Андрюха. — Кому из нас медь-то нужна? Я что, за тобой бегать должен?

— Сейчас вы отдадите мне всю медь и уйдете, а иначе, — маленький рэкетир помолчал и смерил меня нехорошим, откровенно оценивающим взглядом, — я позову на помощь охрану!

— Во наглец! — я против воли восхищенно присвистнул. — Сопляк, а туда же — у того мента в кафешке хоть пушка была, а этот на горло берет! Прикинь, Андрюх, куда мы попали — здесь даже дети нас «обуть» норовят!

— Да пошел он к… лешевой маме! — ругнулся в сердцах Подрывник. — Пошли отсюда!

Мы повернулись и неспешным шагом двинулись от странной школы и ее еще более странных (и наглых!) учеников. На ходу я глянул на всякий случай через плечо: не побежал ли за солдатами маленький паршивец. Но пацан спокойно стоял на месте и даже не пытался что-либо сделать: ни позвать на помощь, ни собрать свой портфель. Он просто стоял и смотрел нам вслед все тем же равнодушно-усталым взглядом. Заметив мой интерес, мальчишка словно бы нехотя улыбнулся и вдруг резко выбросил вперед раскрытую ладонь, а затем с силой сжал ее в кулак и потянул на себя. Дикая боль в правой руке пронзила меня словно током: в глазах потемнело, спазм скрутил живот, и я упал на колени. Невидимая удавка, накинутая на руку, резко дернула меня и поволокла назад. Я не понял, когда успел упасть на спину, — помню лишь белое сияние неба над головой в красноватой дымке, свой крик и… все резко закончилось! Надо мной склонился Андрюха.

— Бежим, Лешка, бежим! — орал он, рывком поднимая меня на ноги и пихая в спину для ускорения.

Я с трудом заставил непослушные ноги сделать первый шаг. Чужая сила отпустила меня, и с каждой секундой идти становилось все легче и легче. Андрюха помогал мне и все время оглядывался. С трудом повернув голову, я увидел валявшегося на земле мальчишку и бегущих к месту происшествия охранников. Опаньки! А дело-то приобретает скверный оборот — надо включать все внутренние резервы и валить!

Кто бы мне объяснил, откуда силы взялись: я перешел на бег и с неожиданной для себя резвостью припустил по улице. Подрывник топал позади. У него ведь нога повреждена! Эта мысль отрезвила меня и заставила помочь другу: я притормозил, подхватил неловко ковыляющего приятеля и потянул за собой.

— Да нормально все! — оттолкнул мою руку побледневший Подрывник. — Я справлюсь!

Мы забежали за угол дома и, пронесясь через небольшой скверик, очутились возле каких-то полуразвалившихся сарайчиков.

— Давай туда! — проорал я на бегу, указывая Андрюхе направление. Тот согласно мотнул головой и помчался за мной.

М-дя… использовать окрестности таких вот построек в качестве бесплатного сортира, видимо, принято не только у нас в Москве. Успешно преодолев не слишком приятную «полосу препятствий», мы вылетели в соседний двор. Здесь был такой же чахлый сквер, что и возле предыдущего дома, с несколькими лавочками, небольшим столиком и натянутым на веревках сохнущим бельем. Местных жителей не наблюдалось, и это было нам на руку: некому будет помочь погоне в указании направления нашего бегства.

— Налево сворачивай! — тяжело выдохнул за спиной Подрывник. Улица… дом… забор с парой выломанных досок… очередной сквер… В конце концов мы очутились в тихом, спокойном переулке.

— Стой, Леха, не могу больше — надо передохнуть! — вымученно прохрипел Андрюха и устало прислонился к стене дома. Я послушно остановился, тоже стараясь привести дыхание в норму.

— Надо бросать курить, — сказал я, делая глубокий вдох.

— Ага — и пить! — откликнулся Подрывник.

Не знаю почему, но этот простой и немудреный ответ рассмешил меня, и я захохотал, как будто сидел на концерте Задорнова, а не стоял в неведомом городе, ожидая, что из-за поворота выбегут солдаты с отнюдь не дружескими к нам чувствами. А кстати, что это наших преследователей не слышно и не видно?! Мы-то сейчас явно не были похожи на бегунов-олимпийцев?

— Да не озирайся ты, — посоветовал Андрей, — вряд ли наши скромные персоны так уж интересны служивым. И вообще, им пацана в себя привести еще надо! — добавил он с некоторым злорадством.

— А что с ним? — удивился я.

— Да я ему в лобешник камушком засветил, — ухмыльнулся Подрывник, — не фиг было из себя Гарри Поттера корчить… тоже мне — колдун из Мухосранска!

При этих словах моего друга в голове у меня словно бы встал на место маленький кусочек мозаики! На бегу-то размышлять было некогда — надо было ноги уносить, а сейчас с пугающей неотвратимостью на меня нахлынула мощной приливной волной мысль, что действия мальчугана нельзя объяснить как-то рационально. Он ведь скрутил меня на расстоянии всего-навсего движением руки а-ля колдун из сказки! Да, были ведь еще слова о том, что я «крапленый»? К чему бы это?! Нет, надо пока завязывать с этими тайнами, а то моя несчастная голова лопнет от обилия информации, в которую я не поверил бы еще вчера! Решено: спускаемся с небес на землю! Что там у нас из более житейского и понятного? Ах, да! Надо наведаться к Айше за вещичками.

Я не успел раскрыть рта, как Подрывник опередил меня:

— Вот что, Лешка, двинули к Муромцу!

А ведь точно — как я мог забыть? Нас же Говоров к себе приглашал зайти. Я согласно кивнул:

— Веди, Сусанин!

— …В общем, думайте, ребятки! — майор добродушно улыбнулся и полез в карман за папиросами…

Мы сидели в не слишком богато обставленной комнате Муромца на пухлом кожаном диване и подавленно молчали. Да уж — что называется из огня да в полымя! Нет, добрались-то мы до дома Говорова без всяких приключений. Андрюха, правда, немного заплутал в лабиринте однотипных домишек, но затем сумел вывести точно к хибаре своего армейского дружка.

Жил Илья на втором этаже в двухкомнатной квартире стандартного для этого городка трехэтажного «немецкого» дома. Нам пришлось чуть-чуть обождать приятеля, сидя на лавочке у подъезда, но вскоре он появился. Точнее, они. Да, именно так — Муромец пришел не один. Сначала я принял плечистого, но невысокого парня за соседа по дому или коллегу по работе, но все оказалось не так просто. «Приятель» Ильи оказался его куратором из «органов», майором госбезопасности! Звали улыбчивого «рыцаря плаща и кинжала» Сергей Александрович Наумов.