– Подкарауливаешь? – сверкнула улыбкой рыжеволосая красавица. – Чего тебе дома, с женой не сидится?

– Лилит, – хрипло выдохнул он, не в силах отвести от нее глаз. – Мы не виделись целый месяц…

– Ну да, всего месяц, – тряхнула рыжей гривой она. – Но я не соскучилась. А ты?

– Не смейся, демон! – мрачно сказал он.

– А то что? – подначила его она и в притворном испуге сморщила носик.

Она никогда не боялась выглядеть смешно. Она вообще ничего не боялась. Она была естественной, как огонь, как вода, как воздух. Как земля, из которой была сотворена. И поэтому все, что она делала, было совершенным. Адам и сейчас, через много лет после ее бегства из их райского сада, любовался каждым ее движением, каждым изгибом, как нежным перламутровым рассветом, росой на траве или струями водопада.

– Почему ты сбежала, Лилит? – задал он вопрос, который мучил его всегда, до сих пор. – Разве тебе было плохо со мной, там, в Эдемском саду?

– Хорошо, – порадовала его она. – Ты ведь был моим первым мужчиной. А я – твоей первой женщиной. И это было чудесно, правда.

– Тогда почему? – с болью выдохнул Адам. – Ведь Творец создал нас для того, чтобы мы были мужем и женой. Парой. И создал нам все условия, чтобы наслаждаться жизнью, не зная хлопот. Чего тебе не хватало?

– Себя. Мне не хватало себя, – серьезно ответила она. – Ты всегда хотел быть первым и надо мной, а я так не могу. Я же тебе уже говорила. Каждый раз я пытаюсь тебе объяснить, но ты меня не слышишь.

– Да слышу я все! – с досадой дернул плечом Адам. – Но это же глупо! Кто-то ведь должен быть лидером? Я был создан первым, я сильнее, я быстрее, значит, я – командую, и это разумно!

– А я не хочу, как разумно, – тут же возразила строптивая Лилит. – Мне так скучно. Разве разумен дождь? Или ветер? Или солнечный луч? Разве они командуют друг другом? Они просто есть, и никто не стремится быть первым!

– Ты должна была мне уступить, – упрямо сказал Адам. – Я – мужчина.

– Ну и что? – засмеялась она. – А я – женщина. И заметь: я тебе претензий не предъявляю. А я – я никому ничего не должна. С чего бы вдруг?

– Лилит, – теперь его голос стал почти просительным. – Давай не будем разбираться, кто прав, кто виноват. Я просто хочу, чтобы ты была со мной.

– Ты хочешь, чтобы я вернулась? – уточнила Лилит. – Чтобы мы опять жили вместе?

– Да, – с трудом сказал Адам. – Мне плохо без тебя, Лилит.

– Разве тебя не устраивает Ева? – спросила она. – Мне кажется, она хорошая жена.

– Хорошая, – кивнул Адам. – Очень. Она замечательная хозяйка и мать, она никогда мне не перечит и знает свое место, она всегда уступает мне первенство. Я чувствую себя с ней сильным и мужественным. Но каждый раз, когда близится полнолуние, я начинаю тосковать. Мне не хватает твоего бушующего пламени, и шторма, и схватки, и соленых брызг в лицо, и звезд, которые вспыхивают и гаснут. Тебя, Лилит. В Еве этого нет. Она другая – тихая, нежная и спокойная.

– Она такая, какую ты попросил у Творца, – заметила Лилит. – Видимо, это все, на что ты способен. Легко казаться сильным рядом со слабой женщиной, и напрягаться не надо. Да, Адам?

– Хочешь сказать, что я оказался слабаком?

– Есть другое мнение? – широко усмехнулась она.

– Ты порождение Тьмы! – взревел Адам, вскакивая с места. – Ненавижу тебя, рыжая дьяволица! Я уничтожу тебя!

– Погибнем вместе, – медленно сказала Лилит, и глаза ее вспыхнули серебряным лунным светом. – Если не испугаешься Тьмы…

И случилось то, чего Адам боялся и ждал каждый раз, приходя на этот берег. Огонь костра, нестерпимый лунный свет, сияющие глаза Лилит, разметавшиеся языками пламени рыжие волосы – все это смешалось, взорвалось и затопило его мозг сладостным безумием.

Он никогда не мог внятно вспомнить, что бывало потом. Только мечущиеся тени, блики и звезды и лунный свет. Только ощущение ее тела, горячих губ и разметавшихся рыжих волос. Только прилив невероятной, запредельной, нездешней силы. Они умирали и возрождались всю ночь, много раз, и каждый раз ему казалось, что они уже не вернутся оттуда, где летают их тела – среди света и звезд, в неведомых мирах.

Но рано или поздно наступал миг, когда неукротимое пламя переставало бушевать, успокаивалось, входило в берега. Демон отпускал его, и Адам постепенно возвращался в привычный мир.

Они лежали, рука в руке, и смотрели в небо.

– Ты уйдешь? – безнадежно спросил Адам, глядя, как тает и бледнеет предрассветная тьма.

– Конечно, – отозвалась Лилит. – До следующего полнолуния.

– Почему ты все же приходишь ко мне? – спросил Адам.

– Потому что я люблю тебя, глупый, – нежно улыбнулась Лилит. – Я всегда буду любить тебя, ведь ты же первый мужчина на земле.

– Почему, ну почему нельзя, чтобы в одной женщине были и лед, и пламя? Чтобы она была независимой и покладистой одновременно? Чтобы была и сильной, и слабой? Чтобы в ней были и нежность Евы, и твоя страсть, Лилит?

– Ну почему же нельзя? – удивилась Лилит. – Все можно. Наши дети… Они будут взрослеть, населять Землю и создавать пары. У них тоже будут рождаться девочки, и в каждой из них проявится частичка Евы, созданной из твоего ребра, и Лилит, порождения вольных стихий. Это будет Истинная Женщина, в которой сольются внутренняя свобода и способность подчиняться. Так будет, я знаю.

– Счастлив будет тот мужчина, кому доведется испить из этой чаши, – тихо сказал Адам. – Жаль, что это предстоит уже не мне.

– Жаль…

– Я скучаю по тебе, – мучительно выговорил Адам. – Мне хочется, чтобы ты была моей всегда, каждую секунду. Когда ты рядом, я наполняюсь силой. Я не хочу тебя отпускать.

– Вот поэтому мы и не можем быть вместе. Если не давать свободы моему пламени, оно начинает буйствовать и становится опасным, ты же знаешь.

– Я знаю. Я ненавижу тебя за то, что ты свободна. За то, что так красива. Ненавижу себя за то, что каждый раз так жду полнолуния. Зато, что жажду тебя, демон. И за то, что не могу тебя подчинить.

– Слишком много ненависти, Адам. Зря ты тогда съел тот плод… Там, где нет Добра и Зла, нет и ненависти. Только чистая энергия Любви.

Адам смотрел, как, не оглядываясь, уходит по бледной лунной дорожке золотая Лилит – его первая женщина, строптивая подруга, так и не ставшая женой. Только рыжие волосы мечутся на ветру, напоминая о погасшем ночном костре.

* * *

Адам вернулся рано утром, неся сетку с рыбой. Ева из-под руки смотрела, как он подходит к их жилищу, и ей казалось, что он стал выше ростом и шире в плечах, и был спокоен и умиротворен. Как всегда после полнолуния.