Я сходила в кладовую. Забрала упаковку молока, четыре пакета крупы, чтобы сварить молочную кашу, положенную по рациону, и вернулась в кухню. Все это время я старательно делала вид, что не замечаю присоединившихся к грузчикам Асеева и Гордеева.

- Ну? Ты что-нибудь собираешься делать?

- С чем? – переспросила я, ставя кастрюлю на огонь.

- С этими двумя? Мы только-только пополнили запасы, а от тех взглядов они, того и гляди, прокиснут.

- Детский сад.

- Так положи этому конец.

Я схватила миску, чтобы поставить вариться яйца. Знай я, как это сделать, то, конечно. Положила бы. А так? Что мне делать?

- Только не уподобляйся Илик.

Мои руки замерли, не донеся яйца до кастрюли.

- Что ты имеешь в виду?

- Не води мужиков за нос. Ревность и без того опасная штука, а уж в этих диких краях… Вспомни, до чего Ленка-дура дошла, и поступи правильно. Не доводи мужиков до греха.

Понять, на что намекает Жанна, было нетрудно. Гораздо сложнее было разобраться в себе…

- Я приготовлю завтрак – и всех выпровожу, - кивнула решительно.

- А может, и тебе с ними лучше уехать, м-м-м? Твой вроде ничего мужик. При деньгах и любит тебя. Тут меня не проведешь.

Я зажмурилась крепко. Закусила губы и медленно покачала головой.

Не знаю, когда я в последний раз ел молочную кашу. Да я и сейчас не ел, говоря откровенно. Так, делал вид, что ложкой орудую. А сам не сводил глаз с Майи. Поскольку замены Лене пока не нашлось, они вместе с Жанной на раздаче стояли. И хоть работы у них было невпроворот, глаз поднять некогда, она все равно отвлекалась. И смотрела… Но не на меня. Так смотрела на своего козла-бывшего, что у меня противно сосало за ложечкой и хотелось все здесь к чертям разнести. Провезти его мордой по столу, сбивая тарелки и перечницы. Чтобы он юшкой кровавой умылся и зубы выплюнул. За то, что посмел приехать. И попытаться отнять мое.

- Не нравится мне это все. Сплошная головная боль. Теперь еще и за поварихой приглядывай.

- За Майей?

- Ну, не думаешь ли ты, что она здесь просто так очутилась? И папаша этот её… Час от часу не легче.

- Ну, да… - хмыкнул я. – А теперь вспомни, что в ночь диверсии она была со мной, и выдохни.

- А может, вы действовали сообща.

Я откинул голову и рассмеялся. Смерил Жорку полным веселья взглядом, а когда отвел его, обнаружил, что на меня, не скрывая интереса, пялится Золотов.

- Нужно их выпроваживать отсюда, и все, – жестко заметил я. – У тебя есть все полномочия.

- Сразу после завтрака и выпровожу, сославшись на обилие работы.

Вот и хорошо. Мне вообще отсвечивать не стоило. И тем более так явно обозначать свой интерес к Майе. Думать надо было. Головой… Теперь же Виктор Борисыч меня вдоль и поперек проверит. Если, конечно, я в нем не ошибся. И пусть моя легенда отработана на сто процентов, лишнего внимания к себе привлекать не стоило. А я привлек! Идиот… Тут такое закручивалось, а я… Вот, что любовь с людьми делает. Слепит… Вытесняет все к херам, даже здравый смысл.

Интересно, почему они расстались? Видно, что здорово он ей насолил. И боли доставил много. За что ему отдельно хотелось ввалить, хоть это и на руку мне сыграло. Я старался не думать, что бы делал, если бы мы встретились, когда она была замужем. Хотя, наверное, тут и думать не о чем было. Я бы не уступил. Несмотря на то, что батя всегда учил меня, семья – это святое, и лезть в чужую – последнее дело. В эти дни я очень часто вспоминал его… И  маму. И сестру свою Машку. Наше последнее лето… И пожар, который отнял у меня их всех.

- Станиславыч, там из конторы звонят… - заглянул в столовую один из водил.

Мы с Егоровым переглянулись и вместе потянулись из столовой. Пора было включаться в работу, и что-то мне подсказывало, что теперь у нас нескоро появится возможность отдохнуть. А прежде мне нужно было кое с кем поговорить…

Саша, невысокий неказистый приставленный ко мне мужичок, крутил болты под машиной, когда я к нему подошел.

- Есть что-нибудь новое?

- Немного. Все, что успел нарыть, я отослал в контору. Они анализируют. Что здесь делает Золотов?

Я подал Саше ключ, делая вид, что ему помогаю, и тихо заметил:

- Официально – приехал забрать дочь домой.

- Дерьмово. Его приезд может спугнуть наших ребят.

- Думаешь?

- Сто процентов. Да и вообще то, что его дочь с какого-то перепугу пошла работать поварихой на буровую… Вызовет много вопросов.

- Ей угрожает опасность?

- Трудно сказать. Пока вообще непонятно, что происходит. Но Белые тоже склоняются к тому, что данные геологоразведки не соответствуют действительности.

- Чем аргументируют? – сощурился я, на этот раз забирая протянутый мне инструмент.

- Скорее всего, предполагалось, что сюда зайдет другая компания.

- Слишком дорогой проект. За такое только иностранцы бы взялись. Наши не привыкли вваливать деньги в разведку. Выжимают досуха то, что есть.

- Вот именно. Скорее всего, этого и добивались.

- Хочешь сказать, что разведка велась…

- С прицелом на то, что под затратный проект никто не впишется, и его отдадут в разработку иностранцам.

- А какой мотив у этих ребят? Им-то для чего это было делать?

- Так ведь деньги, Андрей. Купили наших с потрохами. А народ у нас голодный и не обремененный моральными принципами.

Признать это  - означало согласиться с тем, что мой лучший друг – предатель. Но с другой стороны… Роснедра не пускают иностранцев на легкое месторождение. А вот если давление шкалит, вязкая нефть и сероводород – идите, пожалуйста, уважаемые западные партнеры. Вот вам блок. И двадцать лет на разработку. Вкладывайтесь… Разрабатывайте. Свои ж на такое не подпишутся. Может, и правда иностранцы забашляли Михе, чтобы под видом дерьмового месторождения получить в разработку одно из богатейших и беспроблемных. Зная его, я вполне могу допустить, что он на это пошел… Но потом в дело я сунулся. А против меня он не смог бы выступить. И моей смерти хотеть не мог. Мы же с ним как братья! С сопливого детства… А что касается иностранцев, то это вообще не их метод работы. Тут скорее на наших будешь грешить.

- Значит, вы под друга моего копаете?

- Угу…

Я кивнул. Вытер руки куском ветоши и пошел к конторе, погрузившись с головой в воспоминания.

Мы с Михой с детства дружили. Я уже говорил? За одной партой сидели, из одной тарелки жрали… С ним я выкурил первую сигарету тайком за школой. Мы с ним даже невинности лишились вместе. С разными женщинами, конечно, но на соседних койках...