Сегодня эта многослойная археология проявляет себя в реальном человеческом развитии начиная с первых собственно человеческих стадий (которые уже к этому моменту превосходят и включают все предыдущие уровни во вселенной). Таким образом, хотя значительная часть населения США, к примеру, имеет способность к современной рациональности стадии 5, каждый человек всё равно рождается на первой стадии – архаической сенсомоторной (на которой и пребывают в течение первого года или около того). Далее они продвигаются к пурпурной стадии 2 – магико-импульсивному уровню, – что обычно длится с возраста одного года до трех-четырех лет (этот уровень и представляет собой сущность того, что известно как «ужасная двухлетка»). Затем начинается следующая основополагающая стадия – уровень 3, или красная стадия стремления к власти и безопасности (боги силы/власти). Она длится примерно до возраста шести-семи лет, после чего появляется янтарная мифико-конформистская стадия, или уровень 4. Она длится до подросткового возраста и служит топливом для целой фазы «давления сверстников», которой характерна сильная доминанта потребностей в конформности и принадлежности. В подростковом возрасте может начать возникать оранжевая стадия, или уровень 5 – возраст «разума и революций», когда на первый план вырываются подростковый бунт и индивидуализм.

С исторической перспективы мы видели, что человечество достигло этой стадии лишь примерно 300–400 лет назад, чему соответствовал период Просвещения в западном мире. Эпоха Просвещения принесла с собой конец рабовладения, замену монархии представительной демократией, установление гражданских прав и свобод, рост феминизма и движений за охрану окружающей среды (как компенсацию одного из негативных аспектов западного Просвещения – широко распространившегося загрязнения среды, вызванного индустриализацией).

Далее мы ещё коснёмся этого вопроса. Пока же мы просто отмечаем сам факт возникновения оранжевой рациональной стадии, или уровня 5. Это один из самых значимых и важных уровней сознания, которые когда-либо возникали в истории человечества; тень этого уровня падает на весь современный мир – хочется нам того или нет.

Однако человечеству предстояло наблюдать возникновение ещё одной основополагающей стадии, или уровня, сознания и культуры. Это уровень 6, и о его приходе возвестили студенческие восстания 1960-х (начиная с мая 1968 года в Париже). Впоследствии волнения распространились по всему миру; в результате это привело к формированию движений, которые ранее, в период Просвещения, были представлены лишь в зачаточной форме, включая важное движение за защиту прав человека в США, массовое всемирное движение по защите окружающей среды, феминистское движение, распространившееся на личный и профессиональный уровни, и мультикультурализм в общем. Другими словами, это знаменовало собой эмерджентное возникновение… постмодернизма.

«Пост» в слове «постмодернизм» означает, что этот следующий и более высокий уровень сознания, подобно всем всё более высоким уровням, породил новую и более высокую перспективу. Тогда как оранжевая рациональная современность (модерн, или «новое время») дала начало перспективе третьего лица, эта новая стадия – известная под различными наименованиями: плюралистическая, постмодернистская, или постсовременная, релятивистская, чувствительная, индивидуалистическая, мультикультуральная (обозначается она зелёным цветом) – зародилась вместе с перспективой четвёртого лица. Это способность производить рефлексию и критическое осмысление в отношении перспектив третьего лица, включая и науку, что привело к появлению многообразия различных плюралистических воззрений.

(Сам «плюрализм», или убеждённость в том, что существует множество различных, но в равной степени важных подходов к реальности, – может быть возведён в крайность; в таком случае он становится «релятивизмом», или убеждённостью в том, что существует только лишь множественность подходов и абсолютно никакие универсальные или глобально унифицированные подходы, никакие «большие картины», верные для всех и каждого, невозможны. Такой взгляд признаёт возможность только лишь локальных и культурно-сконструированных убеждений. Некоторые исследователи развития, такие как Клэр Грейвз, называют данную стадию не «плюралистической», а «релятивистской», подчёркивая тем самым эту общую характеристику значительной части данной стадии.)

Помимо всего прочего, «плюрализм/релятивизм» привёл к появлению весьма влиятельного движения, известного как «деконструкция», в рамках которого более высокая перспектива четвёртого лица занималась рефлексией – не всегда из вполне здоровых побуждений – относительно предыдущих уровней, начав критиковать и «деконструировать» их (в особенности это касается их «универсальных» заявлений), указывая на их важнейшие ограничения и проявления фрагментарности. (Так, согласно этому воззрению, в реальности не существует никаких универсалий, и есть только лишь «локальное знание». Так что все эти «универсальные» притязания на знание истины, действенной для всех, в действительности представляют собою лишь способы принуждения других к своим убеждениям и ценностям – подлинная попытка притеснять и доминировать над другими. Так что постмодернизм стал всё более самоотождествляться со своими агрессивными критическими атаками на любые «измы», или «большие картины» любого рода. Сюда относятся критика капитализма, марксизма, фундаментализма, расизма, сексизма, патриархизма, эйджизма[25], видоцентризма[26] и т. д. Это легло в основу целого ряда явлений – от движения за гражданские права до положения о необходимости предоставлять парковочные места инвалидам и законов о преступлениях на почве ненависти.)

Во многих случаях в критике, предложенной постмодернизмом, присутствовала изрядная доля истины (в конце концов, все предыдущие уровни действительно являлись более узкими по своему охвату и включению, нежели этот более высокий и новый уровень сознания). Однако общая тенденция состояла в том, что положения постмодернизма оказывались возведены в крайность; это приводило к тому, что они начинали противоречить сами себе. Постмодернизм утверждал, что все истины культурно сконструированы; что нет никаких универсальных истин; что не может быть никаких больших картин или метанарративов (подобных тому повествованию, которое я сейчас здесь излагаю); что всякое знание является контекстуально ограниченным, причём контекстов может быть бесчисленное множество, а следовательно – всё, что мы знаем, зависит от интерпретации. Проблема, однако, состоит в том, что постмодернизм (центральное положение которого состоит в том, что всякое знание культурно сконструировано) утверждает, что все эти моменты, которые я только что перечислил, не являются исключительно культурными конструкциями или простой плюралистической интерпретацией, а являются абсолютной истиной для всех людей во всех культурах, местах и временных периодах. Короче говоря, постмодернисты утверждают универсальную истинность положения о том, что не существует универсальных истин; они утверждают, что обладают более совершенным воззрением, но при этом также утверждают, что нигде не может быть более совершенных воззрений. Ой! Ввиду вышесказанного данную тенденцию к самопротиворечию необходимо отслеживать в любом постмодернистском движении или идее – включая ситуации, когда идеи эти проявляются и в вас самих, как мы вскоре увидим.