Кради`о`Лост ухмыльнулся.

— Конечно, другим. Этот путь слишком долог, по нему поднимаются единицы, остальных он в конечном итоге губит — или заставляет почувствовать собственную неполноценность от недостижимости идей, что в конечном счёте одно и то же. Хорошо, рассмотрим другой путь — ступеней у власти много, как перепрыгнуть через несколько, ведь жизнь коротка, да и влиятельные родственники не у всех есть. Итак, у вас нет ничего, кроме энергии и честолюбия — а вы хотите иметь всё. Отлично! Обязательно организуйте какое-нибудь общество, союз, клуб — неважно, что это будет такое, неважно, какие идеи вы будите выдвигать — лучше всего что-нибудь насквозь правильное и душещипательное. Можно сказать, что до вас никто не мог правильно произнести имя бога, или читать священные книги, можно вообще ратовать против вырубки лесов или отстрела животных — главное, что бы это затронуло сердца людей и они за вами пошли. И согласились на пункт, почти незаметный среди громких фраз; что ты для них — высшая инстанция и все, вступившие под твои знамёна, подчиняются тебе, и никому больше. Конечно, они должны это принять сердцем; неустанно внушай им, что ты — их отец и основатель их движения; что тебе ведомо то, о чём и не догадываются простые смертные; что только под твоим руководством они добьются счастья, справедливости и рая на земле. Убедишь их в этом — и все, ты уже сила; отныне ты не баран в ведомом на убой стаде — ты вожак своего собственного, пусть маленького отряда, и с тобой должны считаться. Ты вступил в игру. Дальше всё зависит от твоего таланта. Конечно, ты должен будешь предать своих последователей — не официально, конечно, но фактически. Организацию разрушать нельзя, в ней — твоя сила. Кроме того, всегда есть мизерный шанс, что она сможет конкурировать с уже действующей властью; но обычно последователей у тебя слишком мало, поэтому ты присоединяешься к какой-то влиятельной группе, заставляя своих фанатов служит уже её интересам, и довольно быстро занимаешь весомое место среди высокопоставленных фигур, обретая значительные шансы на абсолютную власть…

— Возможно, это интересно… Для кого-нибудь, но зачем вы мне это рассказываете?

Кради`о`Лост наклонился вперёд, глаза его, показавшись из-за заплывших жиром век, пронзительно смотрели прямо в лицо Элану.

— Не делайте вид, что не догадываетесь, юноша, не разочаровывайте меня. Игра «под дурачка» — она для лохов, не способных на большее. Никогда не применяйте её в разговоре с умными людьми, они быстро вас раскусят и посчитают недостойным дальнейшего общения. Наш разговор — это предложение, вполне конкретное. Сила и возможность править — против вашей лояльности.

Хранитель рассмеялся.

— И вы верите в лояльность — это после ваших «откровений» о природе власти?

— Лояльность в политике — это полная подконтрольность. Вы правы, на слово мы вам не поверим; со временем вы стали бы слишком сильным, и никакие бы наши действия вас бы не удержали. Сейчас и здесь — мы можем вас остановить, сломив или физически уничтожив. В любом из этих случаев мы сохраним статус-кво, потеряв при этом возможность через вас контролировать энергии предела, проходящие по этому миру. И кто знает — вдруг ваш последователь окажется здесь через десяток-другой лет, и обстоятельства сложатся уже по-другому? Кроме того, у нас есть подопечный — Кавншуга нужно кормить.

— Кормить? Уж не мной ли?

— Не всё так страшно, юноша, не всё так страшно. Нам нужна энергия — мощная, ничем не замутнённая энергия предела, которую вы способны вызвать — и меч, укрощённый и неспособный уйти и начать поиск другого хранителя. Взамен этих вполне доступных вам вещей вы получите всё, что может дать наш мир — любых девушек и любые явства, должность верховного жреца нашей религии — поверьте мне, вам не придётся долго ждать, и вы вполне способны занять это место. Фактически, Кавншуг станет вашим ручным, одомашненным богом — и вы через него сможете изменять наш мир по своему усмотрению. Подумайте! Вы ведь к этому стремитесь?

— Интересно. Меч лежит на алтаре, укрепляя вашу власть, я подкармливаю вашего бога-карлика, что бы он быстрее вырос и заматерел, и служу ему, а вы — мне. А как же два небольших момента. Первый — а где в вашем раскладе дракон?

Иерарх сдвинул брови, разом утратив благодушие.

— Дракон есть символ сатаны, олицетворение всего тёмного, что есть в силе предела. Церковь веками уничтожала крылатое племя, добиваясь уничтожения проводников дьявольских замыслов, пока не искоренила под корень. Маги церкви уже работают над этой проблемой и пусть она вас не волнует.

— Вы правда думаете, что наиболее опасны те, кто выглядит иначе? И именно в них сосредоточенно всё зло, которое вы видите вокруг? А я всегда считал, что настоящий борец со злом должен вначале начать с себя.

Иерарх закивал, скрывая под улыбкой опасный блеск глаз.

— Вы правы. Всегда нужно думать о себе, воюя со злом. Иначе любая борьба теряет смысл. Однако далеко не каждый способен забыть о своих интересах в великой битве против всего тёмного и опасного для души человеческой. Зачастую желание прославиться или получить лишний клочок власти заставляют молодёжь забывать о вечном. Но, уверяю вас, что Церковь всегда думает только о благе людей…

Элан растерянно улыбнулся. Как легко можно исказить смысл, лишь переставив пару слов и чуть-чуть сместив акценты. Лицемерие людей, избравших смыслом жизни жонглирование словами, не имеет границ.

— А о боге Церковь думает? Не о вашем ручном зверьке, и даже не о прославляемом вами триедином, а о творце миров? Как он посмотрит на ваши художества?

— Творец? Он, конечно, велик. Причём настолько, что в величии своём нас не замечает. Ему мы интересны не более, чем вам микроорганизмы на подошвах ваших ботинок. Они есть, они живут своей жизнью — вы это знаете, но вас это особенно не интересует. Творцу одинаково безразличны наши жизнь и смерть, наши молитвы и страдания. Для него это слишком мелко, слишком незначительно. Он обратит внимание, конечно, на того, кто творит что-то новое, то, чего не было в изначально сотворённых им мирах, для того он нас и создал, вложив частицу собственной души, однако зачастую это внимание заключается лишь в том, что вам дадут возможность свободно творить, не более. Если вы хотите получить от богов нечто большее, покровителя нужно искать поближе — и, желательно, менее строгого.

— Например, Кавншуга?

— А почему нет? Он не только наш бог, но и наше дитя, и сделает то, что мы скажем. А со временем, когда он вырастет и заматереет, он сможет стать новым творцом миров — конечно, уничтожив старого — ну и, само собой, его творения. Кроме нас, естественно.

— Вы и правда думаете, что выкормыш вашей Церкви, воспитанный на лжи и крови, будет снисходителен к кому-то кроме себя? Вы создаёте монстра, который грозит мировому равновесию — и ждёте от меня помощи? Очень скоро он наберёт силу и станет сам приносить себе жертвы, руководя вами, как марионетками. И вы, те, кто командовал им — вы станете его первыми целями, которые подчеркнут самостоятельный статус Нового бога — и его силу. Я никогда не пойду этим путём, каким бы привлекательным он не был.