С этими мыслями она закончила завтрак. Сегодня она не станет спешить к девятичасовой лекции и даст возможность нище осесть в желудке. Она примет душ, оденется и, возможно, выйдет к…

В дверь постучали, и сердце машинально забилось в три раза быстрее. Без видимых на то оснований.

Это не он. Это не может быть он!

По позвоночнику заструились прохладные ручейки, и дрожь снова сотрясла тело.

Стук раздался снова, и она отставила кружку в сторону. Вероятно, Тим уже ушел. Он часто убегает из дома, забыв выключить компьютер или радио.

Зара стала осторожно вытаскивать ноги из кровати и тут услышала характерный звук открываемой двери. Зазвучали голоса. Смешная манера Тима растягивать слова. А затем… Какой красивый густой голос. Чей?

Алекс, внизу, в ее квартире!

Желудок взбунтовался, не желая принимать завтрак.

Прошла минута. Алекс смотрел на дверь, за ней находилась лестница на второй этаж, по ней только что прозвучали шаги Тима.

Еще одна минута. Пойти самому и найти се? Заставить встретиться, в то время как ее отсутствие достаточно красноречиво — уходи, тебя никто не ждал.

Алекс сделал следующий круг по комнате, затем сел на красную софу, доминирующую в крошечной комнатке. Она оказалась такой мягкой, что он сразу утонул в ней в окружении огромного количества подушек. Сверху донесся звук воды, и он вскочил на ноги.

Она не появилась.

Черт, что он тут делает?

Да, ему звонил Тим. Но когда Алекс приехал, парень выглядел растерянным и вовсе не гостеприимным, даже оробевшим.

— О, полюбуйтесь-ка, видимо, я перестарался.

— Ты звонил по поводу Зары?

Тим потер подбородок и сморщился.

— Что-то вроде. Я не ждал, что вы примчитесь.

— Она дома?

— В постели.

— Больна? — Алекс вспомнил ее томное потягивание и виноватую усмешку, когда она призналась, что еще никогда не спала так. — Поэтому ты позвонил?

— Она, хм, немного не в себе. Понимаете… почему бы вам не войти, а я посмотрю, встала ли она.

Звук воды и неясные восклицания подсказали Алексу, что Зара встала, но избегает его. Гордость предложила ретироваться, но тут на лестнице зашаркали шаги, и дверь распахнулась.

Он видел и не видел ее, слишком быстро и яростно налетели чувства, все померкло, стерлось, стало неважно, несущественно, кроме того, что она здесь.

Зара отбросила волосы за плечи, и это простое движение заставило его сосредоточиться и внимательнее взглянуть на женщину, которая своею бледностью напоминала привидение.

Алекс вдруг сразу все понял, его взгляд остановился на ее талии. Она судорожно вздохнула, и он увидел, как она дрожащей рукой загородила свой плоский живот, словно защищала, оберегала от нежелательных посягательств.

— И когда ты собиралась сказать мне? — Он перевел взгляд на белое лицо. — Или даже не собиралась?

Ее глаза расширились.

— Конечно, собиралась…

— Когда?

— Сегодня. Я собиралась звонить тебе сегодня. Правда.

— Поэтому твой сосед решил походатайствовать?

Она поджала губы.

— Тим решил, что сделает мне одолжение.

— Он и сделал.

Некоторое мгновение он просто взирал на нее. Гнев достиг апогея и готов был выплеснуться наружу, сквозя в жестах и взглядах. Она глубоко вздохнула и гордо задрала подбородок.

— Пожалуйста, Алекс, давай в другой раз. Я не могу…

— Ты хочешь, чтобы я пришел позже? Хочешь, чтобы я вернулся к работе как ни в чем не бывало, после того как узнал о твоей беременности?

— Нет, — ответила она чистым, спокойным голосом. — Я хочу, чтобы ты понял, что сейчас я не в силах вести войну. Извини, но если ты пришел за этим, то придется перенести встречу на другой раз.

Их глаза встретились, и у него внутри все сжалось.

— Ты ужасно выглядишь…

— Заметил?

Один саркастический вопрос развеял его гнев по ветру, уступив место заботе и желанию помочь.

— Давно болеешь? Ты ходила к доктору? Разве нет ничего, чтобы они могли дать…

— Умерь пыл. Сядь. — Она махнула рукой в сторону софы. — Я сделаю чай.

Алекс сжал челюсти.

— Мне не нужен чай, мне нужны ответы.

— Но так уж случилось, я хочу чая. — Она снова прижала руку к животу, и он вдруг с тоской осознал, до чего она исхудала. — И еще один завтрак.

— Ты похудела.

— Это не важно.

Как она может вести себя столь безответственно? Это же ее здоровье, здоровье ребенка! Здоровье его ребенка!

— Черт, Зара, садись. Я сделаю чай и… что тебе можно есть?

Зара позволила себя накормить. Сидя на кухонном столе, давала распоряжения, где взять продукты, как приготовить, откуда достать посуду. Она удивлялась, какой маленькой и обшарпанной выглядит ее кухня в сравнении с его элегантным темно-синим костюмом и красным шелковым галстуком.

Пока она ела, Алекс, облокотившись на стойку, не сводил с нее глаз. Он оставался тихим и молчаливым, отчего у нее сводило скулы, гнев был бы куда уместнее и объяснимее.

Такой Алекс был опаснее, она не знала, чего ждать от него и как защищаться. Если он продолжит пытать се своим взглядом, а желудок не прекратит свои фокусы, то, вероятно, не придется беспокоиться о дальнейших передвижениях — оставшиеся до вечера часы она проведет в ванной у унитаза.

— Как это случилось?

Зара замерла над вторым тостом. Она не знала, хочет ли она съесть его, но ей нравилось быть чем-то занятой. Ей нравилась прохлада стальной ручки ножа в руке. Все-таки какое-никакое, а оружие.

— Беременность? — спросила она, поднимая на него глаза и сопротивляясь желанию съязвить. — Ну, мы же были вместе…

— Но использовали средства зашиты. Каждый раз.

О, да, много раз!

Зара вернулась к тосту, подальше от жара серо-голубых глаз. Каждый раз, используя эти «средства защиты», его глаза светились дьявольским огнем.

Нож выпал из руки и угрожающе звякнул о пол.

— Презервативы не гарантируют стопроцентной защиты. — Она решила, что тон профессионала-физиолога будет звучать очень уместно. — Это происходит по разным причинам, но главным образом из-за ошибки пользователя.

Он долго молчал, и она чувствовала, как с каждой секундой в нем нарастает напряжение.

— Когда я последний раз приезжал в Мельбурн, ты была в курсе?

Зара отрицательно покачала головой.