Перед глазами плывет. Быстро моюсь в душе, высушиваю волосы феном, собираю в тугой хвост. Натягиваю штаны, майку, куртку, продеваю руки в лямки рюкзака. Пора.

Спускаюсь в столовую. Здесь только Адам и Гарри.

– Что так долго? – упрекает меня Гарри с полным ртом.

Завтрак плотный: каша, котлеты, омлет, кофе и молоко, хлеб с маслом и сыром. Я стараюсь съесть побольше и в результате переедаю, в животе словно камень лежит. Повара выносят нам припасы – для них нам и выдали пакеты и контейнеры. Укладываем в рюкзаки хлебцы, колбасу, копченое мясо, крупы в пластиковых банках, сухофрукты, сыр и печенье. Еды много, но мне не кажется, что ее хватит на две недели. Наверняка придется экономить.

Жаль, что я не могу попрощаться с Натой и Ником. Мы увидимся нескоро, да и в пути может случиться что угодно. Зато соседка по комнате точно скучать не будет.

Выходим из столовой во двор; там уже ждет машина, рядом – охранник не из Резистентов. В машине еще один. Мы лезем в фургончик, как обычно, двери закрываются. Гарри достает из рюкзака фонарик и светит мне в глаза.

– Ну что, страшно?

– Прекрати, – закрываю глаза ладонью, – не страшно. Главное – от голода не сдохнуть.

– Для нас рассчитали порции, – говорит Адам. – Всего по минимуму, но хватит, чтобы поддержать силы. А если по дороге встретится что-то съедобное, пополним запасы.

Я же пошутила, а он сразу так серьезно. Вздыхаю. В фургончике наше оружие – две винтовки и пистолет, ремни для крепления. Разбираем. Адам настаивает, чтобы я пока взяла пистолет, а не тяжелую винтовку.

Едем совсем недолго, а потом выгружаемся у Стены. Здесь одни из трех ворот – восточные. Куча охраны, все косятся на нас, пока мы идем к выходу. Многие люди – в масках. Раздается гудок. Высоченные металлические ворота медленно раздвигаются, из-за них слепит глаза восходящее солнце. Пора.

Адам ступает за Стену первым. Я делаю шаг – всего один шаг, отделяющий меня от Пентеса и всего, что я знаю. Я за Стеной.

Двери за нами с шумом сдвигаются. Впереди – пустошь. Желто-серая каменистая почва, редко пробивающиеся через трещины пучки жухлой травы. Вдалеке видны горы, отвесные скалы, которые окружают весь город. Говорят, благодаря горам мы и выжили: они не дали ветру принести сюда вирус и радиоактивную пыль десятки лет назад. А там, за скалами, – другой мир. И я отправляюсь туда.

До скал мы добираемся около получаса. Идем быстро, но не слишком, чтобы ноги не уставали. Нам уставать вообще нельзя. Идем молча, даже Гарри не болтает. Когда подходим к скалам, становится ясно, что перелезть здесь будет тяжело. Стена скалодрома в разы ниже, – правда, здесь больше уступов и точек, где можно зацепиться. Местами прямо из камня растет куст-другой.

Снимаем рюкзаки, достаем веревки, карабины. Застегиваем страховочные беседки.

– Видите крюк? – говорит Адам, указывая вверх. Я разглядываю стальной зацеп в скале высоко над нами. Выше еще один, затем еще.

– Их вбили те, кто перелазил здесь первыми. Страховка для нас. Я поднимусь и закреплю веревку наверху, а потом Вероника двинется уже со страховкой.

Схему мы знаем, обсуждали на тренировках. Но я не представляла, что будет так высоко. Но это и не стена здания, так что взбираться должно быть проще. Адаму точно легко: он ловко, как паук, поднимается до первого крюка, ползет дальше. Скоро он уже у последнего швеллера, протягивает веревку, добирается до самого верха. Конец веревки падает на землю рядом со мной. Адама на скале совсем не видно.

Что же, мой черед. Гарри показывает «окей» большим и указательным пальцами, крепко берется за веревку. Я знаю, он удержит меня в случае чего, но не могу не волноваться. Начинаю подъем. Осторожно, без спешки: не перед кем красоваться. Здесь лезть действительно легче, иногда уступы совсем как ступеньки, иди себе спокойно. Чувствую, как Гарри постоянно выбирает веревку.

Солнце уже поднялось, окрасило камни в ржаво-красный. С каждым мгновением подъема ветер становится сильнее и прохладнее. Смотрю вверх. Вижу лицо Адама, выглядывающего со скалы. Он сосредоточен, наблюдает за каждым моим движением. Глаза у него как у змеи: гипнотизируют, даже не моргают. Оступаюсь, пытаюсь удержаться на месте, но все же срываюсь, ноги соскальзывают с камня.

– Держи! – визжу, закрыв от ужаса глаза. Не падаю. Надо брать себя в руки, долго Гарри держать не сможет. Заставляю себя открыть глаза и вернуться на уступ. Все в порядке. Все в порядке. Только как объяснить это колотящемуся сердцу?

– Что случилось? – кричит сверху Адам.

– Не знаю, тут как-то скользко, – вру я. Не говорить же, что меня его глаза с толку сбили.

До конца пути добираюсь без происшествий. Адам втаскивает меня за руку, дает время отдышаться.

– Уже порядок?

Киваю.

– Давай, помоги закрепить.

Здесь, наверху, есть еще крючья. Кто-то хорошо постарался для будущих разведчиков. Мне вдруг приходит в голову, что их могла вбить даже Алиса. Вдеваем веревку Гарри в карабин, сбрасываем свободный конец. Адам почти без моей помощи помогает Гарри подняться. Какое-то время просто переводим дыхание и идем дальше.

Спуск оказывается проще и быстрее. Пейзаж за горной цепью такой же, – а я-то ожидала чего-то необычного. Чаще, чем за скалами, встречаются деревья, но они все те же – одинокие, сухие, серые. Совсем не похожи на яблони и вишни на фермах Пентеса.

Постоянно ориентируясь по компасу, двигаемся вперед. В какую сторону не посмотришь, до самого горизонта только пустошь, серо-желтая земля и редкие растения. И правда, ничего интересного. Зато парни оживились после подъема. Гарри начинает рассказывать смешные истории о школе, и Адам, к моему удивлению, охотно участвует в разговоре. Вроде даже посмеивается.

Идти несложно. Рюкзак немного оттягивает плечи, но я быстро привыкаю. Здесь тихо, нет привычного шума, всегда сопровождавшего меня в городе. Даже по ночам слышно было шуршание машин и гудение электроники. Здесь – тишина абсолютная, даже пугающая. К полудню мы подходим к воде; ее шум слышен издалека. Я впервые вижу такую большую реку: зеленая ее полоса тянется, сколько глаз видит, в обе стороны. Вода прозрачная, можно разглядеть замшелые камешки на дне.

– Это река Два, – говорит Адам. – Чистая пресная вода, будем идти вдоль нее почти всю дорогу. Всегда можно попить и искупаться.

Другое дело! Я вспомнила, какой грязной Алиса пришла из своего похода.

Возле реки свежо, пахнет рыбой. У самой поверхности вертится стайка мальков. Ветер здесь гораздо сильнее, чем в городе; он треплет пряди, выбившиеся из хвоста.

У берега усаживаемся на привал. Теперь ясно, почему нам дали с собой так мало еды: здесь можно рыбачить, а если повезет, и птицу подстрелить. У Адама есть небольшой казанок; мы разводим костер и кипятим немного воды для чая. Перед этим Адам обеззараживает воду белой шипящей таблеткой. У речной воды странный, но приятный привкус.