никто не обращал на нее почти никакого внимания. Людей было столько, что девушка могла легко затеряться в толпе.

Торжество планировалось долгим. Всю оставшуюся часть дня, вечер и почти половину ночи. Ей в любом случае хотелось побыстрее перетерпеть официальную часть и удалиться к себе до того, как все напьются.

Взяв в руку бокал с чуть желтоватым напитком, наверняка, сидр был изрядно разбавлен водой, девушка, стараясь придать лицу беззаботное выражение, неторопливо пробиралась поближе к сцене.

Там выступали фокусники. А она это любила, да и сама знала парочку простейших трюков с картами. Завороженная представлением, Кьяра поймала себя на том, что, пожалуй, то ли алкоголь был не так ужасен, то ли праздник и впрямь выходил вполне удовлетворительным.

От веселого действа ее отвлекло странное ощущение щекотки, как будто букашка проползла по лицу. Свободной рукой Кьяра провела по гладкой щеке, но ощущение только усилилось. Тогда она отвела взгляд в сторону и вдалеке, у самой стены увидела Мика, неотрывно глядящего на нее. Внутренне собранный, весь в черном, казалось, что парень просто завис на ней, потому что даже не моргал.

Внутри нее все сжалось от недоброго предчувствия. Воздуха стало не хватать. Участится пульс, и взмокли виски.

Кьяра залпом осушила бокал и попятилась. Через несколько неловких шагов, она чуть не столкнулась с другими гостями. А пока извинялась, то к ужасу своему заметила, что и Мик не стоял на месте.

Парень прошел уже половину пути, и направлялся он прямиком к ней. Кьяра была не в состоянии анализировать, почему в тот момент он так пугал ее. Но ей и бежать особо было некуда.

Алан на сцене представил и галантно поцеловал ручку какой-то расфуфыренной девице, оказавшейся популярной певичкой, и весь собравшийся зал устремился к ней, чтобы занять лучшее для обзора место.

Скованно переступая с ноги на ногу, Кьяра попыталась двинуться к выходу, несмотря на то, что весь народ так и теснил ее к сцене.

Девушка отступала. Мик догонял.

Во всей этой разноцветной, многоликой толпе только два человека не обращали ни малейшего внимания на праздничную программу. Помещение как будто сжалось до них двоих. Полились первые аккорды лирической песни, и девушка на сцене запела приятным хриплым голосом, а они смотрели исключительно друг на друга. Напряженно и пристально.

16.3

Заводные ритмы сменялись плавными мелодиями, и Кьяре приходилось протискиваться через плотную толпу. Веселящаяся публика входила в полный угар. Трудно было найти хоть с дюжину трезвых лиц. Проходя мимо курилки, отдельной тесноватой коморки, Кьяра столкнулась лицом к лицу с Таньей. Кьяра даже обрадовалась этой встрече. У нее давно назревало одно дело, за которое кроме этой девушки вряд ли бы кто взялся.

— Танья, я хотела поговорить с тобой.

— Что ты хочешь? — как-то взвинчено ответила девушка.

— Это по поводу Тайлера.

— Теперь-то что? — Танья попыталась сразу отмахнуться.

— Слышно ли что-то о нем? Может быть, Алан что-то говорил?

— Да, забудь ты уже! Уймись! — Тьнья вела себя агрессивно.

— Не было ли какого-то запроса от корпоратов в управление Кухаркиных сынов? Может быть, характеристику спрашивали?

— Ничего такого, насколько я знаю, не было. А ты что, хочешь за него поручиться?

— Да, мы с Ротом и Тимом составили бумагу и думали, что если бы все, кто знал Тайлера, ее бы подписал, то, может быть, это как-то повлияло бы…

Танья изобразила скуку на лице.

— Почему ты не хочешь помочь? Я же вижу, что ты на самом деле не такая равнодушная. Ты же лучше их всех! Давай попробуем хоть чем-то ему помочь!

— Кьяра, я помогаю лишь тем, кому можно помочь.

— Ты думаешь, что… — Кьяра осеклась, — что… Тайлер уже не…

Она не могла заставить себя выговорить это слово.

Танья прикурила сигарету, а Кьяра, понурив плечи, в глубокой задумчивости побрела к выходу. В самых дверях она обернулась:

— Танья, ты все еще злишься на меня за тот случай на кухне?

— Нет, — Танью всю передернуло.

— А что тогда? Ты ведешь себя по-другому.

— А ты за собой ничего не замечаешь?

— Нет, скажи.

Танья выпустила струйку дыма.

— Думаешь, мне приятно смотреть, как ты заигрываешь с Миком? — девушка аж пошла пятнами.

— Ты с чего это взяла? — Кьяре сделалось смешно, — Ты видела нас на балконе? — догодалась она, — Это не то, что ты думаешь. Да, мы на дух друг друга не переносим! Он дикий какой-то…

— Ну, так тебе и не светит с ним ничего.

— Ну, тогда тем более, чего ты так об этом переживаешь? Или он тебе нравится, Танья? — она заглянула девушке в глаза. Там было столько невысказанной муки, что у нее сжалось сердце.

— Я действительно ему подхожу. Гораздо больше, чем ты или кто-либо другой. Я нужна Братству. Я участвую в большинстве дел, веду списки и умею гасить конфликты. Я ответственная, на меня можно положиться. Я помогала организовывать этот праздник. Я поддерживаю его, и Мик даже начал советоваться со мной.

— Ну, так в чем же дело?

— Дело в том, что ему никто не нужен, — Танья смяла в пепельнице бычок и тут же закурила новую сигарету, — Ни я и ни ты. Ему непорченная радиацией, чистая нужна, понимаешь? Чтобы там дети и все такое… А я вот, — она махнула искалеченной рукой.

— Это он так сказал? — Кьяра и сама разозлилась.

— Нет, что ты! — испугалась Танья и горько добавила, — Я сама это замечаю. Мы все это видим. Так что с тобой вообще максимум на разок… Только мне все равно неприятно.

— Но ты молчишь, потому что будешь и дальше доказывать ему, что ты — его лучший вариант?

— Да, потому что ты не знаешь, какой он на самом деле! У нас все было бы иначе, если бы я могла родить ему здорового ребенка!

— Я бы уже давно послала его на твоем месте!

— Кьяра, ты спросила, а я тебе ответила, поэтому просто прошу: не лезь к нему!

Дома Кьяра долго ворочалась на кровати. Она никак не могла уснуть и все думала о Танье. Девушка жалела, что не была генетически неизмененной. Как будто это была ее вина! Как будто эта чистота могла принести человеку счастье!

Кьяра на сто процентов знала, что это не так. Скольких трудов стоило ее матери, фармацевту, вынести из лаборатории для дочери противозачаточные таблетки. Они были еще доядерного выпуска, просроченные, некоторые почти раскрошившиеся, в поврежденной упаковке. Кьяра принимала их, даже несмотря на побочки в виде головных болей и тошноты. Зато при прохождении медицинской комиссии ее отбраковали, из-за проблем с овуляцией.