Кричавшие о своей любви к молдавской земле и ее народу националисты кончили тем, что объявили ее частью Румынии! Любой человек, хоть немного знающий историю этого края, знает, что это чушь! Княжество Молдова появилось в четырнадцатом веке, а Румыния была создана по соглашению европейских стран с Турцией в 1862 году, из турецкого протектората Валахия. В отличие от Молдовы, Валахия никогда не была независимой До нашествия турок она была провинцией Венгрии. Двести лет подряд, сначала венгерские короли, а затем турецкие султаны водили подвластные им валашские орды разорять Молдову и мучить родственный валахам молдавский народ. В конце концов Молдова пала, оказавшись в том же, что и Валахия, положении провинции Османской империи. Забыть бы эти дела минувших дней, но и в последующие века политика румынской верхушки изменилась мало. От своей начальной роли буфера между Венгрией и Турцией, а затем поставщика «пушечного мяса» для турок, Валахия так и не избавилась. Европейские державы превратили ее в очередной буфер — провозглашенная Румыния стала барьером для движения России на Балканы. И в этом качестве новую страну решили усилить, передав ей западную, Запрутскую Молдову.

Так появление Румынии окончательно закрепило раздел молдавских земель и завершило ликвидацию остатков древней молдавской государственности. Присоединение Запрутской Молдовы к Румынии в 1862-м ничем не отличалось от «аннексии» Восточной Молдовы (Бессарабии) Россией в 1812 году. Мнения молдавского народа ни в том, ни в другом случае никто не спрашивал. Но если Россия на присоединенных территориях не прибегала к практике денационализации, то Румыния не собиралась уважать историческую память молдавского населения и его чувства. Молдаване сразу же были объявлены румынами, а их история переписана под бухарестские нужды. Легкость приобретения вскружила румынским политикам головы, породила претензии на «объединение всех румын» и надежды на захват новых территорий.

Случай представился скоро — с поражением стран германского блока в Первой мировой войне, распадом Австро-Венгрии и революцией в России. Антанта, создавая санитарный кордон против СССР, от души нарезала Румынии новых территорий: венгерскую Трансильванию, болгарскую Добруджу. Пользуясь поддержкой Запада и временной слабостью восточного соседа, Румыния захватила Бессарабию и Буковину, в одночасье распухнув на карте втрое и добившись всех ранее провозглашенных целей «объединения». Тогда вместе с бессарабскими молдаванами под власть Румынии попало множество живших в Бессарабии славян. Ничего хорошего от бухарестского режима ни те, ни другие не увидели. Зато к румынским правителям пришли новые аппетиты: они открыли рты на так называемую Транснистрию — никогда в истории не принадлежавшие румынам славянские земли между Днестром и Бугом. В 1941 году румынский маршал Антонеску в союзе с Гитлером бросил свои войска на СССР.

Как ни странно, после поражения, понесенного в 1944 году, Румынии удалось вывернуться и сохранить свое положение. Советский Союз, «отобрав назад свое», признал остальные переделы и вновь потеснил в пользу румын Венгрию и Болгарию, милостиво забыв о «подвигах» румынских вояк, совершенных в годы войны от Одессы до Сталинграда. Будто нарочно делалось все для того, чтобы румынская верхушка так и не рассталась со своими иллюзиями о «Великой Румынии — наследнице Рима».

Вновь качнулся маятник истории, ослабла, распалась наша страна, и Румыния по традиции мелкопоместного шовинизма и предательства то одного, то другого союзника, в надежде на очередной выгодный для нее земельный передел опять бежит на Запад и пускает слюни по Бессарабии и Буковине. Но то, что забыли самодовольные политики, народы никогда не забывали. Нужно быть румынской марионеткой или дураком, чтобы воображать, будто славяне Молдавии захотят жить в Румынии, денационализаторская политика которой внушает самые серьезные опасения. Гагаузы и большинство молдаван этого тоже не хотят.

Есть в слове «румын» древний и давно забытый смысл: в венгерской и турецкой Валахии оно употреблялось иноземцами и боярами как синоним слова «раб». Так они презрительно называли свой народ, который говорил не на «культурных» венгерском или турецком, а на «низком» романском языке. По своему происхождению и первоначальному употреблению «румын» стоит в одном ряду с оскорбительным «перестроечным» словечком «русскоязычные». Вот почему древняя гордость молдаван состояла в том, что они, молдаване, свободные люди, а не румыны.

Нынешние вожди, а вернее сказать, поводыри молдавского народа, вертко поменяв своих хозяев, рассказывают обратное. О том, какое «счастье» — забыть свое историческое прошлое и слиться в едином румынском порыве, наплевав на всех нерумын. Многие, не подумав, этому верят. Но мы им не подвластные русскоязычные, с которыми можно делать все, что угодно. Мы — русские и точно так же как средневековые молдаване, вынуждены доказывать это с оружием в руках! И это сходство объясняет, почему те, кто по-прежнему хочет гордо сказать: «Я — молдаванин!» — снова стоят плечом к плечу с нами, лицом к лицу с древним валашским врагом, а не наоборот.

Есть горький парадокс в том, что, не будь России и СССР, не было бы и Молдавской ССР, и возрождения молдавской государственности, а в благодарность за это мы получаем пули и осколки. Смешно утверждать, будто русские подавляли молдаван сильнее, чем румынские власти угнетали их за Прутом. Всегда было наоборот, но наци с готовностью называют черное белым.

Румынский народ не виноват — он одурачен. Даже растерзанный «высококультурным» румынским зверьем — своими бывшими сподвижниками — Чаушеску был подвержен этому шовинистическому яду, хоть и числился в соратниках советских вождей. Не столько молдаване — обрусевшие румыны, сколько последние — не сумевшие добиться свободы, отуреченные, а потом «европеизированные» молдаване! Такая была в Румынии политика. Все каноны языка и культуры — ближе к итальянским! Потому и оказалось у молдавского языка две графики: кириллическая, исторически первая, по православной вере, полнее отражающая звучание языка; и латинская, с тремя буквами «А», двумя «Т» и двумя «И», но хорошо подходящая языку по грамматическому строю. Ни одна, ни другая никому не мешают.

Представьте себе, я согласен с националистами в том, что нет двух разных, молдавского и румынского языков, что язык один! Но этот факт они извратили, скрыв, что этот единый язык исторически был и есть молдавский! Валашский язык со старомолдавским никакой разницы не имел, и говорить о нем можно, только как о языке тех же молдаван, оставшихся проживать на территориях с иноземным господством, потому что Молдавское княжество из-за противодействия многочисленных врагов так и не смогло взять под свое крыло южных молдаван — валахов. Почему это у Молдовы нет никаких претензий на объединение молдаван, а вот у Румынии, всегда считавшей молдаван румынами второго сорта, эти претензии — чуть ли не основа самосознания?

Ввели здесь, на востоке, латинскую графику — не вопрос, пусть люди обе графики знают, грамотнее будут, смогут читать книги, изданные в Бухаресте! Но зачем преподавание кириллической отменяете? Хотите лишить свой народ миллионов томов изданной на кириллице литературы? Неужели кто-то преподавателей латиницы бил, гонял? Не было такого! Сами истерию подняли! «Мы — наследники римлян»! «Долой русских варваров!», «У нас самый близкий к латыни язык!» Да у вас свой, родной язык, развивайте его, и не первое дело, к какому другому языку он близок! Но, по их мнению, — первое! Лишь бы не к русскому!