Наконец-то мы смогли поговорить как люди.

— Почему же ручная? — уже улыбаясь, возразил Тосин муж, отряхиваясь от града моих вопросов и выбирая из них самые доступные. — Вручную янтарь можно полировать всю жизнь. Конечно же, я использую всякие приспособления, хотя ни шлифовочного круга, ни барабана у меня нет. Вот еще на шайбах шлифуют и полируют, у меня же свои инструменты, всякие насадки, а специальную пасту делаю по собственному рецепту, там янтарная стружка, парафин и мел. Сверловка тоже... Хотите взглянуть?

Еще как хотела! Но на Тосином лице такое выражение было, что поневоле кое-что сообразила.

— Не получится? — спросила я ее, повернувшись к мужу спиной. — У вас это где-то далеко спрятано?

— Вот именно! — облегченно вздохнув, подхватила несчастная Тося. — Адамчик уже месяца два, слава богу, не занимался своим янтарем, так что я убрала... Сама понимаешь, если опять примется — никакой жизни в семье, ничего не допросишься, да и в квартире не продохнешь.

— Да я только показать, — робко заикнулся Адамчик.

Квартира у них была в доме довоенной постройки, потолки метра четыре, и на шкафу под самый потолок все забито коробками, по всей вероятности не только со шлифовальными принадлежностями. Я представила, как придется принести стремянку, разбирать коробки, извлекая нужные, потом складывать снова... В общем, положительные стороны моего характера вступили в отчаянное единоборство с плохими. Чувствуя это, Тося не спускала с меня жалобного взора, и в результате хорошие стороны пинком изгнали эгоистичные.

— Нет! — благородно заявила я. — Не надо показывать, рано мне еще вникать в такие сложности. Лучше, пан Адам, расскажите своими словами, как вы это делаете.

— Давайте я тогда лучше нарисую, — ответил Адамчик, последний раз с вожделением глянув на шкаф, и принялся искать карандаш и бумагу.

Мобилизовав все свои умственные способности, я усвоила множество полезных вещей. А главное — уяснила разницу между праславянами и Адамчиком.

Мои познания и области обработки янтаря поднялись на качественно новую ступень, что было просто удивительно, ибо с рождения механика для меня — темный лес. Покончив с теорией, пан Адам пожаловался:

— Учтите, самое сложное в нашем деле — раздобыть янтарь. Очень трудно его достать, и он чрезвычайно дорог.

— Да что вы! — удивилась я. — У меня этого янтаря два с лишним кило, собственными руками набрала и ни гроша не платила. Ну разве что отпуск на Балтийском побережье влетает в копеечку и потрудиться пришлось, но зато какой отдых и польза для здоровья...

Тося и Адамчик потребовали рассказать, обо всем подробно, и я принялась страстно описывать сборы янтаря на морском берегу и связанные с этим превратности судьбы, отнюдь не зацикливаясь на этих превратностях. Однако именно они несколько охладили энтузиазм гостеприимных хозяев. Услышав о пронизывающем ветре, ледяном дожде, резиновых сапогах, в которых хлюпает морская вода, тяжеленных сачках и темных верхушках деревьев на хмуром небе задолго до восхода солнца, Тося с Адамом явно помрачнели.

— Тосенька так легко простужается, — заботливо произнес Адам.

— Адамчику не справиться! — в один голос с мужем произнесла Тося. Он у меня такой слабенький, чуть что — сразу ангина.

— Да нет же! — горячо возразила я. — Морской климат закаляет организм.

— Ты всегда отличалась лошадиным здоровьем, — вспомнила школьные годы Тося. — Зимой идешь из бассейна с мокрой головой, и хоть бы хны! А я после такого несколько недель провалялась бы в постели. Адамчик же только ноги промочит — и насморк гарантирован.

Пообещать сухие ноги я не могла, разве что при отсутствии янтаря на берегу, а тогда какой смысл?

— Жаль! — от всего сердца вздохнул Адамчик. — Раз в жизни удалось мне купить целый мешок янтаря по дешевке, случайно подвернулась оказия, но это было несколько лет назад, почти весь вышел. Мог тогда и больше купить, но те куски слишком дорого оценили. Впрочем, все равно рука бы не поднялась на части разрезать, если в середке такая великолепная муха...

— Что?! — вскричала я.

— Ну да, муха, — повторил Адамчик, по-своему истолковав мое волнение. — В некоторых кусках янтаря встречаются ископаемые насекомые, а этот был просто потрясающим. Размером с кулак, и внутри огромная муха, золотая. Сказочное зрелище!

У меня перехватило дыхание, и какое-то время я была не в состоянии ни слова вымолвить. Придя в себя, обрушила на пана Адама новый град вопросов:

— Когда это было? Кто продавал? Откуда привезли? Какая муха? Где вы его видели? Только с мухой или еще какой? А большого куска с голубой дымкой не видели? Свежий срез на боку... Кто?!

Впечатлительный Адамчик даже испугался:

— А что? Пани о нем что-то известно? Какая-то махинация?

— Когда это было? — страшным голосом возопила я Адамчик и вовсе струсил, не сразу сообразил.

— Сейчас, попробую вспомнить. Сразу же после крестин Марты. Тосенька, сколько лет Марте?

— Почти семь. А крестили ровно шесть лет назад. А что?

— Почти шесть лет! — сообщил мне Адамчик, будто я сама не слышала. — Хорошо помню, потому что Тося была крестной и у нас не хватило денег, пришлось потратиться...

Неужели вот так, совершенно случайно, я вышла на след преступления?

— Минутку, это очень важно, — заявила я официальным голосом. — Попрошу описать муху!

Адамчик послушно сосредоточился. Муха была большая, чуть не с бабочку, но не бабочка, сразу видно — муха, с черными крылышками и золотым тельцем, и ножки тоже припорошены золотым пушком. Я сразу поняла — та самая, золотые мухи в куске янтаря на каждом шагу не встречаются. И хронологически все совпадало. Продавали муху вскоре после исчезновения девушки, — видимо, преступники торопились с продажей, боялись, что весть о мухе разойдется по округе, дойдет и до столицы.

— А кто продавал?

— Не знаю, — сокрушенно признался Адам. — Я, собственно, случайно на нее наткнулся, у знакомого посредника, знаете, из тех, что привозят с побережья янтарь и продают камнерезам, ювелирам, шлифовальщикам.

— А что вы еще у него видели, у этого посредника? Случайно не заметили большого куска с дымкой внутри, которая отдает перламутром, так и переливается на все лады?

— Точно, была, но откуда пани известно? Конечно же, я ее запомнил, такого не забудешь, так за нее просили целое состояние! А еще я видел у него янтарь с маленькой рыбкой, только что вылезшей из икринки.

Ну, теперь никаких сомнений. Я попала на след исчезнувшего сокровища и теперь со следа не сверну!

— А тот посредник тоже не знал, откуда взялся необычный янтарь? — сурово продолжала я допрос.

— Не знаю... Может... но я его не спрашивал.