Стеклянный колпак был снят с почтением, трепетом и предосторожностями и в торжественной тишине победителям разрешили по очереди подойти к тумбе и прикоснуться к заветному камешку. Горгульи по одной всходили на помост, кланялись реликвии и аккуратно клали на неё ладонь. Держали, наверное, с минуту, после руку убирали, пятились, словно перед монархом, которому не рекомендовалось тыл свой являть, и спускались с помоста. Вид у каждого был предельно одухотворённый, можно подумать, их и впрямь божественное откровение посетило. По окончанию облапывания, как и предполагал Алессандро, каменюку увезли и перешли к менее официальной, зато более простой и понятной части праздника.

Сегодня жнец не пожирал цель глазами, сегодня он уделил внимание сопутствующим деталям. А именно отмечал, откуда и куда камень везут, нет ли поодаль ещё стражей, помимо двоих сопровождающих, как к нему прикасаются и что при этом происходит — или что не происходит. В блокнот ничего не записывал, но наблюдал и впрямь пристально, сосредоточенно, выхватывая взглядом каждую мелочь, каждый нюанс. Вместе со всеми спустился на арену, однако прошёл мимо выпивки и закуски и начал осматривать площадку, входы-выходы с неё, внутренние стены. Горгулий на арене собралось много, и в общей толчее никто не мешал Алессандро изучать место будущего преступления.

Я, как и днём, послушно плелась следом на случай, если всё-таки кто-то да обратит внимание на подозрительно трезвого типа, интересующегося устройством арены вместо поиска свободной кружки. Сама, не иначе как уже по привычке, отметила охрану, бдящую с высоты, убедилась в отсутствии каких-либо защитных контуров по внутреннему периметру и поняла, что дверца под одной из лож, куда увезли камень, заперта.

Правильно. Кто будет оставлять её открытой?

И странно немного. Почему бы для верности не укрепить створку защитным барьером? Или действительно полагают, что среди горгулий точно не найдётся желающего утащить этот булыжник?

Время шло, градус общего веселья нарастал. Кто-то улетел, кто-то вернулся на трибуны, используя каменные скамейки вместо столов. Чадили факелы, играла музыка, в нескольких местах устроили импровизированные танцплощадки, как наземные, так и воздушные. Ещё кое-где проводили шуточные соревнования, между гостями сновали местные жители и под шумок впари… прошу прощения, продавали всякую сувенирную ерунду.

— Халциона!

Мы как раз отошли от ложи, закончив с осмотром искомой двери, когда меня настиг знакомый оклик.

— Хризалита, — я обернулась к спешащей к нам сестре. — Что ты здесь делаешь?

— Увидела тебя и решила подойти. Мы так мало поговорили сегодня утром, — Лита виновато улыбнулась и с жадным любопытством посмотрела на жнеца за моей спиной. — А это твой жених… который человек?

Угу, как будто у меня не один жених, а не меньше полудюжины и все разной расы.

— А он… хорош… — пробормотала Лита, разглядывая Алессандро так, словно впервые увидела привлекательного молодого мужчину. — Даже слишком…

— Алессандро Винтле, — представила я суженого понарошку. — Моя сестра Хризалита.

— Рад познакомиться, — вежливо кивнул Алессандро, поравнявшись со мной.

— Я тоже очень рада. Не терпелось узнать о вас… о тебе побольше. И хорошо бы из первых уст, а то мама всякого наговорить успела, да только где в её словах правда? — Лита хихикнула и вдруг спохватилась: — Ничего, что я сразу на «ты»? Мы ведь почти родственники…

— Ничего.

— Значит, ты действительно некромант?

— Да.

Внезапно Лита зарумянилась и похлопала длинными ресницами. Ох, чую, сестрица не о поднятых трупах спрашивать будет…

— О-о, наверное, это ужасно неприятно, постоянно работать с эманациями смерти, тёмной энергией, призраками, мёртвыми телами… Как представлю, даже на секунду, сразу в дрожь бросает. Бр-р! — в подтверждение Лита передёрнула плечами. — А вы, некроманты, сталкиваетесь с этими ужасами постоянно. Как же вы справляетесь с ними?

— Каждый, кто избирает путь некроманта, должен понимать и принимать всё, что неизбежно сопровождает любого специалиста в этой области. Но могу заверить, что со всем вышеперечисленным мы работаем отнюдь не так часто, как предполагает большинство обывателей.

Лита улыбнулась вновь, на сей раз максимально очаровательно, и чуть-чуть подалась к Алессандро. Эй, а что это она делает?!

— Выходит, ты специалист?

— Велонский университет магии, ведовства и некромантии.

— Как интересно!

Да она с ума сошла!

— Лита! — я вцепилась в локоть сестры и оттащила её в сторону. — Ты что творишь?! Ты пьяна?

— Как ты могла такое подумать, я же беременна! — возмутилась Лита и дёрнула рукой, пытаясь избавиться от моих пальцев, но держала я крепко.

— Тогда какого демона ты, беременная и замужняя, пытаешься флиртовать с моим женихом?! — прошипела я.

— Ни с кем я не флиртую!

— Флиртуешь.

— Тебе показалось!

— Да неужели?

— Возможно, немножко, — с неожиданной лёгкостью призналась эта… эта паршивка близкородственная. — Самую малость.

— Немножко? — опешила я.

— А тебе что, жалко? Видишь, какой у меня уже живот? Или воображаешь, будто я с таким пузом соблазню твоего ненаглядного и уведу? А так я хоть пять минут женщиной себя почувствую, красивой, желанной…

— Лита, ты замужем!

— Ну и что? Я Драву не изменяю, а от некроманта твоего не убудет, если я с ним чуток пококетничаю, — лицо сестры вдруг исказила болезненная гримаса и Лита выпалила: — Если бы ты знала, как я от всего этого устала! Всё по правилам, всё как принято. Всегда идеальная, волосок к волоску, чистое платьице, глазки скромно опущены, высокие оценки по всем школьным предметам и ни одного замечания. Всегда всё делающая вовремя и лишь то, чего ждут от меня другие, ни слова против, ни шага в сторону. Не беглянка Хэлли, не пацанка Киана, а умница Лита и никак иначе. Тебе-то хорошо, упорхнула из родового города наперекор всем, едва двадцать стукнуло, и живёшь как хочешь, творишь что заблагорассудится, и никто тебе не указ. Я и с Дравом сошлась, только чтобы хоть как-то из нашего города улететь, не видеть каждый день одни и те же лица, не ходить по одним и тем же улицам до самой смерти. Только вот незадача — один родовой город не так уж сильно отличается от другого… И Драв младший сын, мы живём с его родителями и даже переехать не можем, потому что нельзя, ему ведь дом наследовать. Думаешь, наша мама не подарок? Ха, как бы не так! Его матушка ещё хуже, она единственная, в чьих глазах я неидеальна. Я