После этих слов Ярик ещё раз поклонился всем и поблагодарил за доверие, сообщив, что он так и поступит, а в дорогу отправится вместе с обозом через день. Дварфы по очереди стали подходить к Ярику, поздравлять с признанием мастерства и желать успехов в странствиях. Фея тем временем воспользовалась моментом и попросила Тумика разрешения увидеться с его женой. Тумик растерялся, не зная, что и ответить. Он явно обдумывал вескую причину для отказа, но Фея настаивала:

– Один встреченный нами друид утверждал, что у меня есть способности к волшебству, советовал идти в Холфорд и поступить в школу магии. Я поверила, убедила своих родителей отпустить меня, я бросила всё и даже уговорила своих друзей пойти со мной. Но, к сожалению, я так и не почувствовала никаких способностей. Может, это всё неправда? Мне очень нужно поговорить с кем-то, кто разбирается в чарах.

Тумик подумал ещё немного и уступил:

– Хорошо, можешь общаться с моей женой сколько хочешь. Тем более, она сама интересовалась тобой и уже замучила меня своими расспросами. Так что можешь идти к ней, но только одна, без друзей.

* * *

Весь остаток дня Фея отсутствовала. Пришла она глубокой ночью и, игнорируя все наши расспросы, пожелала нам спокойной ночи и легла спать. Когда я проснулся утром, Ленки уже не было. Трактирщик сказал, что она давно встала, быстро позавтракала и направилась в дом Тумика.

Я же сходил в мастерскую к Ярику и заплатил остаток суммы за арбалет. Мастер выглядел рассеянным и невыспавшимся. Он готовился к странствиям, укладывал необходимые вещи. Я рассказал мастеру, что при выстреле по дальнему фонарю промахнулся, и фонарь разбился по счастливой случайности. На это Ярик усмехнулся и заметил, что бог дварфов Тор благоволит мне и ему, после чего взял у меня оружие и за пару минут откорректировал напильником прицельную планку. Потом достал из-под верстака тяжёлую сумку:

– Я ведь заготовил для тебя и набор болтов для это го арбалета. Тут половина – утяжелённые бронебойные, они пробивают панцирь. Обычные латы прошивают навылет. Щит, может, и не всякий пробьют, но вчерашний щит такой болт пробил бы легко, – Ярик показал на стоящий в углу мастерской изрешеченный щит. – Я тебе нарочно дал вчера другой болт, чтобы не задеть самолюбие Тумика. Но думаю, после моего ухода он зайдет ко мне в мастерскую, увидит пробитый щит и сразу всё поймёт. Ещё есть и другие болты – охотничьи широкие и гарпунные зазубренные, есть с кольцом для крепления верёвки, есть свистящая сигнальная стрела, есть с камерой для горящей смеси. Это всё – мой подарок тебе. Я рад, что твой заказ дал мне шанс утереть носы старшим братьям. А когда на испытаниях я понял, что ты ещё и отличный стрелок, я просто пел про себя от радости.

Ярик ещё раз залез под верстак и вынул топорик из чернёной стали:

– Это для твоего друга. Чехла, к сожалению, нет. Выковал я его давно, опыта у меня тогда маловато было, но всё равно этот топор намного лучше его оружия. Забрать с собой я его всё равно не могу, пусть лучше твоему другу достанется, чем будет валяться здесь без дела.

Я спросил мастера о его дальнейших планах. Он устало вздохнул и ответил, что сам пока не знает. Ни Водные Мастера, ни дварфы Медной Горы, ни тем более чёрные дварфы просто так не возьмут его в ученики. Сейчас же он хочет лишь как можно скорее покинуть поселок, пока его решимость не угасла, а братья не успели уговорить его остаться. Поэтому Ярик собирался дойти с обозом до первого же поселения и там покинуть остальных.

Напоследок я поинтересовался, какие именно заклинания жена Тумика наложила на мой арбалет. Ярик пожал плечами – он только просил сделать оружие нержавеющим и более смертоносным, но, что ещё могла наколдовать женщина, мастер не знал.

Пузыря я нашёл на берегу подземной речки. Мой друг сидел возле самой воды и кидал в бурный поток камешки.

– Проснулся, никого из вас нет, все про меня забыли. Ты постоянно у кузнеца пропадаешь, Ленка вообще второй день не появляется. Скучно, хоть бы работу какую мне дали. Но сколько ни спрашивал – никому помощь не нужна. Шарахаются даже от таких предложений.

Я присел рядом и, пересыпав в руке камешки, тоже бросил один из них в воду.

– Это дварфы секреты свои оберегают. У них ведь каждая тонкость в кузнечном или горном ремесле добывается годами упорной работы и жизнями сородичей.

– Понятно, – протянул приятель. – Считал, что это характер у дварфов такой скверный, и поэтому никто не хочет со мной общаться. Но почему тогда с тобой дварфы разговаривают? Да и в мастерскую тебя несколько раз пускали.

Я улыбнулся и изложил очевидную, на мой взгляд, версию:

– Просто они не видят во мне конкурента. Для них я худющий, слабый, по их меркам, человеческий ребёнок, который никогда не сможет ни в кузнице работать, ни добывать руду в шахте. А для одного из них я заказчик, пусть не богатый, но всё же покупатель. А теперь посмотри на себя и представь: дварфы видят сильного, мускулистого молодого парня, который на две головы выше их ростом. Они замечают твои накачанные мышцы и думают: а вдруг ты сын кузнеца и с детства помогаешь отцу в его ремесле? И, выведав их секретные наработки, вы с отцом сможете ковать более качественные инструменты и оружие, а они лишатся покупателей. Вот и отказываются от твоей помощи.

Петька слегка усмехнулся и повеселел:

– А ведь верно!

– Ты о дварфах не думай плохо. Вот у меня от них даже подарок специально для тебя есть, – я передал своему другу топор на длинной деревянной ручке.

Пузырь обрадовался, как ребёнок, получивший новую игрушку. Он вертел топор в руках, а потом принялся испытывать его в работе. К нам подошёл хозяин таверны, который направлялся к речке за водой. Он долго наблюдал за движениями Пузыря, потом остановил моего друга:

– Ты где такие замахи топором видел, у дровосеков, что ли? Да так ты себе ногу оттяпаешь в первом же бою! – Анвар взял топор и принялся показывать движения, вращая в руках и перекидывая тяжёлое оружие, словно лёгкую тростинку.

Я посидел ещё немного, наблюдая за уроком, потом наполнил водой вёдра и отнёс их в таверну. Вскоре вслед за мной вбежал разгорячённый потный Пузырь, снял со стены старый щит и убежал обратно. Лишь спустя несколько часов измотанный Петька вполз в таверну, заказал себе тарелку грибного супа и кружку тёмного пива. На левом плече у него красовался огромный синяк, но Пузырь был счастлив.

К середине дня дварфы начали приносить из своих мастерских свёртки и тяжёлые мешки. К вечеру возле всех хижин возвышались штабеля металлических брусков и горы мешков. Тумик, хозяин таверны и ещё несколько жителей куда-то ушли и вернулись уже ночью на трёх повозках, каждая из которых была запряжена двумя сильными волами.

Сразу же началась погрузка. Тумик ходил между повозками и скрупулезно записывал – кто, что и куда положил. Мы с Пузырём тоже сложили свои и Ленкины вещи, закупили на все оставшиеся монеты хлеба, соли и сушёных грибов, набрали воды из речки. Фея всё никак не появлялась из дома Тумика, мы даже стали беспокоиться, что обоз уйдёт без неё. Но Ярик успокоил нас, что отправление назначено только на следующее утро.