— Я посмотрел обмен сообщениями в мобильнике Анны Шильман. Она постоянно общается с сыном Максимом. Парень учится в Лондоне.

— Сын, у них есть сын, — задумчиво повторила Елена, перелистав бумаги до нужного места. Она прочла правила перехода акций и подтвердила: — Это в корне меняет дело. Контрольный пакет акций комбината достанется Максиму Шильману.

— Кто ему позвонит?

Елена вздохнула и протянула руку за трубкой.

Разговор с Максимом получился нелегким, парень не верил в случившееся, выспрашивал подробности, а в итоге попросил прислать снимок мертвых родителей. Елена посчитала это кощунственным, перешла на официальный тон, пообещала выслать заключения о смерти и приказала срочно прилететь в Москву на опознание тел.

Придя в себя после тяжелого разговора, она позвонила судмедэксперту Лопахину.

— Иван Иванович, я вас сегодня загрузила срочной работой, — вежливо начала Петелина.

— Видимо, действительно срочной, раз сама позвонила.

— Супруги Шильман. Это криминальный случай или нет? — расставила акценты следователь.

— А сама как думаешь?

— Много странностей. Есть подозрение, что был злой умысел.

— Подозрение, версия, предположение. Как там еще подобное величают? Интуиция? А я, голубушка, работаю по старинке, что нахожу, о том и пишу в заключении.

— Вы что-то нашли, Иван Иванович? — не терпелось узнать следователю.

Было слышно, как судмедэксперт потер небритый подбородок.

— Я тебя понимаю, чтобы муж и жена скончались одновременно — попахивает криминалом. Но дело в том, что я ничего не нашел. В их крови и тканях нет токсичных веществ.

— Точно? — переспросила Елена.

— Что тут сказать. Средняя доза алкоголя — вот все, что дали анализы.

— Тогда в чем причина смерти?

— Резкое сужение сосудов и остановка сердца.

— Четвертый случай, Иван Иванович, — недоумевала Елена. — Вы сами верите в такое совпадение?

— Удивительно, — согласился Лопахин и пообещал: — Я еще покопаюсь, но ничего не гарантирую.

Петелина хотела услышать хоть какое-то, хоть самое зыбкое объяснение случившемуся. Она предположила:

— А могло быть так, чтобы токсичные вещества нейтрализовались в организме?

— Бесследно? — усомнился патологоанатом. — Я сталкивался с хитрыми проделками многих криминальных умельцев и всех разоблачал. Но если справедлива твоя версия — это не криминал, а высокая наука, за которую впору давать звания и премии. А что, есть кто-то на подозрении?

— Девушка, фармацевт из аптеки, — призналась следователь.

— Фармацевт, — с легкой иронией повторил Лопахин. — Составить смертельный коктейль из доступных препаратов ей по силам, но вот что я скажу, голубушка, следы любого лекарства при вскрытии я бы обнаружил. Сорокалетний опыт все-таки.

— Я понимаю. Значит, ничего.

— Пока ничего, — подтвердил судмедэксперт.

— Задерживать подозреваемую не за что, — сникшим голосом подвела итог разговора Петелина и мысленно добавила: «Пока не за что».

Загородное кладбище, на котором хоронили чету Шильман, не относилось к разряду особо престижных, зато для могилы было предоставлено видное место в начале центральной аллеи. Приглашенных на погребение было немного, но мимо проходили случайные люди, любопытные задерживались при виде двух роскошных гробов, установленных у свежевырытой широкой могилы. Эти обстоятельства помогали оперативникам скрытно наблюдать за гостями прощальной церемонии.

Валеев следил со стороны, а Майоров держался ближе к траурной церемонии, стараясь прислушиваться к разговорам собравшихся. Между собой оперативники общались по рации с гарнитурой скрытого ношения.

— Это их сын Максим, позавчера прилетел из Лондона, единственный наследник, — сообщил Марат про субтильного молодого парня, выдвинутого вперед к могиле.

Вопреки холодной ветреной погоде Максим был без верхней одежды, в зауженном черном костюме он выглядел сжавшимся и изможденным.

— Бледный, подавленный, ни с кем не разговаривает. Не удивлюсь, если с бодуна или обдолбан дурью, — прокомментировал Иван.

— О чем болтают коллеги Шильмана? — спросил Марат про группу мужчин без головных уборов и женщин в платках с букетами цветов, сгрудившихся с другой стороны могилы.

— Спорят о венке. Жалеют, что не заказали два отдельных.

— Оставь их. Справа от Максима троица, кто они?

Майоров ответил не сразу, ему потребовалось время, чтобы переместиться, не привлекая внимания.

— Это деловые партнеры комбината. Не меньше нашего обескуражены смертью Давтяна и Шильмана.

— А подозрениями делятся?

— Косятся на наследника, опасаются, что он развалит дело.

— Чертовы бизнесмены, их беспокоят только деньги. Стоят у могилы — и все о деньгах, — огорчился оперативник.

Пока план Петелиной не срабатывал. Следователь поручила оперативникам понаблюдать за собравшимися на похоронах, прислушаться к разговорам. В стрессовой обстановке люди могут не совладать с нервами, сорваться на прямые обвинения. Если кто-то причастен к внезапной смерти супругов, это должен быть человек из ближайшего окружения.

— А вот и Веригин. Прилетел все-таки, — оживился Валеев.

К месту захоронения приближался грузный сутулый мужчина с обширной лысиной. Про третьего акционера комбината «Нанохиммед» оперативники успели собрать информацию. К сорока семи годам Дмитрий Семенович Веригин, любящий вкусно поесть и хорошо выпить, нажил весомый букет внутренних болезней. Когда серьезно припекло, он слег в клинику. Оттуда по совету врачей отправился в теплые страны с мягким климатом. Пешие прогулки, плавание в морской воде и свежие морепродукты должны были стабилизировать обмен веществ в дряхлеющем организме и привести к снижению веса. Тяжелая походка и нездоровый цвет лица Веригина говорили, что до намеченной цели еще далеко, а может, сказался долгий перелет и резкая смена климата.

Веригин шел под руку с женщиной средних лет. Впрочем, у нее все было средним — рост, фигура, лицо, одежда. Правда, настороженный взгляд, изучавший собравшихся, говорил о внутренней собранности женщины.

— Кто с ним? — спросил Майоров.

— Наталья Кураева, врач-терапевт. Лечила Веригина в клинике и, по словам коллег, убедила бизнесмена, что впредь хороший врач ему нужен ежедневно. Ведь кризис может случиться когда угодно, даже ночью.

— Это новый способ выйти замуж?

— Старый как мир: ты мне — я тебе.

Прибытие важной персоны придало импульс печальной процедуре. Веригину дали слово, он откашлялся и рассказал о давней дружбе с Артуром и Анной, о вечной памяти о них в его сердце. Затем молча подержался за край приоткрытого гроба, скорбно склонил голову и качнул рукой. Гробы закрыли и опустили в могилу, комья земли застучали по лакированным крышкам. Вскоре на месте ямы появился свежий холмик с двумя крестами, к которым рабочие прислонили венки.