С минуту все молчали, размышляя над услышанным, затем Мэган сказала:

— Когда-нибудь твои приключения с Робби закончатся в полиции.

Однако Мэри, ничуть не смутившись, смерила ее насмешливым взглядом.

— Так и знала, что ты скажешь что-то в этом роде. А я тебе вот что посоветую: заведи себе наконец дружка. Такого, знаешь, чтобы из постели тебя не выпускал. Тогда ты на многое начнешь смотреть совсем иначе.

— Спасибо за совет, — кивнула Мэган. — Непременно прислушаюсь к нему.

— Вот-вот, прислушайся! У всех есть мужчины — у меня, у Терри, даже у Ирмы хоть и неважный, прямо скажем, но есть, — и только ты коротаешь время в одиночестве. Реши наконец этот вопрос!

— Хорошо, — сказала Мэган, не желая углубляться в этот разговор. Но в следующую минуту ее глаза весело блеснули. — Может, поделишься со мной своим Робби?

Мэри тотчас встала из-за маникюрного столика и выпрямилась во весь рост.

— Но-но! Сбавь обороты, дорогуша. Робби мой! А если к нему кто-нибудь приблизится — сразу башку отвинчу!

— Ясно-ясно, не кипятись, — усмехнулась Мэган. — И вовсе незачем грубить. Не забывай, ты находишься в фешенебельном заведении, так что, будь добра, выбирай выражения. И потом, что значит «башку отвинчу»? А если твой Робби сам на кого-нибудь положит глаз?

Мэри снисходительно улыбнулась.

— Золотце, мой Робби от меня без ума. Ни на кого другого даже не смотрит. Прочие женщины для него словно не существуют. Так что уж в ком, а в Робби я уверена. И точка!

— Надеюсь, завтра ты приведешь его на праздник? — сказала Терри. — Сгораю от любопытства. Ужас как хочется взглянуть на твое новое увлечение!

— Конечно, приведу, — горделиво ответила Мэри. — Мне и самой не терпится показать вам свое сокровище!

Эта беседа состоялась утром, а потом весь остаток субботы Мэган наблюдала за последними приготовлениями к воскресному мероприятию.

Домой вернулась поздно, сил хватило лишь на то, чтобы наскоро перекусить и принять обычный душ перед сном.

В процессе этого вечернего омовения, размышляя даже не столько о сути завтрашнего торжества — пуска в действие двух важных клубных объектов, — сколько о том, как все будет с Гарри, поцелуй которого она до сих пор ощущала на губах, Мэган вдруг вспомнила, что до сих пор не позаботилась об одежде. Поэтому, хотя ей больше всего хотелось растянуться на прохладных льняных простынях, после душа она направилась в гардеробную и долго передвигала вешалки с нарядами, придирчиво оглядывая каждую вещь. Ей очень хотелось хорошо выглядеть завтра перед Гарри. И рядом с ним.

Мэган до сих пор не верилось, что завтра исполнится ее мечта и она выйдет к своим гостям — членам клуба и просто тем, кто пожелал посетить торжественное открытие бассейна и солярия, — вместе с Гарри, который, кроме всего прочего, будет вести себя как ее парень. Пусть не по-настоящему, все равно это очень важно для нее. Словно счастливый сон, который вдруг станет реальностью.

О последствиях подобной затеи Мэган пока не думала. К чему? Зачем ей оправдываться перед кем-то? И в чем? Ведь выдумка абсолютно невинна…

В конце концов, ее выбор пал на почти невесомое крепдешиновое платье, набивной рисунок которого содержал все буйство красок лета.

Надену к нему бусы из слоновой кости и белые туфли, решила Мэган. Пожалуй, лучше не придумаешь.

С этой мыслью она и отправилась спать. Завтра предстоял трудный во всех отношениях день.

Торжество в клубе было назначено на пять часов вечера. Мэган и Гарри договорились встретиться в половине четвертого. И не успели часы в гостиной пробить это время, как по небольшому, стоящему на набережной особняку, в котором Мэган прежде жила с родителями, а сейчас одна — так как после смерти жены Фред Стэмм предпочел переселиться в отдельную квартиру, — прокатился дверной звонок.

— Это он! — невольно вырвалось у Мэган. После чего она, уже полностью готовая к выходу, отправилась встречать дорогого гостя. Дверь дома открывалась прямо на улицу, крыльцо отсутствовало, поэтому Мэган не стала держать Гарри на пороге, а сразу пригласила внутрь.

— О-о! — Это было первое, что произнес — вернее, воскликнул — тот, увидев ее. Затем добавил, блеснув взором: — Ты сегодня просто загляденье! Будешь королевой бала, это я тебе сразу говорю.

— Но никакого бала нет! — со счастливым смехом возразила Мэган.

— Пусть так, а ты все равно королева.

Она в свою очередь скользнула по нему взглядом.

— В таком случае ты король!

Гарри в самом деле выглядел замечательно. На нем был светло-оливкового оттенка летний костюм и белоснежная батистовая рубашка. Все вместе так выгодно подчеркивало загар, что Мэган поневоле подумала: и когда он только пишет киносценарии? Такой загар можно приобрести, лишь подолгу оставаясь на пляже. А такие мускулы, которые не скроешь даже под пиджаком — только многочасовыми занятиями на спортивных тренажерах!

Сверкнув белозубой улыбкой, Гарри заметил:

— Ну, комплиментами мы, можно сказать, обменялись. А сейчас, с твоего позволения, я перейду к действиям. — С этими словами он взял руку Мэган, чуть приподнял и поцеловал.

На сегодня это было первое действие, ставшее своеобразной проверкой того, сдержит ли она обещание «не шарахаться в сторону» при малейших проявлениях «влюбленности» со стороны Гарри.

Мэган оказалась на высоте. Далось ей это нелегко, потому что ее немедленно объял чувственный трепет, однако она все же не допустила внешнего проявления своего состояния. Труднее всего было удержаться и не провести ладонью по слегка вьющимся темным волосам склонившегося над ее рукой Гарри.

Через несколько мгновений он выпрямился и посмотрел на Мэган. Его карие глаза искрились.

— Думаю, если так пойдет и дальше, мы с тобой неплохо справимся с ролью влюбленной пары.

Мэган осознавала необходимость что-то ответить, но сияющий взгляд Гарри лишил ее дара речи. Вдобавок она не могла отвести от него глаз и просто стояла, чувствуя себя одновременно и самым счастливым человеком на свете, и круглой идиоткой.

Наступила пауза, во время которой не было произнесено ни слова, но тем не менее немало сказано взглядом. Результатом стало одновременно посетившее обоих сомнение — так ли уж искусственна затеянная ради публики игра?

О себе-то Мэган знала, что давно уже тайно влюблена в Гарри Планкетта. Он же впервые почувствовал, что его влечение к хозяйке клуба «Боент-шарм» Мэган Стэмм основывается не только на ее более чем привлекательной внешности, но и на интересе к ней самой.

Кажется, я попался! — промелькнуло в голове Гарри, в то время как он продолжал — точь-в-точь как тогда, в спортзале, — удерживать руку Мэган в своей.