— Строит из себя невинную овечку, а сама чужих мужиков уводит, — поливала она меня необоснованными обвинениями.

— Альбина, — попыталась успокоить ее, — что это за…

— Не затыкай мне рот, пусть все знают, какая ты… какая ты… — она остановилась в шаге от меня, разгневанная, — потаскуха! Да ты ему нафиг не нужна станешь, если уже он тебя не послал вместе с твоим… — тут она сдержалась, лишь перевела взгляд на мой живот, — у Амира таких как ты, вагон и маленькая тележка, и если ты решила пузом вернуть его себе? Знай! Он никогда не хотел иметь детей!

Она еще что-то кричала, обливая меня ядом своей ненависти, но я не слышала. Звон в ушах и тупая боль в затылке от нервного потрясения и какого-то необъяснимого ступора заглушали все.

Боже! Да что же это такое! Весеннее обострение у неуравновешенных людей? Когда все это закончится? Кому я дорогу перешла?

Я сжала виски указательными пальцами и прикрыла глаза в попытке урезонить колотящееся сердце.

— Хватит, — сама не ожидала от себя такой громкости, — я никого ни у кого не уводила! Я не знаю никакого Амира! Отстанте от меня!

Альбина замолкла, но лишь на мгновение, чтобы потом с новой силой начать возмущение уже по поводу отвратительного поведения сотрудников клуба, унижающих ее достоинство и с пеной у рта требовать возврата всех средств за приобретенную клубную карту.

— Что здесь происходит? — строгий голос Клавдии Витальевны разлетелся по помещению, вмиг загасив вой Альбины.

— Ваша сотрудница… — начала она, гневно отвернувшись от меня и обратив свой победный взор на мое начальство, — нарушила все этические нормы поведения, и я требую немедленного ее увольнения.

— Что? — выдохнула я пересохшим, от волнения и обиды, горлом.

— Альбина мы обязательно разберемся во всем, — авторитетно заявила директор нашего клуба, успокаивая возмущенную клиентку, — пройдите в отдел продаж и девочки оформят вам все.

Меня накрыла волной паники, за что мне все это?

— Таисия, — обернувшись ко мне с серьезными нотками в голосе обратилась теперь уже ко мне, — пройди в мой кабинет.

Я лишь кивнула и направилась в указанном направлении, а женщина прошла с взбалмошной истеричкой за стеклянную перегородку.

Зайдя в кабинет, присела в кресло, утирая катившиеся по щекам слезы. Несправедливое обвинение напалмом выжигало всю радость, что каких-то пять минут назад бурлила во мне жизнерадостным гейзером. Я строила планы, продумывала новые графики тренировок, а сейчас… Сейчас сидела в ожидании своей участи стать безработной мамой-одиночкой. Хотя, впрочем, я никогда не замечала за нашим начальством необдуманных поступков.

— Так, моя хорошая, для начала успокойся, — ласково проговорила Клавдия Витальевна, закрывая дверь, — утри слезы, — протянула она мне салфетку, — и выкинь из головы истерику взбалмошной дамы. Тебе нельзя волноваться, — назидательно проговорила она, усаживаясь в свое кресло и взглянув на меня с ободряющей улыбкой.

Кивнув, я промокнула влагу со щек, скомкала салфетку и с надеждой глянула на нее. — Я никого у нее не уводила, — попыталась объяснить я.

— Таичка, мне абсолютно все равно, правда. Это твоя личная жизнь и, если та мегера не смогла удержать мужика, это ее проблемы, никоим образом не решающиеся за счет клуба. Да, клиент всегда прав, но не всякому клиенту стоит потакать в его необоснованных желаниях. Так что ни о каком увольнении и речи быть не может. Ты отличный специалист, и раскидываться ценными кадрами я не намеренна.

Делая глубокие вдохи и медленно выдыхая, я старалась восстановить гармонию в себе. Но слезы все еще скапливались лужицами в уголках глаз.

Уточнив, сколько недель мне еще до декрета, Клавдия Витальевна предложила мне взять неделю оплачиваемого отпуска, отдохнуть, успокоиться.

— И не переживай, все остальные твои клиентки дамы адекватные, я сама лично всех их обзвоню. Зная твое положение, думаю никто не будет возражать из-за переносов тренировок на неделю. В крайнем случае проведу их сама, — пожала она плечами, — вспомню, как это делается, а то зарылась в администрировании по уши.

Я согласилась с предложенным решением и, написав заявление, покинула клуб. Наверно и впрямь мне надо отдохнуть от людей. Просто закрыться дома. Просыпаться не под звон будильника, а когда организм захочет. Гулять по самым дальним аллеям любимого парка, слушая птичий щебет и шелест весенней листвы. Отключить все средства связи с внешним миром и провалиться в свою личную нирвану.

Так я и сделала. Отрешившись на время от окружающего мира, я погрузилась в тишину и покой полного уединения. Даже девочек не стала тревожить перипетиями своей “бурной” жизни. Но на третий день моего заточения позвонила Наташа, радостно объявив, что вытащила, наконец-то Риту в город и завтра мы все встречаемся в нашем любимом кафе.

И вот, переполненная счастливым предвкушением встречи с подругами, начитавшись одобрительных и подбадривающих сообщений от клиенток, я собиралась на прогулку. Но появление на пороге моей маленькой крепости грозного дракона с омутами сапфировых глаз, что холодом окутали меня и ввели в анабиоз мое сознание, внесло сумятицу в мою скромную жизнь.

* Клавдия Витальевна — героиня романа "С Новым годом, Клава!"

*Амир*

Обсудив с Ильей детали нашего предприятия, насладившись не только вкусным обедом, но и приятным общением с другом, я вернулся в офис. Зайдя в приемную первым делом, попросил Лану предоставить мне отчет от Анатолия о проделанной работе.

— Амир Эмирович, — чуть возмещенно сопел в телефонную трубку айтишник, — тут дело не двух минут.

— Я понимаю, — урезонил его, но мне важно было знать, кто и зачем все это затеял, — но и ты не лузер. Что-то более конкретное тебе уже известно?

— Пока понятно, только то, что информация теряется на просторах глобальной сети, а искусно заметает следы кто-то не с нашего региона и даже не в пределах границ нашего государства. Ничего глобального они не сделают, все остальные системы защищены, я и переписку могу заблокировать, но…

— Да-да, — подтвердил я свое намерение пока оставить открытым этот канал, — ладно, работай. Как только станет ясно, сообщи.

Парень клятвенно заверил, что именно так он и сделает затем поспешно отключился. Ладно, время терпит. Да и кто бы ни был этот “доброжелатель”, его афера мне только на руку. Чувство покоя охватило меня, и я довольный тем, как все удачно складывается, откинулся на спинку рабочего кресла.

Лэптоп на столе мерцал работающим экраном, подмигивая различными графиками и сводками. А я смотрел на них отрешенным взглядом, мысленно просчитывая ходы. Как только Илья выполнит обговоренные условия, а съезжу к пигалице и заберу ее в свой дом. Надо знакомить крошку с окружением и окружение с ней.

Сняв с себя темно-синий вельветовый пиджак, повесил его на спинку кресла. Закатал до локтя рукава белой хлопковой рубашки, ослабил галстук и глянул на лежавший на столе смартфон. Тот будто прочел мои мысли о звонке юристу, залился мелодией входящего звонка. Улыбнулся и ответил на вызов.