Мадам Вевей помогла Алисе облачиться в платье из белого шелка, с юбкой, расшитой бисером. Лиф тоже был шелковый, с разноцветной вышивкой. Лиловые бархатные банты украшали пышные рукава и декольте.

— Подойди поближе, дорогая, — потребовал князь и протянул руку.

Алиса нехотя повиновалась. «Неужели она его боится?» — снова удивилась мадам Вевей и тут же решила, что спокойнее будет не рассуждать о личной жизни такого знатного вельможи.

Ники взял Алису за руку и притянул к себе.

— Повернись кругом, я хочу рассмотреть платье со всех сторон, — пробормотал он.

Алиса покорно повернулась.

— Мне нравится, — заявил Ники. — Это мы берем, мадам Вевей.

— Но платье чересчур роскошно! — прошептала Алиса. — Куда мне в нем ходить?

— Можешь надеть его хоть к сегодняшнему ужину, — сказал он ласково. — Ты вполне можешь приучить меня ужинать дома. Знаешь, игра в карты в яхт-клубе гораздо скучнее, нежели те развлечения, которыми можешь порадовать меня ты.

Он так открыто сказал об отведенной ей роли, что Алиса готова была от стыда сквозь землю провалиться. Что подумает эта мадам Вевей?! Кроме того, она не могла спокойно слушать, когда он говорил, что ее роль — забавлять его.

— Ты не можешь принудить меня ужинать с тобой и тебя «развлекать»! — взорвалась она. — Я этого делать не намерена!

— Неужто? — изумился Ники и, к несказанному огорчению Алисы, спокойно улыбнулся. — Это мы еще проверим. А теперь примерь другое платье, — велел он и, подтолкнув Алису на середину комнаты, повторил громче, на сей раз — для модистки: — Будьте добры, подайте второе платье, мадам Вевей.

Ники с нескрываемым наслаждением любовался тем, как Алису одевают в утреннее платье из темно-зеленого шелка с бархатной отделкой, а увидев, как она наклонилась поправить нижнюю юбку и едва не выпала из корсета, довольно улыбнулся. Он обожал наблюдать за тем, как одеваются женщины. «Такая красавица должна ходить в соболях, их золотистый мех как нельзя лучше подойдет к ее волосам, — решил он. — Да, непременно надо будет зимой одеть ее в соболя».

Заметив горящий взгляд Ники, Алиса опустила глаза.

«Черт возьми, да это просто наваждение! — подумал он, ерзая в кресле. — Достаточно посмотреть на нее, и про все остальное забываешь».

У Николая было тревожное предчувствие, что это амурное приключение будет непохоже на все предыдущие, в глубине души он даже боялся, что увлечется слишком сильно. Но предчувствия его никогда не останавливали. Не в его натуре было медлить или отступать, он несся по жизни напролом, решив раз и навсегда, что если суждено свернуть себе шею — значит, чему быть, того не миновать.

Ники, тонкий знаток женщин, сознавал, что Алиса не просто красивее многих — она и в постели неповторима. Так стоит ли бояться серьезного увлечения? Да, она бриллиант чистой воды, и он был бы круглым дураком, отказавшись от нее! Он даже начинал понимать Форсеуса, не желавшего показывать Алису миру…

Мадам Вевей восторженно охала и непрерывно болтала с заказчицей.

Взмахом руки Ники подозвал Алису к себе. Она медленно подошла — юная, прекрасная, неотразимая.

— Улыбнись, радость моя! — приказал он. — Не забывай, ты должна доставлять мне удовольствие.

На лице ее появилась вымученная улыбка, и Ники рассмеялся, будто и не заметив ее усилий.

— Прекрасно! — сказал он весело. — Если бы ты постаралась вести себя так же мило, как мило ты выглядишь, лучшего нельзя было бы и пожелать.

— В данных обстоятельствах это невозможно, — прошептала Алиса, бросив на Ники исполненный презрения взгляд.

— Однако надежды терять не будем, — сказал Ники вполголоса, усаживая ее к себе на колени. — Мадам Вевей, покажите нам свои эскизы. Мы с кузиной отберем то, что нам понравится, и, надеемся, вы выполните наши заказы в кратчайшие сроки.

— Конечно, князь, конечно! Задержки не будет, смею вас уверить.

— Отпустите меня, мсье! — шепнула Алиса, с мольбой взглянув на Ники.

Она отлично понимала, почему он так себя ведет: ему хотелось продемонстрировать всему свету, что она — его очередная любовница.

— Нет, — ответил он коротко, как и полагается человеку, который волен своих действий не объяснять.

Так, прижимая ее к себе, Николай заказывал Алисе весь гардероб и делал это с таким размахом, что глаза мадам Вевей разгорелись в предвкушении невиданных доходов. Длилось это довольно долго, и, заметив, какой расстроенной выглядит Алиса, Ники едва не пожалел ее.

«Непременно следует купить ей драгоценностей», — подумал он. Алиса приносила ему столько радости, что он решил дать ей почувствовать, как приятно бывает, когда тебя воспринимают именно и только как женщину. В прошлом месяце он видел восхитительное изумрудное ожерелье у Фаберже. Такие роскошные подарки всегда трогают сердце женщины. При виде блеска рубинов и изумрудов тают все дамы без исключения.

— Пожалуй, это все, мадам Вевей. Моя кузина пока что поносит это зеленое платье. Надеюсь, через два дня вы доставите все самое необходимое, а затем и остальное.

— Можете не сомневаться, ваше сиятельство! — уверила его модистка. «Надо будет нанять еще одну швею», — решила она.

— Ну что ж, мадам, благодарю. Не провожайте, мы сами найдем дорогу.

Как только мадам Вевей удалилась, Алиса вскочила на ноги, Ники не удерживал ее. Сам он остался сидеть в кресле, глядя на нее с усмешливой улыбкой.

— Ты, верно, поразилась и моей щедрости, и тому, как я разбираюсь в дамской моде. Полагаю, мой вкус ты одобряешь, и… — Ники внезапно стал абсолютно серьезным. — Прошу тебя, Алиса, прости меня, — сказал он и тут же вновь расплылся в улыбке. — Подобное постыдное поведение для меня вполне обычно.

— Ну почему, Ники? — тихо спросила Алиса. — Зачем все это?

Она печально смотрела на него, удивляясь на саму себя, что не испытывает к нему ненависти.

«Потому что меня так к тебе тянет, что я с ума схожу! — подумал Ники. — Потому что ты и твоя дочурка — вы греете мне душу…»

— Потому! — сказал он вслух.

Алиса опустила голову.

— Мне следовало бы тебя ненавидеть, — тихо произнесла она.

— Но ты же меня не ненавидишь, — ответил он так же тихо.

— Нет. Но твоей содержанкой я быть не хочу.

Николай вдруг поразился тому, как разнятся их взгляды. Однако, поскольку он твердо решил, что сделает ее счастливой, то спорить не стал.

— Но мы можем остаться друзьями?

Ах, женщины все-таки непредсказуемы! Алиса просияла в ответ.

— Я бы очень этого хотела! Ты был так добр к нам с Кателиной… — И внезапно ее прекрасные глаза наполнились слезами.

— Разве я смогу когда-нибудь тебе за это отплатить?