Софи снова поглядела на меня, уже скорее оценивающе. И, забавно глотая согласные звуки, поведала громким шёпотом:

— Он такой большой!

Адора, с улыбкой наблюдавшая за нами, громко фыркнула, а Киро и вовсе бессовестно расхохоталась.

— Точняк, — выдохнула она, смерив меня выразительным взглядом. — О-очень большой. Но ничего, к этому привыкаешь. Хотя все мальчики поменьше наверняка комплексуют!

— Копле-суют — это плохое слово?

— Нет, просто.

Пуститься в объяснения ей не дали — по коридору разнёсся гневный детский вопль. И тут уж мне захотелось рассмеяться: крошечный мальчик, сидящий на руках у долговязого рыжего парня, выглядел как само негодование.

— Не дури, Рэн, ты чего? — Киро испуганно захлопала глазами, аккуратно поставила девочку на пол. — Спокойно, мужик, не претендую я на твою подружку!

Ха, можно подумать, подружка его интересует. Вампиры, чистокровные или не очень, сильно привязаны к тем, кого считают своей семьей. Поэтому и живут обычно все вместе, в больших крепостях. А если и уходят, решая создать отдельную ветвь, то довольно скоро обзаводятся большим домом, куда тащат всех, к кому испытывают тёплые чувства. Народная примета: если на окраине города имеется какой-нибудь мрачный домище — скорее всего, в нём обустроились вампиры.

— Киро, не глупи, — вздохнул я, покачав головой, — он тебя ревнует, ты ведь часть его гнезда.

— Рэн, ты плохой мальчик! — заявила Софи так безапелляционно, как это умеют только детишки-дошколята. — Фу таким быть!

Рэн, как ни странно, проникся. Хотя насупился при этом так, словно мы все его смертельно оскорбили — причём некоторые даже по два раза. Но тут же растаял, стоило загулявшей мамочке раскаяться в своём вероломном поведении и взять его на руки.

— Иди сюда, самый вредный крыжовничек на свете, — Киро блаженно улыбнулась, прижавшись щекой к кудрявой макушке и слушая детский лепет — для меня с непривычки малопонятный, но крайне горестный и обиженный. — Ну прости, прости-и, поняла и раскаялась… Эй, Рик, как ты тут без меня? Умаялся с моим чудищем?

— Да не, ты чего, сестренка? Мы с ягодкой славно провели вечер! — горячо уверил парень, обрадованный приходом Киро ничуть не меньше всех остальных. Или даже чуть больше. Однако стоило ему перевести взгляд на меня, как откровенная, почти щенячья радость тут же сменилась враждебностью. — А это что за хрен в пальто с тобой притащился?

Я на такую реакцию не обиделся, скорее вспомнил свои глупые шестнадцать и позабавился донельзя. Бедный парнишка явно избрал Киро своей первой трепетной любовью, ждал и надеялся, всё такое, и тут вдруг. ну да, какой-то хрен. В пальто. И с отнюдь не дружескими помыслами, уж буду честен хотя бы с самим собой.

— Подрик сказал плохое слово! — возмутилась Софи.

— Подрик больше так не будет, — уверила Киро и легонько стукнула парня по макушке.

— Эй, бро, повежливее. Маршал Вернер — твой будущий начальник!

Рик тут же вытаращился на меня во все глаза, нервно запустил пятерню в огненно-красные волосы и совсем другим тоном выдал:

— Виноват, сэр!

Что, ещё один подменыш спит и видит, как свалиться на мою голову? Только этого мне и не хватало. Впрочем, если получится отвадить Киро от половины её дел, буду только рад.

— Ничего страшного, — заверил я миролюбиво. — Думаю, о субординации мы можем поговорить чуть позже. Когда Подрик окончит обучение и пройдёт стажировку.

Тот активно закивал — мол, окончу и пройду, не сомневайся; Адора же неодобрительно покачала головой. Вряд ли наша с Киро профессия ей нравится. Охотники вообще мало кому нравятся; даже людям, которых мы вроде как защищаем.

— Миз. Адора, мы ведь можем побыть втроём? — поинтересовался я.

— Вы родственник, я не вправе вам отказать, — отозвалась Адора и почти тут же накрыла ладонью рот мальчишки, удивлённо вытаращившего глаза и явно приготовившегося задать кучу вопросов. — Потом, Рик. Идёмте, пока наши чудовища не сожрали Стеф.

Она ухватила Софи за руку, подтолкнула Подрика в спину, и наконец-то мы с Киро остались одни. Ну, не считая Рэна.

— Да, вечерами здесь дурдом, — флегматично произнесла Киро, поудобнее перехватив свою драгоценную ношу. — И нет, сэр, от Рика вам никак не избавиться. Я годами пыталась его отговорить, но он твёрдо решил пойти в охотники.

— Разве у тебя было не так?

Она прикусила губу, мотнула головой.

— У него есть выбор, которого у меня просто не было. Идём, тут сквозит.

Свободной рукой Киро потянула на себя дверь, и мы вошли внутрь комнатушки с несуразно высоким потолком. Рэн, уже позабыв о своей смертельной обиде на весь мир, любознательно воззрился на меня своими огромными глазищами.

В самом деле, зелёные. Как у меня, да. И как у большинства Асторнов, но это почему-то сейчас кажется совсем неважным.

— Смотри-ка, а его твои габариты не смущают, — усмехнулась Киро, едва Рэн требовательно махнул кулачком в мою сторону. — У нас с тобой хороший вкус, да, крыжовничек?.. Эй, Люк, хочешь его подержать? Он вроде не против.

Нет, не хочу. Вовсе не потому, что я не люблю детей — люблю, пусть чаще всего они доставучие проблемные создания, так и норовящие всё перевернуть вверх дном да выпросить запрещённые сладости. Просто Киро с Рэном на руках совершенно чудесна. О, Тьма, когда она сказала, что хочет усыновить ребёнка, я не поверил своим ушам! Но сейчас, глядя на этих двоих, ничуть не сомневаюсь: из Киро выйдет прекрасная мама. Не только для Рэна, но и для целой дюжины детишек.

— Конечно.

Рэн был против. По крайней мере, мордашку состроил капризную, недовольную, наморщил нос и явно раздумывал, не пора ли завопить погромче. Не знаю, что нашло на меня в этот момент — то ли покрасоваться захотел, то ли продемонстрировать, мол, подожди ты, я такой же, ни к чему слёзы. Я принял свой истинный облик — чёрные глаза, чёрные вены по скулам, острые клыки во рту.

Тому, что Киро испугалась, подобралась вся, потянулась к кобуре на поясе, я ничуть не удивился. Вполне предсказуемая реакция любого родителя, независимо от вида, когда нежить тянет руки к его ребенку. Но я никак не ожидал, что Рэн перекинется в ответ — вполне осознанно сбросит человечью маску, во всей красе демонстрируя свою зелёную кожу, припорошённую золотом, и до нелепого крохотные рожки, почти теряющиеся в копне непослушных кудряшек. Он сверкнул на меня чёрно-жёлтыми глазами, склонил голову к плечу — ну в точности так же, как это делает Киро, — и вдруг радостно заулыбался во весь рот, демонстрируя аж целых четыре молочных клычка.

Запрещённый приём, уж как по мне

Рэн подался навстречу, стоило только протянуть руки. Устроил крохотную ладошку на моём плече, другой потянулся к клыкам. Пришлось возвращаться к более привычному облику, чтобы малыш ненароком не поранился.