Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ага, — отозвалась Элина, отжимая вымытые волосы дроу.
— Вот гляжу я на тебя и всё удивляюсь. Никак не привыкну, что есть человек, который за нелюдей вступается…
— А что тут такого? — пожала плечами трактирщица. — Рэйшен же мой друг, я не могла бросить его убийцам на растерзание.
— И Яшку в участке пожалела, — продолжила Майрага.
— Да, пожалела. И Йоржика тоже, если помнишь…
О лесной нимфе, которую Рэйшен привозил глухой ночью в таверну, Элина умолчала.
— И гномов привечаешь, — перечисляла Майрага.
— Ага. Хорошие они ребята. Я вообще люблю, когда к хорошим ребятам относятся по-хорошему, по справедливости.
— И Рэйшен тоже отличный парень, так ведь?
— Это ты к чему? — насторожилась Элина.
— Да так, к слову. Вот мы и справились с мытьём. Пойду-ка я мужу помогу, — посмеиваясь, Майрага забрала таз и мокрое полотенце и выплыла за дверь.
Глава 37
Гудение голосов внизу, в обеденном зале, стало стихать. Люди расходились по домам, а Элинины работники наводили порядок и тоже готовились к отдыху. Хозяйка вздохнула: кажется, несколько ночей ей спать вовсе не придётся.
Так оно и случилось. Она без конца обмывала израненное тело Рэйшена, обрабатывала раны, ухитрялась влить в него нужные лекарства… Еду ей приносили прямо сюда, пустые тарелки забирали. Кто это делал, она даже не могла припомнить. Человеческой выносливости есть предел, и в конце концов глубокая усталость заставила Элину сомкнуть веки и уронить тяжёлую голову на стол.
В доме было тихо. История с Рэйшеном утратила свою новизну, и люди вернулись к обычным делам, а их в это время года было невпроворот. В приоткрытое окошко лилась вечерняя прохлада.
Рэйшен открыл глаза и мутным взором обвёл комнату. Она показалась ему странно знакомой. Подняться и осмотреться у дроу не получилось: всё тело налилось свинцовой тяжестью, а кое-где пульсировала боль.
Он не мог вспомнить, как здесь очутился. Последнее его воспоминание было о том, как на улочке Жадвиля два боевых баронских пса вцепились в его ноги и повалили на землю, а чей-то кинжал вонзился в спину.
Рядышком на стуле сидела женщина. Точнее, она спала, опустив голову на стол, а тёмные волосы, выбившиеся из косы, падали ей на лицо. Рэйшен присмотрелся. Ну конечно! Женщина в мужской одежде — это же Элина! Значит, он сейчас в её таверне, в той самой комнате, которую облюбовал в самый первый раз. Рэйшен вздохнул с облегчением. Он опасался, что очнулся либо в подвалах барона, либо в казармах родного клана Речного Песка.
Элина даже сквозь сон чувствовала, как затекла у неё рука и шея. Шумно зевнув, трактирщица выпрямилась и потянулась. Глаз она не открывала, лишь попыталась нащупать босой ногой свою плетёную туфлю.
— Выспалась? — раздался хриплый шёпот со стороны кровати.
Элина ойкнула от неожиданности и чуть не свалила онемевшей рукой пузырьки с лекарствами со стола.
С кровати на неё смотрел своим пронзительным фиолетовым взглядом Рэйшен. Губы его сложились в тень прежней насмешливой улыбки.
— Очнулся, — не помня себя от радости, проговорила Элина. — Наконец-то!
— Давно я здесь?
— Почти амаркаду. И всё время без сознания.
Амаркада состояла из десяти дней, и лицо Рэйшена помрачнело. Плохи же были его дела, если он так долго провалялся!
— Совсем не помню, как добирался сюда, — Рэйшен остро ощущал свою слабость и беспомощность.
— Зато я помню. Давай я пока принесу тебе поесть, а потом расскажу, что случилось.
К досаде раненого, в тарелке оказалась каша-размазня без всяких признаков мяса и овощей.
— Ладно, давай сюда ложку, — недовольно пробурчал Рэйшен.
— Если сможешь сам сесть, я дам тебе и ложку, и тарелку.
Рэйшен презрительно хмыкнул и сделал попытку приподняться. Дроу тут же зашипел от боли — тянули швы на спине от ножевых ран. Лицо Рэйшена побледнело и покрылось крупными каплями пота. Элина торопливо отставила тарелку на стол и метнулась на помощь. С испугом в голосе Рэйшен произнёс:
— А что у меня с ногами?
— Не переживай, на месте они. Просто на бёдрах огромные рваные раны. Заживают понемногу.
— Но я не могу двигать ногами! Вдруг я останусь прикованным к постели?!
— Ну, давай я проверю, чувствительность у тебя должна сохраниться.
Элина попыталась откинуть одеяло, но дроу, вмиг сориентировавшись, вцепился в него обеими руками:
— Ты что творишь?! Это неприлично! Я же… совершенно раздет!
— Рэйшен, — устало сказала Элина, — я целую амаркаду обмываю и обтираю тебя, а ещё выношу из-под тебя горшки…
Теперь Рэйшен был не просто испуган, его охватил настоящий ужас. Пока дроу судорожно комкал край одеяла в широких ладонях, Элина быстро откинула одеяло с его ступней и провела вдоль пятки пальцем. Раненый ойкнул и дёрнулся.
— Вот видишь! — торжествующе сказала трактирщица. — Чувствительность сохранилась, значит, всё заживёт и ты снова сможешь ходить!
Рэйшен уже не сопротивлялся, когда Элина принялась кормить его с ложки. Рассказ о нападении немного развлёк дроу. Конечно, в изложении Элины этот рассказ был не таким цветистым, как у Яшки, и не таким героическим, как у Йоржика.
— Так старый хрыч Квэддо жив? — полувопросительно изрёк Рэйшен, проглотив последнюю ложку каши.
— Очень даже! И теперь этот разбойник — мой должник!
— Он не разбойник, а кондотьер, — поправил Рэйшен. У него на душе значительно полегчало, когда он узнал, что же именно с ним произошло.
— Ага, — саркастически подтвердила Элина, готовя таз и мягкие мочалки, — благородный бандитьер.
— Что это такое? — Рэйшен невежливо ткнул пальцем в сторону мочалок.
— Средства гигиены, — невозмутимо ответила хозяйка, подворачивая рукава. — Время мыться. Скидывай одеяло, а то промокнет.
Такого унижения Рэйшен не испытывал с подростковых лет, ещё когда жил в казарме своего клана. Эта бесстыжая женщина ворочала его, словно кусок мяса, с боку на бок, орудуя мочалкой в самых интимных местах. Не то чтобы Рэйшен возражал, но раньше он представлял себе эту ситуацию несколько иначе. Вдобавок он в полной мере ощутил каждый шов на своём теле и несколько раз не смог сдержать стон, что счёл особенно позорным.
— А где мои вещи? — наконец спросил дроу, когда его вытерли и смазали раны каким-то вонючим раствором.
— Из вещей есть сапоги, кинжал, зашитая рубаха и куртка, — отрапортовала Элина, накрывая Рэйшена одеялом.
— А штаны где? — возмутился раненый.
— Собаки их здорово изорвали, а остатки с тебя пришлось срезать, — видя реакцию Рэйшена, женщина поспешила успокоить его. — Я раздобуду тебе новые, только попозже.
Глава 38
Унося таз, мочалки, тарелку, Элина испытывала огромное облегчение. Уж теперь-то Рэйшен пойдёт на поправку! А ещё сегодня ночью она