– Дана, вы не переживайте. При дворе, конечно, не все хорошо и гладко, но и страшного тут ничего нет. Главное, королю угодить, ну так вы ж уже от него?

– Отцу дали аудиенцию, – кивнула Адриенна, не настроенная откровенничать сама. – Но знаешь, как бывает – жалует царь, а не жалует псарь?

– Ну псари-то при дворе есть, – хихикнула Джованна. – Но таких, чтобы могли жаловать или жаловаться, точно нет. Единственный, к чьему мнению его величество прислушивается, так это его высочество. Но он сейчас в отъезде, должен скоро вернуться. А уж какой умница! А красавец!

За разговором Джованна успела расшнуровать на Адриенне платье, стянуть с девушки все, включая нижнюю рубашку, и помочь ей забраться в горячую ванну. Адриенна вытянулась – и аж застонала от удовольствия.

– О-о-о-о-о-ох!

– Давайте, дана, я вам голову помою… какие у вас волосы! Чисто шелк!

– А пыли сколько?

Джованна опять хихикнула.

– Так вы ж и ехали, наверное, не один день?

Адриенна вспомнила поездку и поежилась. Первые дни все было просто УЖАСНО! Девушки поймут, каково это в некоторые дни, да в карете… даже меховая полость не спасала. Плохо было так, что до сих пор помнилось.

– Ничего, дана, ничего! – Джованна почувствовала, что Риен всю трясет, и принялась намыливать ей волосы. Потом осторожно смыла, помогла девушке выкупаться, потом достала из ее вещей ночную рубашку.

– Вот так. И лечь бы вам поспать.

– А портные? – зевнула Адриенна.

– Так портных можно и в рубашке принять, ничего страшного. Сейчас я схожу посмотрю, что да как, а вы пока покушали бы?

Джованна как-то мигом крутанулась и поставила перед Адриенной большой поднос. Сняла крышки с блюд.

Риен потерла руки.

Тушеное мясо было вкусным и практически таяло во рту. Артишоки выше всяких похвал, а фрукты спелые и сладкие.

В завершение трапезы Адриенна съела несколько апельсинов и вымыла руки в небольшой чаше с водой. А тут и Джованна прибежала:

– Сейчас, дана, минуточку. Вот дана Анжела Росси, она сейчас мерки снимет, а уж фасоны и ткани по последней моде, верно, дана?

– Король приказал. – Портниха улыбалась, но так, что становилось ясно – с королем здесь не спорят. И его неудовольствие вызвать не рискнут. Наверное…

Снять мерки с девичьей фигурки было недолго. А вот ткани и цвета…

Хотя Адриенна и тут не стала размышлять.

– Голубой шелк, вот этот. И вот эта парча. И вот это, розовое, и, пожалуй, вот этот…

Единственное, от чего не смогла отказаться Адриенна… Потрясающий черный бархат. Роскошный, мягкий… прижала к щеке.

– Я хочу платье из этой ткани. Верхнее.

– А нижнее?

– Белое, – решила Адриенна. – Или даже лучше… вот, серебристое.

– И вышивку серебряным, – полыхнули глаза портнихи.

Адриенна кивнула.

Будет она это платье носить, не будет… а расстаться с этой тканью было выше ее сил. А потом девочка упала в кровать и даже пошевелиться не смогла, так ее все это вымотало. И дорога, и разговор…

Не сон – черный провал в нереальность.

Лоренцо

Лавка – это как? Это входишь ты в дверь, колокольчики звякают, приказчики кланяются, товар предлагают.

Это – лицо.

А есть еще и изнанка.

С ее складом, на котором все разложено в строго определенном порядке, и надо этот порядок знать. И отнести-принести, и сложить как было, чтобы потом найти легко.

С ценами, которые тоже хорошо бы знать.

С самой тканью… Лавка торговала тканями, но не только. Кружева, ленты, ткани – отдельно. Нитки, иголки, всякая мелочь – отдельно. Есть и другие лавки, с экзотическими товарами, есть даже ювелирный магазин… Лаццо были не из бедных.

Но чтобы оставаться богатым, требовалось работать. Потому – трудились все.

Энцо перестал дуться, когда узнал, что все дети Паскуале Лаццо, да и он сам во времена оны через это проходили. И бегали мальчиками на побегушках.

И опять же – город тоже надо знать. И никуда не влипнуть…

А уличные мальчишки могут и стайкой налететь, и товар отнять попробовать…

Энцо пришлось узнать очень многое о жизни. С ее изнанки.

С той самой, о которой ничего не знал его отец.

Энцо помогал рассыльному, Энцо бегал на склад, Энцо смотрел, как организована торговля, как приказчики кланяются посетителям, как расхваливают товар…

Энцо учился. Ему было интересно.

Столько нового, яркого, любопытного… тем более что попусту он не болтал, а приказчики получили внушение. Если мальчишка чего спросит – не подзатыльник дать, а объяснить. И объясняли.

Ругались иногда, шипели, но рассказывали и показывали.

Даже Фредо Лаццо одобрительно кивал в ответ на вопросы мальчика.

– Пожалуй что, он больше не на отца похож, а на дядю…

А объяснялось все просто.

Энцо действительно был неглуп.

От новых знаний голова пухла, но Энцо не собирался сдаваться или жаловаться. Что ж он – глупее купца? Разберется как-нибудь! Постепенно, со сложностями, но и справится, и научится, и все сделает.

Энцо учился. И единственное, чего ему не хватало, – это сестры.

Впрочем, дядя обещал, что обязательно наймет им учителя. Лавка – безусловно, хорошо. Вот Энцо бегает, считай, деньги экономит, а значит, на эти деньги и наймем. Пусть научит истории, географии, чистописанию, арифметике… да чему надо – тому и научит.

С одной стороны – школа жизни, с другой – теоретические знания, а как все это вместе сложится, так и хорошо в целом получится.

Энцо нравилась эта новая интересная жизнь.

И шкодить он перестал, все верно. Прилечь бы! И уснуть тут же, какие уж там шкоды! Но много времени на сон дядюшка Джакомо не отводил. Успеют потом отоспаться! В старости…

* * *

– Знакомьтесь. Ньор Луиджи Галло. А это ваш ученик, дан Лоренцо Феретти.

Джакомо кивнул племяннику, который тоже склонил голову.

– Рад знакомству, ньор Галло. Вы будете учить меня?

– Все верно, дан Феретти. Я рад буду преподать вам уроки чистописания, математики, истории и географии.

– Когда мы начинаем?

Джакомо довольно улыбнулся.

Мальчику нравится учиться, ему и студент понравится. Джакомо специально выбрал такого, чтобы и знания были, и девочкам он не приглянулся. Потому как девочки тоже будут учиться.

Будут сидеть в этой же комнате, разве что за ширмой, будут слушать. Спрашивать их студент не станет, вообще не увидит, а дальше все от них самих зависит. Захотят учиться – будут учиться. Нет?