Андрей, выругавшись, опустил оружие.

– У него моя сумка, – ледяным от ярости голосом произнес он.

– Десятый раз говорю: я не знаю, что на него нашло, – оправдывался Корович, когда Огневский и Ум заперлись с ним в кабинете Шестова. – Этого человека зовут Берн Питерс, бывший лейтенант южноафриканской армии, мы наняли его три недели назад, все проверки прошел. Я скину вам его личное дело.

Огневский махнул рукой.

– Присылайте на всякий случай. Хотя, судя по всему, это грамотная подсадка, в личном деле все данные будут фальшивые. Вы мне другое объясните: почему вертолет был на всех парах, готовый тут же лететь?

– И этого я не знаю… Вертолет обслуживает техник, он сотрудник компании, владеющей зданием. Сидит обычно где-то на первом этаже, в мастерской. Да он был там, на крыше, бросился в сторону, когда кипиш начался. Сейчас его вызову.

Перепуганный техник-таец явился очень быстро. На своем ломаном английском Коровин яростно требовал от него отчета, но тот только разводил руками:

– Все запросы по вертолету я получаю на рабочую электронную почту. Часа полтора назад кхун Селэгей прислал письмо, со своего обычного адреса. Я еще обрадовался, значит, его нашли уже… Просил как можно скорее запустить машину и держать наготове. Я так и сделал, ждал, пока придут кхун Селэгей и его пилот. Но выбежал этот страшный человек, отшвырнул меня и прыгнул в кабину.

– Шестов прислал письмо?! – спросил Огневский, подняв бровь. Он говорил по-английски, даже забыл, что хотел пользоваться только тайским, дабы позлить Коровича. – Покажите.

Это было самое обычное сообщение на английском языке.

«Здравствуйте, кхун Павин, подготовьте мой вертолет как можно скорее и держите готовым, планирую вылететь в районе десяти утра. Благодарю, Сергей».

Неужели Шестов на самом деле жив-здоров, на свободе, да еще и в интернете сидит, письма пишет?

Огневский внимательно посмотрел на адрес отправителя: [email protected]. Все вроде бы верно, хотя…

Он достал свой смартфон, на который пару минут назад пришло досье Питерса, присланное Коровиным. Оно было отправлено с адреса [email protected].

Огневский покачал головой:

– Банальный фишинг. Прислано с фальшивого адреса, где заменена всего пара букв: вместо “ff” стоит “v”. Замыленный глаз человека, читающего десятки рабочих писем в день, такого и не заметит…

Они с Ум молча ехали на лифте вниз.

– Стоит ли вызвать Коровича на подробный допрос? – спросила девушка.

– Я бы не прочь отправить его на обработку к кхун Мэу, – усмехнулся Андрей. – Но не думаю, что он связан с похищением. Он просто дурак и грубиян. Международное преступление такого уровня… это не его калибр.

– Я уже связалась к кхун Мэу, попросила отследить вертолет. Это должно быть несложно, их в небе не так много.

– Спасибо, – ответил Огневский. – Сейчас это единственная наша надежда, другой зацепки у следствия нет. Вот только боюсь, что этот «Питерс» – или как там его зовут на самом деле? – знал, что делает. Не стал бы угонять летательное средство, не имея какого-то плана на этот случай… Еще попробуем отследить, на кого был оформлен фальшивый адрес почты. Насколько я помню, в Таиланде, чтобы зарегистрировать адрес в зоне “.co.th”, нужно предоставить документы о регистрации легальной тайской компании.

Ум кивнула.

– Только опять же, – продолжал Андрей, – больно серьезные люди играют против нас, скорее всего, и тут концы зачистили.

Они вышли из здания на площадь, к статуе Пхрома.

Дело дрянь. Противники увели важную – да что там – единственную улику: жесткий диск аймака, лежавший в сумке. А заодно и ноутбук, видимо, находившийся в вертолете. Причем сделано это было максимально дерзко и цинично, прямо из-под носа Огневского. Даже ножом пырнуть хотели.

А тут еще Ум внезапно стала лезть с нравоучениями:

– Вы знаете, у нас есть выражение «чай йен» – «холодное сердце». В европейских языках оно считается обидным, но в тайской культуре означает добродетель, всегда сохранять спокойствие. Вы, фаранги, очень «чай лонг» – «горячие сердцем». Как этот человек злился на вас, я думала, сейчас зарычит! И даже вы, кхун Андэй. Неудача вас так расстроила!

Огневский собирался негалантно отмахнуться от поучений, но Ум продолжила:

– И кхун Селэгей, похоже, был такой, если не еще более «горячий». Смотрите, что он сделал со своим планшетом…

Девушка вынула из сумки айпад, все стекло которого было рассечено кривыми трещинами.

– Планшет Шестова?! – воскликнул Андрей.

– Да, – улыбнулась Ум. – Я поговорила с одним из сотрудников, у которого рабочее место возле входа в… Ну, в комнату, где русские сидят, чтобы им было жарко.

– В баню?

Она кивнула.

– Этот человек, кхун Бой, один из старших программистов, он часто засиживался в офисе допоздна, как и кхун Селэгей.

Огневский слушал, пораженный.

Работник рассказал, что в один из вечеров перед исчезновением Шестов был очень «чай лонг», сердито шагал по офису, что-то бормотал на своем языке. Потом какое-то оповещение пришло на планшет, он прочел – и с криком швырнул его, чуть не попал в бедного Боя. Но угодил в открытую дверь бани, которую как раз оставили открытой на ночь, проветривали.

– Я осмотрела баню, – продолжала Ум. – Планшет срикошетил от стеклянной стены и упал за деревянной лавкой, на которой там сидят. Так что при следующей уборке его не заметили.

– Кхун Ум, вы чудо! – воскликнул Огневский. – Благодарю вас от всего моего «чай лонг»! Есть хороший шанс, что данные не пострадали: в планшете все пишется на флеш-привод, он тряски не боится. А корпус у айпада крепкий, металлический.

Он нащупал в кармане оторванный рукав «Питерса», и улыбка исчезла.

– Сейчас завезем планшет в аналитический отдел полиции, – сказал Андрей. – Пусть осмотрят, сделают копию всех файлов, которые можно считать. После этого отвезу моему специалисту по добыванию данных. А потом… будет еще одна встреча.

Огневский молча шагал по пустому парку особняка.

Было всего одиннадцать тридцать утра. Грищ обещал первые результаты к вечеру (если будут), а пока оставалось вспоминать все, что произошло, и ломать голову.

Больше всего, конечно, занимал Андрея загадочный «вертолетчик». Мало того что тот умудрился внедриться в СБ Шестова, нагло и изобретательно похитил его личный компьютер, лежавший в вертолете. Так еще и выхватил из-под носа у следствия единственный оставшийся источник данных – жесткий диск, вынутый Огневским.

Да и к тому же попытался зарезать следователя. Хотя… Уж сильно простой был удар ножом, любой подготовленный боец отобьет не думая. На такого хитрого господина совсем непохоже… Уж не было ли это просто отвлекающим маневром? Заставить Андрея сконцентрироваться на защите своей жизни, а про сумку на несколько мгновений забыть?