Но нужно проверить. Место бойкое, думала Саня, дождусь кого-нибудь еще. И тогда…

Ждать пришлось недолго: очень скоро тот же дядька вынырнул из зеркала, как из вертикальной ванны, и понесся навстречу своему двойнику, чтобы врезаться в него и взаимно исчезнуть. У Сани в ушах опять грохотал Rammstein, но она пересилила себя, и вышла навстречу дядьке, и даже хотела сказать «эй», но сдержалась – вдруг голос всё-таки слышно?.. Дядька снова чуть не сбил ее с ног, и Саня скорчила ему вдогонку монстрячью харю с ушками. У, манекенище!.. Интересно, это тот же самый или они тут просто все одинаковые, как отражения?

Один случай – совпадение, два – гипотеза, три – закон, учил ее Пол-Иваныч, но она решила провести решающий эксперимент. Коридор пустовал недолго: из бокового зеркала вдруг вывалилась целая компания дядек, очень похожих на тех, которые маршировали с факелами. Многие были в родовых татухах, лиловевших из-под рукавов. Они явно чувствовали себя неуверенно и пялились в гаджеты, такие же, как у их предшественников. Саня осмелела и водила рукой у них перед глазами, и даже хотела дернуть одного за помидорный нос, но не дернула: всё-таки их было много.

Работает, думала она, когда дядьки утонули в очередном зеркале. Работает-таки. Я невидимка.

Черт. Но ведь это всё меняет.

Rammstein продолжал грохотать у нее в ушах, но уже гнал по телу не лед, а огонь. «Я невидимый разведчик, – думала Саня, азартно набычив голову. – В самом-самом их логове, и меня никто не увидит и не поймает. Если буду осторожна, конечно (а я буду, ого-го как буду).

Только для начала нужно решиться кое на что. Иначе я буду разведчик в трех коридорах. Спокойно; если это и убивает – так мне и надо; а если нет, то… то… – изо всех сил думала она, приближая поднятую ногу к зеркалу, – …то тогда… – (нога окунулась в ничто, и Саня зажмурилась) – …тогда… мамочки-и!.. то тогда я обязательно отыщу Лёху!» – ликующе додумала она, открыв глаза.

Вокруг тянулся точно такой же коридор. Проход сквозь зеркало никак не ощутился Саней, ну вот совсем никак, хоть она и прислушивалась всем телом – когда же начнется Это. Она снова окунула ногу в зеркало, заставив себя не жмуриться, и даже не поняла, когда ее глаза пересекли зеркальную гладь, потому что картинка с той стороны была точно такой, как в отражении, – с фантомным туннелем и без Сани. Я просто перехожу из одного параллельного коридора в другой, поняла Саня, когда прошла пять или шесть зеркал. Интересно, сколько их тут? Бесконечность?..

Она пересекла еще несколько. Нет, так дело не пойдет. Нужно не так, а вот как, догадалась Саня и свернула налево. Ну-ка, ну-ка, холодела она, подходя к торцевому зеркалу…

…и чуть не вскрикнула от неожиданности. Картинка как-то разом, вмиг, как в слайд-шоу, сменилась совсем другой: теперь Саня уже была в комнате или, скорее, в небольшом зале, уставленном столами с ноутами. За каждым из них сидело по манекену. Всё выглядело как совершенно обычный зал обычного скучного офиса, если бы не зеркала, стоящие за спинами у манекенов. Mirror Browser, поняла она. Выходит, это не Янина прога?..

Так, выметайся отсюда подобру-поздорову, шикнула себе Саня и сделала шаг назад. Опять коридор… ага… Кажется, она поняла, как путешествовать в этом офисном аду. Теперь другое торцевое… ну-ка, ну-ка…

Теперь Саня попала в какой-то кабинет. Там сидели двое – злой и еще злее (она чуть язык не проглотила… всё-таки нелегко привыкнуть к тому, что ты невидимка), оба манекены, разумеется, – и о чем-то спорили. О чем – Саня не поняла, потому что они общались ядреным матом, а это такой язык, который ты понимаешь, только если сам в теме. Она в теме не была и выскочила оттуда, как с мусорки, и долго еще морщилась, хоть и слышала каждый день все эти слова чаще любых других.

Саня заглянула еще в дюжину торцевых зеркал. Все они вели в разные места: в залы, в кабинеты, в каморки, в склады непонятных ящиков и тюков. Один из них был даже самым настоящим арсеналом оружия, как догадалась Саня, изучив надписи и значки. Дважды она чуть не налетела на пиджачных дядек, таких же как первый (или это и был первый, раскопированный по коридорам?).

У нее уже сильно кружилась голова. Ощущения пространства, направления, лева-права размылись настолько, что Сане казалось, будто и она уже тут не одна, а их много, зазеркальных Сань, которые бродят одновременно по этим туннелям, хоть и не видят в них друг друга. Нужно было как-то найти Лёху. «Лёха, Лёха», – повторяла Саня, будто он мог отозваться, как Сударыня. Почему ее здесь нет? Она ведь явно не из… не из евклидова мира, а из какого-то, похожего на этот. Саня думала эти и другие невозможные вещи без удивления, потому что, если им еще и удивляться, вообще нервов никаких не хватит…

Поэтому, наверно, она почти не удивилась тому, что произошло в одном из коридоров.

Навстречу ей шагал очередной дядька, только не в пиджаке, а в футболке Be Eco. Саня скорчила ему рожу – такую же, как и всем, та уже сама корчилась у нее, непроизвольно, – и шла себе дальше, глядя под ноги. Но что-то было не так.

Она уловила это вначале не умом, а чем-то другим – шкурой, наверно, – и, когда дядька уже поравнялся с Саней, шкуру вдруг продрал озноб.

Во-первых, этот не был манекеном. Он не отражался ни в одном зеркале, да и не в них было дело – Саня видела манекенов за сто шагов без всяких зеркал.

Во-вторых, где-то она уже его встречала. Где-то вбились ей в память эти черные глаза, которые должны были почему-то смотреть на нее сверху вниз – так она помнила, так ей казалось. На пиджачных дядек из госцентров это было точно не похоже. Где же она его могла видеть?..

В-третьих… он ей ответил! Вдруг скорчил Сане рожу, такую же монстрячью, как оригинал, еще и руки вскинул – напугаю, мол.

И замедлил шаг.

Саня поняла, что ее увидели, когда пугаться уже было поздно.

– Hi, – сказал черноглазый.

Она всё-таки испугалась. Но не сильно.

– Хай, – отозвались губы, не желая озвучивать английскую фонетику.

Незнакомец улыбнулся.

– Я плёхо говорьить тьвой языке, – сказал он с акцентом. – Но ми это исправльять. Тут плёхо говорьить, харашё мольчить, поэтому надо мой девайс. – Он достал из кармана две штуковины, похожие на блютуз-гарнитуры, и приспособил одну себе на ухо, а другую вручил ей: – Ты дьелай так.

Саня, не дыша, надела штуковину на ухо.

– Ну, будем знакомы, – сказал незнакомец вдруг без малейшего акцента и протянул руку. – Позвольте представиться: Никола Тесла.

Он сказал это, не раскрывая губ. Те просто чуть-чуть шевелились, и всё.

Может, Саня не удивилась потому, что давно запуталась, чему ей удивляться. Но всё равно вышло некрасиво: его рука повисла, а Саня вместо того, чтобы пожать, взяла и ляпнула, тормоз она эдакий:

– Тесла?.. Вы разве не умерли?