А еще сильная и безбашенная, того и гляди, дверь из косяка вышибет.

— Да иду уже, чтоб тебя!!! — в сердцах запустил я подушкой в сторону входа.

Попасть не попал, но все равно на душе стало чуточку легче. Так что взял себя в руки и мужественно, хоть и в полубессознательном состоянии, выбрался из кровати. Машинально себя обхлопал, убедился, что одет (сил не хватило стянуть шорты с майкой перед сном) и поплелся открывать.

— Плохо выглядишь, Антонио! — жизнерадостно сообщила мне ухмыляющаяся во все тридцать два зуба Тинка. — Не выспался?

— Да чтоб тебя!.. — сквозь зубы прорычал я, но все же постарался изобразить нечто вроде приветливой улыбки. Правда, не получилось — раззявил пасть в могучем зевке. — И чего так рано приперлась… хм… явиться изволила?

— Вот, уже лучше! — похвалила Тинка. — Что, так и будешь держать девушку на пороге?

— Ага, — мстительно усмехнулся я. — У меня бардак, так что изви-и-и-и-ни!..

— Да хватит уже зевать!

— Ничего не могу с собой поделать. Смирись. Или подожди, пока умоюсь.

— Подожду.

— Куда!!! — Я умудрился вовремя перекрыть проход и оттеснить незваную гостью от двери. — Здесь жди, сказал!

— Ну и ладно! — демонстративно надулась Альбертина. — В следующий раз сам звать будешь, не пойду.

— Мечты, мечты, как вы прекрасны!

Прикрывшись от метко брошенного Тинкой камня дверью и болезненно сморщившись от очередного удара по барабанным перепонкам, я кое-как добрел до ванной и принялся увлеченно плескаться над раковиной. Прохладная вода помогла не сразу, но все же через некоторое время я, пусть и отдаленно, но стал напоминать человека. Правда, побриться себя так и не заставил, ограничившись чисткой зубов. Зато зевать то и дело перестал. В общем, можно сказать, что минут через десять я предстал перед заскучавшей синьориной Монтанари во всей красе — умытый, расчесанный (пятерней ежик растрепал, и готово) и даже в свежей одежке. Ну, не особо мятой, я имею в виду.

— Оделся бы нормально, что ли, — нахмурилась Тинка при виде меня. — В приличное место идем.

— Это в какое?

— А я разве не сказала?

— Хм… а действительно… вы чего изволите в такую рань меня будить, а, барышня?

— Находка наша очнулась, — снизошла до пояснения утренняя гостья. — И изъявила желание пообщаться со спасителями. Чезаре наотрез отказался, так что остались только мы с тобой. Но если тебе не интересно, можешь дальше дрыхнуть.

— Да теперь уж вряд ли…

— Вот-вот! И хоть бы спасибо сказал!

— Не за что. Походу, Чезаре самый умный оказался, не гонится за дешевой популярностью. Там ведь наверняка от журналюг не протолкнуться.

— Тьфу ты! — отвернулась Тинка. И снова буркнула: — Нет там никого. Но оденься приличней!

Делать нечего, пришлось влезать в джинсы и более-менее нейтральную футболку. Топсайдеры где-то валялись, искать было лениво, так что сунул ноги в кроссовки-сникеры. Тоже нормальный вариант, бежевая классика. Как говаривал в таких случаях тренер дед Коля, и в пир, и в мир, и в добрые люди. За звездюлями, хе-хе. Причем последняя фраза его эксклюзив.

— Все, пошли.

— Не беги так! — возмутилась Тинка, подстраиваясь под мой шаг. Правда, долго не вытерпела и попросту взяла меня под руку, повиснув чуть ли не всем весом.

Пришлось чуток замедлиться и сделать вид, что так и было задумано.

— Она хоть где?

— В медбоксе, где же еще!

— В палате какой? Журналюг, говоришь, нет, по кому ориентироваться-то будем?

— Номер не помню. Держись за мной, не промахнемся. А еще там док Синтия вместе с нашим профом.

— А Спанидис-то что там делает?

— Фиг знает. Может, просто в начальство играет.

Это на него похоже, да.

— А это, часом, не он тебя за мной отправил? — подозрительно покосился я на спутницу. — Что за дела вообще?

— И обо всем-то он знает! А если и отправил, то что? Не пойдешь?

— Пойду, конечно, — вынужден был признать я. — И, так понял, наша суровая докторша дала добро на беседу?

Насчет журналюг, конечно, не ей решать, а вот персонал базы пребывал в полной власти доктора Росси.

— Именно.

— Слушай, а я вот понять не могу… где копы?

— Кто?

— Карабинеры.

— А им тут что делать?

— Ну как же… у нас тут самый большой инфоповод крайней недели отдыхает, а охраны нет… или никто еще не в курсе⁈

Н-да. Знал я, что здесь бардак, граничащий с беспределом. Но не до такой же степени!

— Копы тут вообще ни при чем, — отрезала Тинка. — Это вне их юрисдикции. Эмёрдженси вчерашние им сообщили, те зафиксировали факт и успокоились. В утренних новостях передали, что Франсин Моро найдена в море, сейчас проходит реабилитацию. Кто, где, зачем — секретная информация. Расследованием занимается Морской патруль. Их следователь уже ушел, но, судя по его роже, док ему на уши спагетти навешала.

— А ты, похоже, ею восхищаешься?

— Есть немножко, — смутилась моя спутница. Но тут же разразилась пламенной речью: — Тони, пойми, это же сама Франсин Моро! Она знаменитость! Не просто крупный ученый с мировым именем, она еще и медийная персона! Я ее фанатка! И я наконец с ней познакомилась!!! Она такая классная! Ты не представляешь, каких усилий мне стоит сдержаться и не позвонить прессе! Или хотя бы в своем блоге фотки запостить! Представляешь, сколько всего интересного она может рассказать⁈

— Спагетти, говоришь? А что ей помешает проделать то же самое и с нами?

Тинка на мгновение смутилась, потом все же выкрутилась:

— Наш интеллект и моя чуйка. А еще опыт профессора Спанидиса.

— Угу. Блажен, кто верует.

— Чего?

— Не обращай внимания. Могла бы и предупредить, я бы детектор лжи захватил.

— А у тебя есть⁈ — загорелась идеей Тинка.

— Конечно! И не один. Утюг и паяльник называются.

— Дурак!..

Вот и поговорили. А заодно и до медбокса как-то незаметно дошагали.

— Доброе утро, профессор!

— День добрый, молодой человек. — Проф как обычно сама галантность и пример хорошего вкуса — костюм, галстук, трость. Такому захочешь соврать, и не сможешь. — Готовы пообщаться со спасенной?

— Почему бы и нет? — пожал я плечами. — Блин, надо было все-таки побриться…

—