— Я ношу с собой влажные салфетки, и они всегда лежат в портфеле, который постоянно при мне.

— Знаешь, Блаженный Августин как-то сказал: "Чудеса не противоречат законам природы. Они противоречат нашим представлениям о законах природы". Так что считай, что это чудо, — с улыбкой ответила я. Всеволод приподнялся и с удивлением посмотрел на меня. — Что? — непонимающе спросила я.

— Просто как-то странно слышать от тебя цитаты такого рода. Это всё равно, что из уст пятилетнего ребёнка слышать теорию относительности Эйнштейна.

— Да?! Только не подумай, что я умная. Это я просто наизусть заучила их и теперь вот вставляю, чтобы сбить тебя с толку, — иронично ответила я. — И вообще, ты должен быть благодарен мне за платок, а ты приехал и руки распустил.

— Должен же хоть кто-то заняться твоим воспитанием, — бесшабашно ответил он.

— Спасибо большое! Так не терпелось отходить меня, что аж прикатил двенадцатого, — едко сказала я.

— Вообще-то я собирался приехать уже одиннадцатого. Хотел сделать тебе сюрприз, но ввиду того, что десятого числа после обеда я был очень занят беготнёй, и не успел сделать все запланированные дела, мне пришлось задержаться.

Здесь уже я приподнялась и с интересом посмотрела на Всеволода. "И как это понимать? Неужели он на самом деле скучал по мне? И неужели для него это не просто договор, а что-то большее?".

Откинувшись на подушку, я задумалась. Мне, без сомнения было хорошо с ним, но хотела ли я его постоянно рядом? "Нет. Пожалуй, не хотела бы" — подумала я. Слушать его поучения мне совсем не нравилось. Да, я по нему скучала, но когда он появлялся рядом, мне сильно хотелось его придушить. "Всё равно, рано или поздно у нас всё закончилось бы грандиозным скандалом и мы бы с ненавистью расстались. Да и то, что он прошёлся по моей пятой точке никак не говорит о том, что он испытывает что-то ко мне. Он просто приехал выполнить свою часть договора" — убедила я себя.

— А ещё у меня уж очень сильно чесались руки, — продолжил тем временем Всеволод. — Тебе ещё повезло, что я чуть-чуть отошёл, а то бы ты долго не могла сесть.

— Ты ещё ответишь за эту унизительную порку, — пообещала я.

— Спасибо, что предупредила, — со смехом сказал он. — Но тогда и я потом ещё раз проучу тебя.

— Не надо смеяться, — поморщившись, ответила я. — Меня никто никогда в жизни не бил, и я этого не прощу.

— Что, крошка, злишься? Встретила человека, который не собирается с тобой миндальничать и тебя это раздражает? Тебя стоило хоть раз выпороть, чтобы выбить из твоей милой головки некоторые пакости. Привыкай — не все готовы смотреть тебе в рот и трястись от страха, что ты что-то там наколдуешь.

Меня задел его тон и я, сев в кровати возмущенно начала:

— Да кто ты такой, чтобы так со мной обращаться! Ты…

— Мужчина, который знает, чего хочет от жизни и который исполняет свои обещания, — перебив меня, весело сказал он. — И тебе придётся с этим смириться. И вот когда ты это сделаешь, я буду очень нежно и ласково с тобой обращаться. Например, как сейчас, — и уложив меня на спину, нежно поцеловал.

— Не надо мне твоя нежность и ласки, — оттолкнув его, презрительно сказала я. Внутри всё опять стало закипать от его самоуверенного тона.

— Не надо говоришь? — пробормотал он. — Хочешь грубо и настойчиво? Пожалуйста! — в долю секунды он перехватил мои руки за запястья и, заведя их вверх, оказался на мне, а ещё через мгновение вошёл в меня и стал медленно двигаться.

— Отпусти! — я начала выворачиваться и пытаться сбросить его с себя.

— Нет, солнышко! Будешь знать, как дразнить настоящего мужчину. Наверное, привыкла иметь дело с всякими сопляками и сейчас бесишься, что встретила того, кто не прыгает перед тобой на задних лапках, — и припал требовательным поцелуем к моим губам.

Я пыталась сопротивляться, но силы были явно не равны, и чем быстрее он двигался, тем меньше я испытывала желание сопротивляться. По всему телу уже расходились горячие волны удовольствия, и злость отступила на второй план. "Подлец! Всё ведь перевернёт в свою сторону. Ладно, в этом поединке выиграл он, а я, зато получу удовольствие" — это последнее что подумала я, двигаясь ему навстречу.

Следующие четыре дня пролетели незаметно. Правда Всеволод постоянно меня провоцировал на всякие скандалы, но чем больше он это делал, тем меньше я на него злилась, и даже решила ему не мстить за удар ремнём. Почему-то всё стало восприниматься по-другому. Теперь я перестала закипать каждый раз, когда он меня поддевал, и воспринимала всё со смехом.

Он был прав, я привыкла командовать всеми, а с ним это не проходило, но мне это даже импонировало. Иногда я ловила себя на мысли, что когда он уедет, я буду жутко по нему скучать. Мне нравилось гулять с ним, слушать его рассказы о тех местах, где он побывал, смотреть на него, когда он погружён в свою работу и, естественно, заниматься с ним сексом. Чтобы он ни делал, он излучал такую внутреннюю силу и уверенность, что я невольно стала им восхищаться, а ещё ревновать.

Как ни прискорбно было это признавать, но это было именно так. Каждый раз, когда у него звонил телефон, и я слышала женский голос, я чувствовала, как щёки покрываются красными пятнами. А вечером четвёртого дня, когда мы лежали в кровати, и я услышала противный женский голосок в трубке, который манерно попросил Севу сопроводить её на какую-то вечеринку девятнадцатого числа, и он ласково сказал, что сделает это, я чуть не раскрошила себе зубы от ярости. Но говорить ему ничего не стала, потому что он тотчас бы сделал удобные ему выводы и начал подтрунивать надо мной. И в тот же момент я осознала, что скоро мы расстанемся.

Он не говорил, насколько приехал, и когда я услышала про девятнадцатое июля, внутри всё сжалось, потому что я очень хотела, чтобы он побыл у меня ещё хоть какое-то время.

Утром, семнадцатого июля, проснувшись, мы позавтракали, и я стояла у раковины моя посуду. За окном ярко светило солнце, а на душе всё было чернее тучи. Приближалось девятнадцатое число и меня это не радовало.

— Хорошо тут у тебя, — бодро произнёс Всеволод. — Но, пора возвращаться в Москву. Из последних двадцати дней я только два был на работе. Отпуск закончен и надо становится в строй.

Услышав это, я чуть не выронила блюдце, которые мыла и заставила себя три раза вдохнуть и выдохнуть воздух, прежде чем повернулась к нему.

— Почему двадцати? — стараясь говорить непринуждённо, спросила я.

— Я же девять дней тебя ещё искал, — он подошёл ко мне и, обняв, заглянул в глаза. — Ты меня отпустишь? — с какой-то настороженной улыбкой спросил он.

— Конечно, — фальшиво улыбнувшись в ответ, сказала я. — Думаю, что всё у нас получилось, и ты может ехать на все четыре стороны. Тем более девятнадцатого ты должен быть в Москве, — к горлу подступил комок, и я ещё шире улыбнулась.

Всеволод изучающе смотрел на меня целую вечность, и я чуть не расплакалась, когда он молча отошёл. Наверное, я ждала, что он скажет: "Поехали со мной", но он промолчал, а мне гордость не позволяла ему навязываться. "Как пить дать звонила эта его Инга, и он её поведёт выгуливать какое-то новое платье, или драгоценность" — с яростью подумала я.