Его скоропостижная смерть очень напоминала трагедию, случившуюся за 200 лет до этого, когда французский король Людовик X после игры в мяч на жаре решил освежиться в ледяном погребе и в тот же вечер умер. А всего за восемь лет до этого при аналогичных обстоятельствах умер герцог Филиберт II Савойский, муж Маргариты Австрийской. Внезапная смерть нового кастильского короля вызвала много споров в европейских политических кругах. Люди не верили, что Филипп умер своей смертью. В последние годы его не любили в Испании. Поэтому неудивительно, что многие решили, что он был отравлен. Возможно, в этом был замешан Фердинанд Арагонский, потерявший Кастилию. Как бы то ни было, смерть непокорного зятя была для него удобна.

Приверженцы Филиппа Красивого ссылались на письмо бургундского посла Филибера Натюреля к Филиппу, в котором тот предупреждал принца: «Государь, я уверен, что вы помните несколько тайных советов для сохранения вашего здоровья и относительно вашей пищи. […] За столом вам должен прислуживать только один человек… и, кроме того, вы должны следить за тем, чтобы в вашу кухню не допускали посторонних. […] Помните, однако, государь, для вашего же блага, что ни одному монарху в мире не следует быть более осторожным, чем вам». Некоторые подозревали, что неуравновешенная Хуана могла отравить своего супруга в отместку за то, что он жестоко с ней обошелся. В Нидерландах долгие годы будут петь песню о Хуане-отравительнице: «Когда мы прибыли в Испанию, девушка Цанна [Хуана] налила нам прохладного вина, из кувшина из чистого золота, из кувшина из золота, на дне которого был яд»[54].

Слухи о загадочной смерти Филиппа Красивого ходили еще долгое время.

Профессия короля, если так можно выразиться, была вредной работой. В Средние века каждый пятый король умер не своей смертью, причем во всех случаях к этому оказывался причастен политический соперник. Исключением стала лишь смерть французского короля Карла VIII, который умер от кровоизлияния в мозг, ударившись о дверь головой. А в Англии пять из девяти королей подряд в начале XIV века умерли преждевременной насильственной смертью.

Примеров из близкого окружения Филиппа Красивого было достаточно для сомнений в том, что он умер естественной смертью. Поговаривали, что король Энрике IV, брат королевы Изабеллы Кастильской, отравил их единокровного брата [55]. Также поговаривали, что старший брат Фердинанда Арагонского Карлос Вианский был отравлен мачехой Хуаной Энрикес, чтобы не мешал ее сыну. Фердинанд, в свою очередь, едва избежал нападения безумного крестьянина, бросившегося на него с ножом. В 1474 году во Франции был арестован человек, который позже признался, что бургундский герцог Карл Смелый приказал ему отравить сына Людовика XI, четырехлетнего дофина Карла.

Преступнику, осужденному за покушение, было позволено выбрать между смертью или ослеплением. Он выбрал второй вариант, и ему немедленно выкололи оба глаза. В высших итальянских кругах также было принято устранять политических соперников при помощи яда. В Италии уже никто не верил, что папы римские, кардиналы и короли могут умереть естественной смертью. Поэтому не случайно бургундский посол Филибер Натюрель отправил Филиппу Красивому письмо с предостережениями. Придворный врач Фердинанда, лечивший Филиппа, утверждал об отсутствии признаков насильственной смерти: «Я убежден, что ошибки не могло быть, потому что его [Филиппа] врачи были очень опытными, особенно один из них. Впоследствии некоторые голландцы, а иногда и кастильцы поговаривали, что короля отравили. Но ни его врачи, ни я не нашли никаких признаков яда. При мне они не высказывали таких мыслей или подозрений».

Все, по словам судебного врача, указывало на то, что у Филиппа была пневмония. Сильная нагрузка во время игры в мяч в сочетании с резким охлаждением после игры оказались смертельными для короля.

В общей сложности Филипп правил Кастилией два месяца, и его внезапная смерть создала новый политический вакуум. Его сторонники, так называемые felipistas, в число которых входил архиепископ Толедо Хименес де Сиснерос, делали все возможное, чтобы не допустить Хуану на кастильский трон. Но было непонятно, собирается ли Хуана на него претендовать. Фердинанд Арагонский, не имеющий поддержки аристократии, занял выжидательную позицию. Если бы его вторая жена Жермена де Фуа забеременела, то династические перспективы наверняка бы изменились в его пользу. Теперь все зависело от того, насколько Хуана хотела быть коронована как назначенная Изабеллой наследница.

Сердца и кишки

На следующее утро после смерти Филиппа два хирурга произвели вскрытие покойного короля, чтобы извлечь кишечник. Затем они сделали надрезы на его ногах и теле, чтобы из него вытекла вся кровь, тем самым замедлив процесс разложения. После смерти английского короля Вильгельма Завоевателя в 1089 году люди усвоили мудрый урок, что королевские трупы следует разделывать как можно быстрее. В случае с Вильгельмом хирурги упустили это из виду, в результате чего тело короля так сильно раздулось от гниения и жары, что буквально лопнуло, когда его укладывали в тесный гроб.

Тело Филиппа забальзамировали, завернули в парчовую королевскую мантию, отороченную горностаем, и, с распятием на груди, поместили в гроб. Сердце его отправили в Брюссель в свинцовом ларце, чтобы захоронить рядом с его матерью Марией Бургундской в церкви Богоматери в Брюгге. На крышке ларца была надпись на латыни: «Сердце величайшего храброго и непобедимого принца Филиппа, короля Кастилии, Леона и Гранады, принца Арагона, двух Сицилий и Иерусалима, эрцгерцога Австрии, герцога Бургундии и Брабанта, графа Фландрии и так далее, который скончался в Бургосе в Испании в двадцать пятый день сентября 1506 года от Рождества Христова. Молитесь за него». Год спустя, 31 июля 1507 года, его сестра Маргарита захоронит ларец в могиле их матери.

Бальзамирование тела Филиппа Красивого не было чем-то исключительным. В 600 году до н. э. египтяне уже устраивали специальные залы для бальзамирования глубоко под землей в своих некрополях, например в Саккаре под Каиром, залы, которые использовались в течение 2500 тысяч лет. В этих залах ритуальные работники по заказу бальзамировали трупы и помещали внутренние органы в могильные урны. Позже бальзамирование стало традицией королевской династии Меровингов в раннем Средневековье. Королевское погребение играло чрезвычайно важную роль. Траурная церемония подчеркивала социальный статус монарха, а его погребение демонстрировало политический авторитет династии.

В 1299 году папа Бонифаций VIII издал буллу, запрещающую хоронить умершего человека in partibus, то есть «частями», но для королей, дворян и высшего духовенства было сделано исключение. Папская диспенсация разрешала захоранивать их сердца или другие органы отдельно. Сердце и кишечник считались сакральными органами.