Между тем, борьба за власть на Урале достигла своего апогея. Прибывшему в Тобольск красногвардейскому отряду Западно-Сибирского Совдепа под командованием В. Дегтярёва противостоял такой же отряд Екатеринбургского Совдепа, находившийся под началом С. С. Заславского. «Маленький Марков» и Б. Н. Соловьёв были арестованы и содержались под стражей за пособничество Царской Семье. Но во время своего заключения они (по дороге в ванную комнату) нашли возможность обменяться записками и позднее сумели доказать свою непричастность. Так что, по сравнению с прежним, новый политический климат в Тобольске был для Царской Семьи и сочувствующим Им лицам гораздо менее благоприятным, нежели в прежнее время.

В целях недопущения ухудшения и без того сложной обстановки в Тобольске, а также предотвращения «несанкционированной расправы над бывшим царём», туда по личному распоряжению В. И. Ленина был направлен Чрезвычайный Комиссар ВЦИК В. В. Яковлев (К. А. Мячин), имеющий задачу увезти оттуда Царскую Семью в Москву, или, в силу возникших обстоятельств, – в другое надёжное место. (Мандат о чрезвычайных полномочиях В. В. Яковлева был подписан Председателем СНК Р.С.Ф.С.Р. В. И. Лениным и Председателем ВЧК Ф. Э. Дзержинским, а сам отряд состоял из 150 красногвардейцев и личного телеграфиста.)

Далее нет смысла пересказывать весь ход эпопеи вывоза В. В. Яковлевым части Царской Семьи, так как об этом подробно описывается во многих источниках. Но, несмотря на обилие таковых и полную сохранность телеграфных лент переговоров В. В. Яковлева с Я. М. Свердловым, одно всё же остаётся загадкой: В. В. Яковлев был марионеткой в руках В. И. Ленина и Я. М. Свердлова, или же всё случившееся было трагическим совпадением, о котором умолчали «в интересах революции»? А если это так, то тогда загадка миссии В. В. Яковлева по-прежнему остаётся неразрешённой. Или же всё-таки следует окончательно принять на веру известный всем сценарий «своевольных уральцев»?

В связи с этим можно сказать, что наиболее достоверно выглядит следующая версия: Москва хотела переместить Семью бывшего Императора в какое-нибудь безопасное место до того времени, когда станет возможным выслать их «куда-нибудь», поскольку на сегодняшний день имеются доказательства, что В. И. Ленин хотел использовать Её в качестве предмета сделки. (Ну, а уж там с кем, – неважно! С немцами ли, с англичанами…) Но Царская Семья не должна была быть обменяна до тех пор, пока В. И. Ленин не получит деньги и не будут выполнены те условия, которые он выдвигал. Вероятнее всего (из-за близости Я. М. Свердлова с уральскими большевиками), первоначально В. И. Ленин намеревался перевезти Семью в Екатеринбург, но так как Исполком Уральского Облсовета придерживался более радикальной точки зрения на этот вопрос, чем та, которую стремилась навязать Москва, была организована миссия В. В. Яковлева. Тем не менее, получив в конечном итоге урок сопротивления от уральцев, В. И. Ленин и Я. М Свердлов всё же рискнули перевезти Государя, Государыню и одну из Их Дочерей в Екатеринбург, считая, что они через Ф. И. Голощёкина смогут в целом контролировать ситуацию. Но случилось иначе…

Однако представленные ранее доказательства всё же с большой долей вероятности указывают на то, что на Яковлева была возложена ответственность за доставку Царской Семьи в Москву или «другое место» с тем, чтобы Она могла быть передана британцам в обмен на деньги, заплаченные В. И. Ленину союзниками в феврале через банковскую программу. Но Ленин, как будет доказано позднее, продолжал вести двойную игру, и если британцы полагали для себя возможным заполучить Романовых, то те же надежды были и у германцев.

Не менее интересно и то обстоятельство, что один из родных братьев Я. М. Свердлова служил в разведке Французской армии, а другой, как уже говорилось ранее, имел до войны в Нью-Йорке деловые отношения с Сиднеем Рейли.

Поэтому произошедшие в апреле события уже не кажутся нам такими уж необъяснимыми, поскольку мы теперь понимаем, что Й. Лиед и Г. Армитстед выполняли свою часть плана по вызволению Царской Семьи и доставке её в Романов на Мурмане, где компания «Гудзонов залив» возвела дом, рассчитанный на семь человек и оплаченный Британским Адмиралтейством.

И всё бы, как говорится, ничего, но банковская программа союзников едва начав функционировать, попала в сложное положение, что привело к появлению на сцене Сиднея Рейли в роли большевика «товарища Рейлинского».

А ещё, как уже неоднократно указывалось ранее, В. И. Ленин получил 500 000 фунтов и вынужден был направить на Урал своего эмиссара В. В. Яковлева. (Если, конечно, эта версия верна!) Но Президиум Исполкома Уральского Облсовета поставил всем ленинско-свердловским планам «шах» и «мат», что и явилось последним фактором, который, как говорится, поднял ставки и заставил В. И. Ленина, союзников, а с ними и немцев, работать в ускоренном режиме.

Успешный захват Уральским Облсоветом контроля над Царской Семьёй вынудил союзников разрабатывать дополнительные планы действий, которые способствовали появлению на сцене ряда новых персонажей.

Телеграмма, посланная из Вашингтона третьим заместителем министра (секретаря) страны Брекенриджем Лонгом в Сан-Франциско ближайшему помощнику президента Вильсона Гэвину Мак Набу, запрашивала о готовности калифорнийца Джерома Баркера Лэндфилда послужить в Государственном департаменте. За два года до 1918 года Лэндфилд несколько раз письменно обращался в Государственный департамент, предлагая использовать свой опыт для службы в России, однако тогда на него не обратили внимание – на все его запросы было отвечено небрежным отказом. Тем не менее 21 мая, когда не прошло ещё и месяца после эпизода с В. В. Яковлевым, а Царская Семья оказалась в чрезвычайно рискованном положении, попав в руки жесткого Уралсовета, все изменилось. И относительно использования Лэндфилда в телеграмме Лонга к Мак Набу указывалось, что «кажется, сейчас появилась такая возможность».

Человек, который обращался с запросом о возможности использования Лэндфилда, был описан полковником Хаусом как де-факто государственный секретарь Вильсона. В своих мемуарах он писал, что Брекенридж Лонг, по существу, руководил своим собственным Государственным департаментом, известным только президенту. Впоследствии, когда Лонг писал свои мемуары, он признавал, что президент Ф. Рузвельт отозвал его обратно во время Второй мировой войны для осуществления, помимо других важных задач, «эвакуации особо значимых беженцев»… Известно также, что Лонг в 1918 году служил у Вильсона в качестве курьера между полковником Хаусом, главой британской разведки в Северной Америке сэром Уильямом Уизмененом и британским секретарём иностранных дел Артуром Бальфуром.

Отношения между Лонгом и Бальфуром были такими тесными, что во время своих визитов в Соединённые Штаты Бальфур обычно останавливался в доме помощника секретаря. Из корреспонденции Лонга становится очевидным, что он пользовался огромным доверием Вильсона, Хауса и Бальфура в делах очень большой важности.

Гэвин Мак Наб, которому Лонг писал в Калифорнии по поводу Лэндфилда, также станет важным персонажем в деле Романовых. Он возглавлял предвыборную кампанию Вильсона, организованную на Западе, а также был представителем национального комитета Демократической партии и после выборов Вильсона присутствовал в качестве участника на важной лейбористской конференции. Даже Брекенридж Лонг в послании к Гэвину Мак Набу говорит о «ваших особых отношениях с президентом».