Однажды по пути я встретил ободранное существо, по которому можно было сказать, что оно только что вылезло из угольной шахты. В этом мужчине все было черным, даже лицо. Единственной чистой вещью на этом человеке был красный шарф, обмотанный вокруг шеи. В одной руке он нес булочку мантоу, время от времени откусывая от нее, и она, такая чистая, почти светилась на его фоне. На сгибе другой руки болталась большая открытая дорожная сумка. Он шел, шатаясь, и выглядел очень напряженным.

Он приблизился, и я заметил, что у него странный взгляд.

– Привет, – сказал я. Он остановился передо мной и посмотрел широко открытыми глазами, продолжая при этом машинально жевать. Больше никакой реакции не было. Он жил в своем внутреннем мире.

– Привет? – попробовал я еще раз, но он продолжал смотреть на меня, лишь в глазах у него нарастала паника.

Я сделал шаг в сторону, показывая, что он может пройти. Непонимающими глазами он смотрел то на улицу, то на меня, то снова на улицу, и, наконец, медленно пошел вперед, шатаясь и обходя меня подальше. Его сумка тяжело покачивалась на сгибе его локтя, и он что-то бормотал себе под нос.

Телефон звонит: господин Янг хочет знать, где я нахожусь, чтобы скорее меня забрать. «Скорее?» Мне удается выпросить немного свободного времени до вечера; дело в том, что моя одежда еще в стирке.

Собственно идея встречи не понравилась мне уже тогда, когда господин Янг поймал меня на улице: я шел, стараясь справиться со снегом и не упасть, когда его автомобиль промчался мимо. Тормозные огни вспыхнули, он поехал задним ходом, а затем, скрежеща, подъехал ко мне. За рулем сидел мужчина около сорока лет. Высокий лоб, короткая стрижка, мужественные черты лица, тонкие очки. Он напомнил мне фотографии интеллектуалов времен Культурной революции, которые тысячами полегли жертвами мрачной власти простого народа. Он засмеялся, обращаясь ко мне:

– Это ты идешь пешком по нашему прекрасному Китаю? – и прежде чем я успел ему что-то ответить, сунул мне в руку свою визитную карточку: «Янг. Бизнесмен».

– Подожди секунду, – сказал он и пошарил на заднем сиденье. Через пару секунд я смотрел вслед его уезжающей машине, а в руках у меня болтался большой пакет яблок и апельсинов. Я получил этот подарок в обмен на обещание зайти к нему в гости, когда буду в его родном городе Янцюань.

В семь часов господин Янг забирает меня из гостиницы. Рядом с ним сидит еще один человек, которого он представил мне как старшего брата.

– «Старший брат» в смысле «хороший друг»? – смущенно спрашиваю я.

Господин Янг указывает на свое лицо:

– Ты не находишь, что мы похожи?

– Подожди! Ведь для иностранцев мы все, наверное, на одно лицо, – смеется его брат. – Вас мы тоже не можем различать!

Они говорят, что я могу называть их Старший Янг и Младший Янг, а когда я заявляю, что пусть тогда они называют меня малыш Ляй, оба брата долго не могут отдышаться от смеха. Мы ужинаем в «Старом Пекине», элитном фондю-ресторане, хозяевами которого они и являются. Старший Янг говорит первый тост.

– Малыш Ляй, – говорит он торжественно, – мы оба желаем тебе счастья и успеха в твоем начинании!

Мы чокаемся бокалами, а дым от фондю поднимается над горшком и плывет перед нашими лицами. Потом мы все делаем по большому глотку. Мне нужно взять себя в руки, чтобы не скорчить гримасу от неожиданного и странного вкуса.

Младший Янг смеется:

– Это кола! У нас подают ее горячей! Ты еще не пробовал?

Я качаю головой.

Старший Янг выуживает из горшка с фондю кусочек мяса и с улыбкой кладет его на мою тарелку. Несмотря на мои ожидания, вечер получается необыкновенно приятным и интересным. Мы много и вкусно едим, пьем горячую колу, произносим тосты. И, разумеется, прежде всего оба брата хотят поподробнее узнать о моих планах.

– Малыш Ляй, – говорит Младший Янг, – здесь тебе не о чем беспокоиться, мы поможем тебе, что бы ни случилось. Но что ты будешь делать, когда доберешься до пустынных районов Ганьсу и Синьцзян? Тебе известно, как там обстоят дела?

Его брат предостерегающе поднимает брови и палец:

– Там можно часами и даже днями ездить на машине и не встретить ни одной живой души!

Я смущенно ковыряю вилкой в своей тарелке и, вероятно, произвожу подавленное впечатление. Младший Янг продолжает успокаивающим тоном:

– Я вот что хочу сказать: тебе нельзя забывать о том, что самое главное – это собственная безопасность! Если ты почувствуешь в пустыне, что тебе становится слишком тяжело, то нет ничего плохого в том, чтобы проехать небольшой отрезок пути на поезде или на машине!

«А как же мои правила? – смятенно думаю я. – Весь путь идти пешком, каждый день писать в своем блоге, отращивать бороду и волосы, не делать никаких исключений…»

Конечно, он угадывает мою мысль.

– Твоему начинанию не повредит, если ты проедешь маленький отрезок пути на машине. Расстояние от Пекина до Германии достаточно большое, не обязательно каждый шаг идти пешком!

– Я тоже так думаю, – соглашается с ним его старший брат, – это сто́ящая идея.

– Нельзя быть таким упрямым и так зависеть от своих принципов.

Со смехом я качаю головой. И чувствую, что меня застали врасплох.

На следующее утро братья Янг запланировали нечто особенное – поездку в горную деревню Дачжай.

Дачжай? Я не имею ни малейшего представления, что там может быть интересного, но оба брата смотрят на меня так, будто раздобыли билеты в Диснейленд, а я не рад: Дачжай! Это место знаменито на всю страну! Неужели я никогда не слышал о Чэнь Юнгуе и о выражении «Земледелию учитесь у Дачжай»?!

Когда я вечером спрашиваю об этом по телефону у Джули, она некоторое время размышляет, но потом признает:

– Понятия не имею. Думаю, это что-то связанное с коммунистами. Об этом могут знать скорее мои родители. Но ты можешь съездить туда и сам посмотреть, если у тебя есть время.

Если ли у меня есть время! До Рождества всего десять дней, а мне идти еще двести пятьдесят километров…

После освежающе рискованной поездки в машине Младшего Янга мы подходим к массивным воротам, часто увешанным цветными лампочками. Вокруг нет ничего, кроме серого горного ландшафта.

Итак, это Дачжай, Великий Палисад. Мой взгляд останавливается на красном плакате.

«СМЕЛО ИДИТЕ ВПЕРЕД ПОД ВЕЛИКИМ ФЛАГОМ КИТАЙСКОГО СОЦИАЛИЗМА!» – написано там огромными иероглифами, а ниже гравюра, показывающая, что население Дачжай приветствует своих гостей.

Это относится к нам четверым: братья взяли с собой еще одного друга, который с первого взгляда понравился мне своей лысиной и приличных размеров животом, торчащим под синим спортивным костюмом. Он напомнил мне моего арендодателя в Пекине.

– Добро пожаловать в Дачжай! – говорит Младший Янг торжественно, указывая на ворота.