он уже регулярно выходил на прогулки, то привык к ним, и, если я уходила за ворота без него, смотрел на меня с укором. А сегодня он шёл вместе со мной и с Наной, и я догадывалась, что, несмотря на недовольный вид, он был особенно рад.

Нана выглядела очень бодрой, и её вид абсолютно не вызывал у меня беспокойства. Посвистывая, она шла рядом с нами. На голове у неё был ярко-зелёный, как сочная трава, шарф, а на плече висела сумка. Однако по мере приближения к порту она шла всё медленнее.

– Что там такое? – сказала я, заслонившись рукой от солнца, чтобы получше рассмотреть берег. – Смотрите, они уже выгружают посылки. Если мы не поторопимся, лодка уйдёт без тебя!

– Да, сейчас, секундочку, – пробормотала Нана, потирая подбородок. – У меня какое-то странное чувство…

Я растерянно посмотрела на неё:

– Что, надвигается шторм, или что-то в этом духе?

– Я же не моряк! – ответила она. – Просто я подумала, что нормальная бабушка в такой ситуации дала бы кучу наставлений и советов.

– Но ты ведь не нормальная бабушка, – напомнила я с улыбкой.

– Ну, может, стоит на этот раз попробовать? – Нана многозначительно откашлялась, а потом продолжила: – Будь умницей, веди себя прилично, дитя моё. Не разговаривай с незнакомыми людьми и ни в коем случае не выходи из дома без шляпы!

Я рассмеялась:

– Это не просто бабушка, а благородная дама из девятнадцатого века! А незнакомого человека здесь не найти, даже если обыскать весь остров!

– И то правда. В худшем случае здесь можно встретить лепреконов. Какая скука!

Мы уже подходили к порту, когда Нана потянула меня на несколько шагов в сторону – мы пропустили грохочущую повозку, гружённую мешками и пакетами. На козлах, надев на лицо привычное, слегка надменное «понедельничное» выражение, сидела Бренда. Она еженедельно одалживала у фермера Орина пони, чтобы довезти до порта почту из своей гостиницы «Грэхам». Ей нравилось, что в это время она не только хозяйка гостиницы, но и служащая почтового отделения. Казалось, она вот-вот лопнет от важности!

– А теперь серьёзно, – сказала Нана, как только Бренда проехала мимо нас, – глаз не спускай с Фитца! А если что-то случится, не важно что – заболеешь или просто проголодаешься, – сразу иди к Кэтлин. Она в курсе.

– В курсе чего? Что я маленькая девочка и не могу приготовить себе еду? – Я покосилась на бабушку, но потом потянулась к ней и обняла за шею. – Не беспокойся ни о чём, всё будет хорошо.

Почтальон с лодки махнул нам рукой:

– Эй, дамы! Ждёте любовных писем?

Нана быстро обняла меня в ответ, а затем отстранилась и пошла к причалу.

– Нет-нет! – сказала она почтальону, – я насчёт этого пса, которого ты оставил нам на прошлой неделе. У нас не приют, ясно? В общем, ты должен забрать его прямо сейчас, потому что он уже выздоровел. Но, возможно, мы сможем договориться.

Увидев Зайца, почтальон не стал долго раздумывать. С услужливым выражением лица он впустил Нану в лодку и дождался, пока она уселась поудобнее. Наверное, боялся, что она передумает. Я помахала им вслед одной рукой, а другой одновременно чесала Зайца за ухом.

– Ты ведь понимаешь, что это всего лишь предлог, чтобы уговорить его? Мы бы ни за что тебя не отдали, будь уверен!

Заяц дважды ударил хвостом по земле.

«Пфф, было бы здорово!» – кажется, хотел он сказать. Мы стояли рядом, пока лодка не превратилась в точку где-то вдалеке. Потом развернулись и пошли по рытвинам, которые тянулись за повозкой Бренды прямо до гостиницы «Грэхам».

Я бы с удовольствием взяла с собой Зайца прямо в отель, но Бренда вряд ли была бы рада такой огромной собаке, да ещё с грязными лапами. Поэтому я привязала Зайца у входа, объяснив, что сейчас вернусь, и ушла. Гостиничное кафе использовалось как обычно – по назначению. Но барная стойка, как всегда по понедельникам, превратилась во что-то вроде окошка почтового отделения. Сейчас здесь собралась даже небольшая очередь из пяти человек – они ждали своих писем и посылок. Первым стоял старый Фергюс, с багровым от ярости лицом.

– Ты хочешь меня позлить?! – прошипел он, сжимая скрюченные пальцы.

Бренду, находящуюся по другую сторону стойки, это не впечатлило.

– Вовсе нет, – сказала она с достоинством. – Таковы правила. Мне запрещено отдавать письма, не удостоверившись в личности получателя. Иначе кто угодно может прийти и получить чужую корреспонденцию!

– Ты знаешь меня сорок лет! – крикнул Фергюс. – Когда ты была младенцем, я нёс тебя на плече, и тебя вырвало! Да мы знакомы дольше всех!

– Следующий, пожалуйста! – попросила Бренда, делая вид, что не заметила, как Фергюс схватил со стола за стойкой пачку писем. Поскольку он был маленького роста, ему пришлось встать на цыпочки, чтобы перегнуться через стойку. Для своего возраста он оказался довольно ловким.

Я отвела взгляд от Фергюса – и вдруг за обеденным столом увидела мистера Беннета. Кажется, с едой он уже закончил, поскольку смотрел в сторону стойки. Растолкав ожидающих посетителей, я подошла к нему.

– Не удивляйтесь, – сказала я, – так бывает каждый понедельник. Думаю, Фергюс и Бренда веселятся всю оставшуюся неделю, вспоминая этот день.

Как ни странно, мистер Беннет ничего не ответил. Я-то думала, он по своей привычке снова как-нибудь схохмит: например, скажет: «Что за леди-внезапность!» – но он смотрел будто сквозь меня. Неужели происходящее у барной стойки так его потрясло? Впрочем, надо признать: чтобы привыкнуть к такому, действительно потребуется некоторое время.

Тем временем Фергюс начал кидать в Бренду скомканные бумажные салфетки, а та закрывалась от его «снарядов» большим почтовым конвертом. Если человек не пугался такого зрелища, то это точно был житель острова Патч! Кстати, Ной, который как раз вошёл в столовую, совсем не испугался. Наоборот, казалось, он с трудом сдерживает смех.

– Миссис Грэхам соблюдает все правила, – сказал он, пробравшись к нам. – Она на полном серьёзе пыталась заставить меня ходить по гостинице в тапочках. Даже предлагала мне их одолжить.

– Дай угадаю! Розовые?

– Ага. Из плюша – Ной взял одну из булочек, которую, видимо, доставила в гостиницу Кэтлин, однако за стол не сел. Вместо этого он положил её в карман толстовки и спросил: – Ну что, двинемся прямо сейчас?

Мистер Беннет вдруг встрепенулся – а я уже и забыла о его присутствии, ведь он не произнёс ни слова.

– Присядь, мой мальчик, – сказал он хрипло, – давай-ка поговорим.

Но в это время Ной как раз увидел в окно Зайца – и заторопился ещё больше.

– Вы же не хотите, чтобы