Нет, Гром точно больной на всю голову! Захотелось его при встрече огреть со всей дури и показать фак! Вот придурок! Хуже уже все равно не будет, а вот в трещину в черепе, может, хоть свежего воздуха войдет чуть-чуть да охладит его невыносимую наглость!

Зато теперь я уверена — он точно думает, что я уже с кем-то была. Хотелось бы посмотреть на его лицо, когда бы он собственным членом понял, что это не так. Только после этого пошлого и грубого послания я уже не знала, хотела ли доверить именно ему сделать меня женщиной.

— Марин, ты чего пыхтишь, как перегретый самовар? — толкнул меня в бок Антон, склоняясь к моему уху.

Сегодня он появился в универе после нескольких дней болезни. Я быстро накрыла еще светящийся экран от его любопытного взгляда и убрала сотовый в сумку.

— Да так… не обращай внимания, — вымучила улыбку, но почему-то мне самой она показалась злой гримасой.

Внутри все кипело от обиды на Виталю и противоречивых мыслей — что скрывать, эта угроза все равно вызывала томительный трепет в груди и спазм желания внизу живота. Я даже представляла, как бурно мы сначала ругаемся, а потом так же бурно трахаемся. Мне, если честно, плевать, где бы случился мой первый раз, если бы он был с бывшим соседом. Я не трепетная лань, чтобы усыпать постель лепестками роз и долго и нежно наглаживать мое тело, изнывая от мучительного возбуждения просто ради того, чтобы не сделать мне больно и не напугать.

Я не напугаюсь и боли не боюсь. Кажется, я даже хочу порочности и грубого напора. Но лишь в деле, а не в сообщениях, которые я получаю прямо посреди ленты, когда ее ведет самый вредный и придирчивый профессор на кафедре.

Но, что скрывать, мысли о бывшем соседе поглощают меня больше, чем прогнозирование и планирование экономических связей. В голове никак не прекращался внутренний монолог, в котором я так крепко наезжала на Витальку, что даже ерзала на жестком сиденье от нетерпения устроить кипиш бывшему соседу.

А еще мне сегодня предстояла куча дел после лекций — я должна выполнять свою работу. И вот как, спрашивается?! Когда в груди извержение вулкана, аж дым из ноздрей валит!

— …Хорошилова, я не могу перекричать грохот ваших мыслей, — услышала сквозь свое яростное шипение голос профессором кафедры конкурентной и промышленной политики. — Задержитесь после занятия. А теперь разрешите, я продолжу? — Я кивнула, опустив голову под стёбный смех сокурсников, который тут же стих, едва Павел Владимирович сказал: — Благодарю, — мне, и остальным: — Хорошо смеется тот, кто смеется без последствий. Открываем ваши конспекты…

— Я подожду тебя за дверью, — проникновенно глядя в глаза, поддержал меня после лекции Антон и сжал на пару секунд мою ладонь.

Я только цокнула зыком и закатила глаза — как только появился в универе снова, так начал активно подкатывать ко мне все, что у него подкатывается, и смотрит так… преданно, что ли.

— Марин, чуть не забыла — после пятой пары репетиция, собираемся в коридоре напротив аудитории куратора, — добавила мне, уже выходя из кабинета, в список дел Нина.

Я перевела взгляд на препода — он смотрел на меня чуть насмешливо поверх очков, постукивая по столу пачкой каких-то бумаг, выравнивая их края.

— Ну что ж, наконец, и я удостоился вашего внимания, Хорошилова, — усмехнулся профессор.

Я только плечами пожала и на всякий случай сказала:

— Простите…

— Пятого июня состоится семинар «Риски внедрения международных норм защиты конкуренции на трансграничных рынках» на примере ЕАЭС, я приглашаю вас как лучшую студентку первого курса принять в нем участие, — внимательно глядя мне в глаза, с полуулыбкой, явно ожидая моих восторженных писков, сообщил Павел Владимирович.

— Эээ… ммм… — переминаясь с ноги на ногу, блеяла я, оценивая масштаб катастрофы.

— Не вижу энтузиазма! Вас не заинтересовало мое предложение? — вскинул седую бровь мужчина.

— Просто… нет, спасибо, это честь, но… — мямлила растерянно, лихорадочно прикидывая, какие я знаю способы растянуть сутки до семидесяти двух часов, чтобы успевать все, но…

— Но?

— Да как же я смогу?! Я в конкурсе Мисс Университет участвую, и работа ассистентом, сессия на носу, зачеты…

— Свидания, клубы… Продолжайте, продолжайте, Марина, — подбадривал профессор. — Мне казалось, вы серьезно относитесь к образованию и основному предмету в частности.

— Павел Владимирович, — выдохнула, собравшись с мыслями, — не думаю, что ваш опыт мог ошибиться, просто я… боюсь не справиться со всем сразу.

— Ну, если вы доверяете моему опыту, — довольно усмехнулся мужчина, — то я вижу в вас потенциал. Пока вам нужно лишь изучить тему, чтобы принять участие в дискуссии после основного доклада. Меня интересуют вопросы, которые могут у вас возникнуть в его ходе. Но для начала все же нужно ознакомиться с темой, чтобы не плавать по поверхности, — протянул мне эту толстую пачку бумаг. — Если что-то будет непонятно, я готов уделить вам время, — улыбнулся вполне добродушно.

— Спасибо… — не нашлась, что еще сказать, и взяла увесистую пачку распечаток.

— Форму заказа пропуска на семинар увидите в директуме, там же план мероприятия и ваши действия по его организации. Можете идти, — он словно разом потерял ко мне интерес, сел за свой стол.

— Да, уже иду, — все еще ошеломленная, ответила ему и подхватила свою сумку.

Уже взялась за ручку двери, когда услышала:

— Марина, вы приглядитесь к вашему молодому человеку, он не тот, кто вам нужен. Не хотелось бы потерять перспективную студентку из-за банальной ошибки молодости.

Я обернулась, но это будто и не профессор говорил — увлеченно что-то изучал в своих записях. Я пожала плечами — нет у меня молодого человека, есть два недоразумения — и вышла.

— Ну, что он от тебя хотел? — обнял меня за плечи Антон, едва я закрыла за спиной дверь.

— Чтобы семинар прослушала…

— Да ладно?! — почему-то восхищенно уставился на меня парень, шагая передо мной вперед спиной. — Хорошилова, так это ж круто! Он тебя выделяет из других! А это дорогого стоит! Сто процентов в следующем году даст тебе самую сложную тему курсовой!

— С чего ты взял?

— Я с пятикурсниками трусь — ты ж в курсе, так вот они говорят, что если Бобров вцепился в студента, то будет в хвост и в гриву гонять по самым сложным темам. Он может и научным руководителем на дипломной твоим стать, если не разочаруешь! — больше меня радовался сокурсник, открывая перспективы.

Надо сказать, хорошие такие перспективы. Даже на Грома злость испарилась.

— Ну а тебе-то что с того? — прищурилась. — Ты-то чему так радуешься?

— Так за тебя радуюсь! Слушай, я тут пропустил эти дни, можешь мне с конспектами помочь? Не хотелось бы плавать, — почесал он макушку, сморщившись расстроенно.