Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да! Решила! – сверкнула глазами Марина.
– И подсыпали в пиво убойную дозу снотворного.
– Нет! Вы с ума сошли! – испуганно закричала Замятина.
– Снотворное найдено в крови Маревой и в бокале с пивом, из которого она пила.
– Но я не убивала ее! Клянусь! – закричала Марина и вскочила, опрокидывая стул.
– Спокойно, Марина Ивановна, – Шура мгновенно поднялся с места, опередив Замятину. Поднял опрокинутый стул и усадил женщину на место.
– Ну вот, – сказал он, так лучше. Марина Ивановна! В этом кабинете клятвы и заверения не принимаются. У меня и у этих стен уже давно уши завяли от количества произнесенных здесь ложных заверений.
– Где же вы видите уши у стен? – тихо произнесла Марина.
– Не все существующее зримо, – обронил Наполеонов.
– Да?
– Да. Вы хотели отомстить предавшей вас подруге?
– Хотела, – кивнула Замятина.
– И что вы сделали?
– Ничего!
– То есть?
– Я не успела!
– Хотите сказать, что кто-то вас опередил?
– Да! Не знаю… Я не собиралась устранять ее физически, – беспомощно вздохнула молодая женщина, – я просто хотела в особо торжественный момент, когда в доме будет много гостей, все рассказать!
– Что все? – удивился Шура.
– Ну… про всех нас. И что режиссером была Ленка! Что она обманула всех!
– Но таким образом вы разоблачили бы в первую очередь себя.
– Да, я знаю. Но я решила развестись с мужем, потому что больше не могу!
– Вы надеялись, что вам поверят?
– Да. Сергей бы все подтвердил!
– Это могло бы выглядеть местью отвергнутого жениха.
– Но я-то? И потом, моя мама знала об этом. Некоторые мои друзья…
– Вы собрались всех позвать в свидетели? – усмехнулся Шура.
– Если бы потребовалось – позвала бы! – горячо заявила Замятина.
– А как вы, Марина Ивановна, относитесь к своему мужу? – поинтересовался Шура.
– Он хороший человек, – уверенно ответила Замятина.
– Вам не пришло в голову, что этим скандалом вы раз и навсегда погубили бы репутацию вашего супруга?!
– Я тогда не подумала об этом, – тихо отозвалась Марина.
– Не подумали, черт возьми! – горячился Наполеонов, но тут же взял себя в руки, – почему вы были так уверены, что ваш пасынок откажется от Елены Маревой? Возможно, он простил бы ее?
– После публичного скандала? – зло рассмеялась Марина.
– А почему – нет? – не сдавался Шура, – любовь зла… Сами знаете…
– Все равно жизни у них бы не было, – уверенно проговорила Замятина.
– Кто предложил выпить пиво?! – неожиданно резко спросил Наполеонов.
– Ленка, – дрогнув от неожиданности, обронила Замятина, – но вы все равно мне не поверите, – добавила она тихо.
– Не поверю, – подумал Шура, а вслух сказал, – рассказывайте с того момента, как Марева принесла пиво в вашу комнату.
– Хорошо, – кивнула Замятина, – вы меня арестуете?
– Рассказывайте, – приказал Наполеонов.
– После обеда я поднялась к себе. Уже укладывалась в постель, как в комнату без стука ворвалась Ленка. Она просто сияла от счастья. Красивая, веселая, румянец во всю щеку. У меня не было ни малейшего желания общаться с ней, – Замятина тяжело вздохнула. – Но от Ленки отвязаться не так-то просто…
Шура терпеливо ждал. Весь его опыт следователя подсказывал, что торопить людей в таких случаях не следует.
Марина Ивановна жалобно посмотрела на Наполеонова и продолжила.
– В руках у Ленки был поднос с пивом. Она предложила помириться и выпить за дружбу.
– Пиво? – не удержался Шура.
– Я и сама удивилась, – сказала Замятина, – но Ленка такая непредсказуемая… Была непредсказуемая, – поправилась она.
– И вам ничто не показалось подозрительным?
– Нет, – покачала головой молодая женщина, – Ленка поставила пиво, вернее, поднос на круглый столик.
– Бутылка была открыта? – спросил Наполеонов.
– Бутылка была пустой. Пиво в двух бокалах.
– Вы сразу выпили?
– Нет. Ленка, когда садилась, наверное, зацепилась за стул, в общем, не знаю, но у нее сломался каблук. Туфли были немного тесные, и Ленка наклонилась, чтобы стащить их с ног.
Шурочка едва сдержался, чтобы не сказать:
– И в это время у вас появилась возможность подсыпать снотворное…
Замятина о мыслях следователя не догадывалась и продолжала свой рассказ.
– Ленка пожаловалась, что ноги в этих туфлях отекают, и мы собрались выпить.
Марина вздохнула.
– Пить не хотелось, чувствовала я себя неважно, даже столик поплыл перед глазами, так кружилась голова, но деваться было некуда… И тут, – Марина потерла виски, – раздался стук в дверь, в комнату ввалились Владимир, Сергей и Лев Наумович. У Владимира было особенно приподнятое настроение, они были с бутылкой шампанского и заставили нас выпить. Когда бутылка стала пустой, Ленка выпроводила гостей под тем предлогом, что нам надо посекретничать. Мужчины ушли. Я заметила, что муж бросил неодобрительный взгляд на бокалы с пивом, но замечания не сделал, – Марина вздохнула.
– Вы сожалеете об этом? – спросил Шура.
– Да! Очень! – искренне вырвалось у Замятиной.
– Итак, вы остались одни?
– Да… пить пиво после шампанского. Я сказала Ленке, но она только рассмеялась, и спросила, – разве ты не хочешь мира?
– Чтобы отвязаться от нее, я залпом выпила.
– А Марева?
– Она тоже. Взяла поднос и ушла. А я читала в постели несколько часов.
– Когда Елена Константиновна уходила, вам ничего не показалось подозрительным в ее поведении?
– Нет… Только она как-то непонятно посмотрела на меня…
– Как именно?
– То ли с жалостью… То ли как бы прощаясь со мной… Скорее всего, мне это показалось.
– А где в доме хранилось снотворное? – спросил Шура.
– У меня в комнате, – обреченно призналась Замятина.
– Зачем?
– Я пила его. У меня была депрессия, бессонница и врач выписал мне.
– Больше в доме никто не пользовался подобным препаратом?
– Насколько мне известно, нет.
– Кто знал о снотворном в вашей комнате?
– Все знали…
– То есть?