— Мам, я в город гулять. Переночую у Демьяна, ладно?

— Конечно, — улыбнулась мама. — Хорошо отдохнуть.

Ну, вот и все. Она направилась в коридор, но внезапно Клайд поднялся со своего места и пошел следом.

— Нет, милый, на прогулку не пойдем, — покачала головой Злата, обуваясь. — Могу выпустить тебя во двор. А у меня дела.

Пес смотрел на нее большими умными глазами, словно знал, куда и зачем она направляется, и не одобрял этого. Злата хотела уже хлопнуть дверью, но потом передумала, присела рядом с ним на корточки, обняла за шею и потрепала за холку.

— Все будет классно, — шепнула она. — Маму охраняй.

По дороге она кинула сообщение Демьяну.

«Для всех ночую у тебя».

«Яков?» — моментально пришло в ответ.

Злата послала брату смайлик, высовывающий язык. Пусть завидует молча. Насколько она знала, последние пару лет он хранил верность Юле, о чем та, разумеется, даже не подозревала.

«Удачи мальчику. И не забывай предохраняться».

На первую часть сообщения Злата поморщилась, а презервативы купила в аптеке за одну остановку от Конторы.

Золотистый свет вечернего солнца укутывал березовый парк. Злата прошла по дорожке, прикрывшись самым легким из имеющихся в ее арсенале взороотводящих заговоров. Что-то более серьезное могла заметить охранная сетка, навешенная на периметр Конторы, а ей это было не нужно. Двери общежития скрипнули, приветствуя. Сидящая за стойкой администратора Елена оторвалась от какого-то журнала, скользнула по ней взглядом и снова вернулась к чтению. Тетя была сильна, но не сильнее ее.

На лестнице Злата позволила себе спустить тормоза к чертовой матери. И ее накрыло предвкушением. Она еще вчера поняла, что сделала правильный выбор. Яша был таким милым и совсем неискушенным. А как искренне он смущался! Это было необычно и непривычно и настолько притягательно, что вполне можно было сказать, что он не оставил ей выбора. Кто его просил так себя вести? Она была уверена, что какое-то время в постели он будет оставаться таким же, и уже предвкушала много приятных и забавных моментов.

И планировала начать прямо сейчас.

В этот раз она не стала стучать, тем более дверь все равно оказалась открытой. Злата восприняла это как приглашение и даже поерничала про себя: не ждет он ее, как же. Она скользнула в комнату тихо-тихо. Яков сидел за столом к ней спиной и что-то читал. Злата аккуратно прикрыла дверь и медленно повернула задвижку. Потом подошла ближе и положила руки Яше на глаза, попутно снимая с себя чары.

Яков дернулся и замер.

Это был хороший момент. И Злата в полной мере насладилась им. Сейчас он полностью был в ее власти. Она наклонилась, провела носом по его волосам. Потом коснулась губами его уха и прошептала:

— Привет. Где мой чай?

Яков шумно выдохнул, пропустив длинную струю воздуха сквозь сложенные в кольцо губы.

— Злата, нам надо поговорить.

Злата куснула себя за губу и прикрыла глаза. Начинается. Но ее ладони со своего лица он не убрал. И она решила, что даст ему право недолго побыть занудой. Мальчику нужно расслабиться, а то вон какой напряженный. И если ему поможет разговор, то пусть.

— Говори.

Он распрямил лежащие на столе кулаки, стиснул их и распрямил снова. А потом поднял руку, накрыл ее ладонь своей и слегка сжал.

Злата вздрогнула и подавила внезапно появившееся желание отшатнуться. Что за глупость? Та, кого она заставляла молчать все эти дни, настороженно шевельнулась внутри.

Сиди тихо. Тебе показалось.

— З-злата…

Он замолчал. Она почувствовала, как стремительно затрепыхались ресницы под ее ладонями. Пытается проморгаться. Понятно. Она ожидала откровенного разговора о сексе с человеком, который вырос в Тридевятом. Она действительно на что-то надеялась?

Опять придется все делать самой.

Злата убрала руки, обошла стул и села на стол. Взгляд у Яши был бесподобный. Испуганный и вожделеющий. Вот и славно. Первое уберем, второе оставим. И все будет как надо. Так. Тридевятый. Ну что там может быть?

— Яш, я же сама пришла.

Он открыл рот, наморщился, замер, а потом закрыл и отвернулся.

Ладно.

Злата протянула руку и погладила его по волосам. В отличие от мужчин Тридевятого волосы он носил короткие, хотя, скорее всего, остриг их только на Буяне. Ежик сзади приятно уколол ладонь. Яков безропотно принял ласку. Тогда она скользнула со стола ему на колени. Он попытался отстраниться, она сделала вид, что падает, и тут же была подхвачена. Ситуация оказалась патовой. Злата воспользовалась ею, прижалась ближе, уткнулась носом ему в шею и вдохнула запах поглубже. Как же упоительно он все-таки пах… Надо было сказать что-то правильное, чтобы он успокоился. Найти крючочек. Она перебрала в голове возможные варианты.

— Я тебе совсем не нравлюсь?

Яша снова не ответил, но она почувствовала, как он, едва касаясь, провел носом по ее волосам. Вот так, хорошо. Процесс напоминал приручение дикого зверя. Не все сразу, это понятно. Зато каждая маленькая победа будет вызывать восторг и гордость. А торопиться ей некуда. У нее весь вечер и вся ночь впереди. И еще немного. Пока ей не надоест.

Яша немного расслабился и обнял ее чуть увереннее. Злата дала ему время, чтобы привыкнуть. Но та, что жила внутри, вдруг снова беспокойно заворочалась. И показалось, будто ее стало больше… Это ощущение Злату насторожило. Она слегка отстранилась, заставляя Яшу разжать руки. Поймала его растерянный взгляд. Ну нет, не надо волноваться… Улыбнулась ему и огладила пальцами его левую щеку. Они манили ее — его шрамы, притягивали взор, ей все время хотелось к ним прикоснуться. И Злата не видела смысла и нынче отказывать себе в своем желании. Она потянулась и поцеловала самый широкий. Яков вздрогнул и гулко сглотнул.

— А говоришь, привык к ним, — шепнула ему Злата.

— Я…

Она поцеловала обожженный висок, потом лоб и то место, где раскаленное железо прижималось к брови, оставив от нее только половину.

Яков не двигался, сидел ни жив ни мертв, зажмурившись, и его лицо, когда она отстранилась, выражало что-то болезненное.

Злата подалась еще немного назад, уперлась спиной в столешницу. Яша открыл глаза. Серые. «Фирменные соколовские глаза, — подумала Злата. — Интересно, а бешеный темперамент он от деда тоже унаследовал?»

А он все смотрел на нее. Потом наконец поднял руку и очень осторожно одним пальцем провел по ее щеке. Улыбнулся.

— Это не значит, что