– Знакомься – это моя жена.

Затем последовал жест в сторону Татьяны и те же самые слова.

– Я принесла тебе назад плату за бесцельно прожитые со мной дни и ночи, – спокойно сказала Оксана, бросая деньги на одеяло. – Спасибо, что напомнил мне о высоком звании все еще твоей жены. С этого момента приступаю к выполнению чуть не забытых обязанностей. Надеюсь, эта киска освободит мое законное место. Не буду мешать ей собирать манатки, но считаю своим долгом напомнить, что рабочий день уже в полном разгаре. – И ушла. Ушла, понимая, что больше никогда не переступит порог этой квартиры. Она ненавидела мужа. Размазывая злые слезы, отмахала полквартала и только тогда поняла, что оставила машину у подъезда. Торопливо вернулась, завела двигатель и рванула куда глаза глядят. А они никуда не глядели – мешали слезы. Остановилась в каком-то переулке и выплакалась.

Когда раздался звонок мужа на мобильный, она уже вполне могла говорить спокойно. Он не оправдывался. «Так получилось, долго рассказывать». Заодно сказал, что на днях им необходимо оформить в ЗАГСе заявление о разводе. «И разделить в суде совместно нажитое имущество», – промурлыкала она, совсем не собираясь этого делать. Но должен же он почувствовать хоть какую-то ответственность за то, что сделал с ее жизнью. В ответ он сухо сообщил, что не видит в этом необходимости. Через несколько месяцев он переедет в новую квартиру, оставив ей прежнюю. Больше ей рассчитывать не на что. Но заявление о разводе они так и не подали. Не хватало времени. Да и было это пустой формальностью.

Сначала она хотела уволиться. Видеть перед собой соперницу не было сил, а та вела себя как ни в чем не бывало. Оксана иной раз даже сомневалась в том, что Татьяна ее узнала. Выдержки – хоть куда. А ведь у нее был любящий и заботливый муж. Впрочем, все мужики фирмы обожали эту стерву. Оксана решила остаться. Остаться и доказать этой закамуфлированной потаскушке, что это не ее, Оксану, бросил муж. Решающий голос принадлежит ей. Это она вышвыривает Миху из своей полноценной жизни. И пусть его подбирает, кто хочет.

Иногда ей снилось, что она убивает обоих. В страхе просыпалась, глотала успокоительное, без которого практически не засыпала, и давала себе слово завтра же уволиться с работы. До сих пор не понимает, как ей удалось все это время держаться с Татьяной ровно и не сойти с ума. На работе никто не подозревал о ее семейной трагедии…

Двадцатого мая Михаил позвонил и сообщил, что через несколько дней освободит квартиру. Она от нее отказалась. Он сразу отключился. А двадцать первого мая пришло известие о его гибели на рыбалке, куда он отправился с приятелями. Якобы несчастный случай. Решила, что это – возмездие свыше. В несчастный случай не очень верилось, но утверждать со всей очевидностью иное не могла. Не в ее интересах было подвергать сомнению результаты расследования. Именно она как наследница Михаила в первую очередь могла быть заподозрена в корысти, послужившей основанием для убийства мужа.

На похоронах было огромное количество народа. Плакать она не могла. Ей это казалось кощунством. Татьяну не видела или не заметила. Возможно, мертвый любовник ее не устраивал. До боли было жалко свекровь, выплакавшую все глаза задолго до похорон. Резко постаревшая и беспомощная женщина, испуганная огромным количеством незнакомых людей, жалась к Оксане и без конца спрашивала:

– Ксюшенька, зачем же он от нас ушел, как же мы теперь без него?…

Оксана стискивала зубы так, что сводило скулы. И так, сквозь зубы отвечала, что от судьбы не уйдешь.

Через несколько дней после похорон ей пришла в голову мысль забрать свекровь к себе в Москву. Бедная женщина осталась одна и в своем Петрозаводске была обречена быстро догореть. Ухаживать за ней некому. Нужно обе московские квартиры продать, а взамен купить новую. Летом свекровь вполне может жить на даче с ее родителями.

Анна Кузьминична впервые за все время, проведенное в Москве, обрадовалась. Здесь была могила любимого сына и здесь был единственный родной человек – Оксана. Даже если и выйдет когда-нибудь замуж, ей, свекрови, все равно найдется работа.

Ксюше некогда заниматься домашними делами. О любовных фортелях сына она не знала. Сама Оксана, как и ее родители, тактично об этом умолчала. На днях Оксана отправила Анну Кузьминичну в Петрозаводск – подготовиться к переезду.

После смерти Михаила она почувствовала себя почти счастливой, будто вместе с мужем похоронила свои переживания. Рассчитывала со временем убедить себя в том, что он в ее жизни был нелепой случайностью. Очевидно, Михаил, как и сама Оксана, тщательно охранял секреты семейной жизни, поскольку она ни от кого не слышала оскорбительных намеков в свой адрес. Больше всего поражала выдержка Татьяны. Неужели же она такая бездушная пробка? Впрочем, где-то недели через три после похорон Татьяна потеряла прежнюю жизнерадостность. Это заметили все сотрудники и участливо лезли к ней с вопросами. Она отделывалась отговорками и вскоре снова взяла себя в руки. А потом эта ее нелепая смерть.

– Я уже говорила, что лицемерное горе – кощунство. Этим и объясняется мое поведение на кладбище. Я была там с женой нашего водителя – Ильи. Она Татьяну вообще не знала. Впрочем, как и Илья. Он работает у нас всего две недели. Если пораскинешь мозгами, то обвинять меня в смерти Татьяны – бред собачий. По всем правилам это следовало сделать задолго до смерти Михаила. Помнится, ты обещала мне что-то доказать? – немного помедлив, спросила она.

– А ты сама все доказала. Не заметила? Нет?

Оксана на мой вопрос недоверчиво усмехнулась.

– Возьми за основу поведение Татьяны. И поинтересуйся у свекрови подробностями о первой жене Михаила…

Мелькнула мысль, что я, пожалуй, слишком самоуверенна. Вдруг да ошиблась в главном своем предположении? И никакой сестры-близняшки у Татьяны не было. Просто фортель природы. Но как тогда быть с обвинениями Оксаны? Нет, к Танюшке они не могут иметь никакого отношения, просто потому, что… не могут. Я встрепенулась. До сознания с трудом дошли слова Оксаны:

– Подробности о первой жене Михаила – табу! С какой стати мне ими интересоваться?

– Хотя бы с той, чтобы удовлетворить свое любопытство. Оно тебя мучило многие годы, но ты считала ниже своего достоинства интересоваться этим. Беда с твоим апломбом. Ну да если не можешь переступить через свою болезненную гордость, спроси, на худой конец, как она выглядела. Может, на счастье, сохранилась фотография. Либо захвати в личном деле фотографию Татьяны Корольковой и покажи свекрови. Я тебе обещаю, ты ее этим очень удивишь. А потом надолго забудешь о своем самолюбии, поскольку удивишься еще больше свекрови. Она узнает на фотографии первую жену Михаила. Он тебя не обманывал. Тебе бы, идиотке, переступить через свою гордость и помочь мужику разобраться в том, что произошло. Короче, из вас двоих жен он выбрал ту, которая в нем больше нуждалась и которая, как ему самому казалось, без него пропадет. И выбрал первую. Только звали ее не Татьяна. Наверное, зря я тебе все это говорю. Просто интуитивно поверила твоему рассказу и твоей непричастности к двум смертям. Дай слово, что все это останется между нами.