Полина невольно втянула голову в плечи. Она не могла поверить, что пожилая женщина услышала её тихое бормотание с такого расстояния. И какие ещё сюрпризы преподнесёт Железное Лето?

Скоро стол был накрыт.

– Ты, небось, по ресторанам привыкла, – заявила якутка. – А у меня всё по-простому: картошечка с укропчиком, огурчики. Наливочка! Я шиковать, знаешь ли, не люблю.

– А вот от наливочки мне придётся отказаться, – деланно вздохнула Полина, усаживаясь за стол. – Мне завтра нужна будет ясная голова.

– Цыц! Обидеть хочешь? – рассердилась Саяра. – Моя наливка на бруснике да на травках сибирских! Употребишь, и будешь, как младенец дрыхнуть. А с утречка знаешь, какой прилив сил будет? Огого какой! Со мной сам Фидель пить не брезговал, а ты нос воротишь?

Полина поняла: спорить бесполезно. Якутка была из тех людей, что всегда добиваются своего.

– Ну, разве что рюмочку одну.

– Где первая, там и вторая, – буркнула Саяра, вытаскивая пробку из бутылки с жидкостью малинового цвета. – Давай для аппетита.

Она ловко разлила наливку по рюмкам. Выпили и Полина, после секундного замешательства, одобрительно кивнула.

– Не плохо, а? – широко улыбнулась Саяра. – А теперь давай, давай, накладывай. Картошечка, печёночка жареная… Мне как Великанов позвонил, так я сразу на кухню…

Полина положила себе в тарелку немного картошки, печёнки и ложку винегрета.

– Больше накладывай! – потребовала Саяра.

– Да я больше не съем.

– Цыц! Обидеть хочешь?

Ну что же, Полина тоже умела показывать норов: хитро улыбнувшись, она принялась, не спеша, накладывать в тарелку картошку, печёнку, винегрет, квашеную капусту – благо тарелка была очень вместительная. Саяра глядела, поджав губы. Озорные огоньки в её глазах горели пуще прежнего.

– Вот это по-нашему! – одобрила она. – Приятного аппетита, девчуля. Кушай на здоровье.

Полина положила очередную ложку картошки на внушительную горку еды и поняла: в тарелке больше не поместится. Всё ещё улыбаясь, она посмотрела на Саяру, встретилась взглядом с её глазами и вдруг не выдержала и захохотала. Засмеялась и якутка.

– Ну что, может по второй вдогоночку-то?

– А-а, давайте! – махнула рукой Полина, очень надеясь, что слова якутки о приливе сил с утра окажутся правдой. Сибирские травы всё-таки.

Спустя какое-то время, насытившись и слегка захмелев, Полина откинулась на спинку стула. Она с удовольствием слушала Саяру, на которую алкоголь подействовал довольно сильно. Якутка курила резную трубку, прищурив глаза.

– А я ведь посильней Великановых была. Ну, в плане магии. Если бы таким как я ордена давали за заслуги, я с головы до ног была бы увешана… орденами-то. И медальками. Меня тайга магии учила, – она икнула, и у неё изо рта выскочило колечко дыма. – А тайга, скажу я тебе, девчуля, это не хухры-мухры. Там волшебство в каждом дереве, в каждом звере. Нужно только разглядеть и понять. Да и в здешних подмосковных лесах это есть, чего уж говорить… Но тут большие города, воздух не чистый. Плохо это для природной магии. Светлое тёмным становится. Духи злые пробуждаются. Но от этого уж не деться никуда. Индуст… индустариа…

– Индустриализация? – догадалась Полина.

– Вот-вот, она самая, леший её раздери. Давай-ка ещё по одной. Наливай.

Выпили и Саяра продолжила, не забывая попыхивать трубкой:

– Не в лучшую сторону всё меняется. Не в лучшую. Сам воздух уже не тот, что раньше. А я ведь всю жизнь за экологию боролась.

– Как? – встряла Полина, разомлев от наливки.

– Как боролась? Да по-всякому, девчуля, по-всякому. Вот взять хотя бы… нет, об этом тебе лучше не знать. А, вот! Лет семь назад, к примеру, у нас тут завод стекольный построить хотели. А для экологии это знаешь, какой вред? Огого какой! Полгорода с плакатами вышло, всё протестовали, протестовали, возмущались. А толку? А никакого толку. Ну а я что?.. – она умокла, будто силясь вспомнить те события.

– А вы что? – не выдержала Полина.

Саяра вздохнула и разогнала ладонью облачко дыма возле своего лица.

– Пожалуй, девчуля, об этом тебе тоже лучше не знать, – она выставила указательный палец. – Но завод так и не построили, и в этом моя заслуга!

– А что Центр? – удивилась Полина. – Корректорам ведь запрещено в такие дела вмешиваться.

– Центр? – оживилась Саяра. – Да плевать я хотела на твой Центр! Я всегда была сама по себе. И все маги знали: со мной лучше не связываться. Меня сама тайга магии учила, а тайга – это не хухры-мухры!

– А я думала, вы на Центр работали.

– Не работала, а всего лишь сотрудничала. А дружбу водила только с близнецами. Не было у меня никогда начальства. Я сама себе начальник. Кого хочу, наказываю, кого хочу, награждаю. Центр ограничивает, а я свободу люблю.

Время близилось к полуночи. Бутылка почти опустела. Саяра тяжело поднялась со стула, пошатываясь, подошла к окну и открыла форточку. Всколыхнулись занавески, аромат табачного дыма разбавился зимней свежестью.

– Завьюжило так неспроста, – тихо, с нотками трагизма, произнесла якутка, глядя на подсвеченную уличными фонарями снежную круговерть. – Но нагнетать не буду. Никогда не нагнетала и сейчас не собираюсь, – она вернулась к столу. – Я ведь сразу почувствовала, что у нас тут что-то случилось. Что-то злое. У вас в Центре свои приборы, а у меня, – постучала пальцем по виску, – свои. Я завтра с тобой пойду к нарушителю.

– Вы ведь от дел отошли.

– И что? Я ведь так просто пойду, посмотреть да послушать. Любопытно чай. Или ты возражать будешь?

Полина не возражала.

– Ну что ж, пойдём вместе. Буду только рада, – она зевнула, испытывая приятную истому. – А от дел-то вы, почему отошли?

Саяра потянулась к бутылке, но передумала. Вместо этого перевернула рюмку и поставила её на пустую тарелку, будто говоря самой себе: на сегодня хватит! Она устало взглянула на Полину.

– Отошла от дел… Странно звучит. Грустно как-то от этих слов. Вся моя жизнь была связана с магией, а теперь… А теперь я хочу, чтобы магии в нашем мире не было вообще. У каждого, даже самого простейшего заклинания есть цена, которую, порой, даже не замечаешь, не сознаёшь. А эффект бабочки ведь никто не отменял. Сегодня ты зажгла свечу с помощью заклинания, а завтра на другом континенте у какого-нибудь бедолаги дом сгорит.

– Я в это не верю! – с чувством сказала Полина, подавшись вперёд. – Слышала я эту теорию, но… не верю, и всё тут!

– Это потому что ты ещё молодая.

– А при чём тут молодость?

Глаза Саяры сверкнули.

– Вот доживёшь до моих лет и поймёшь! Я тоже не верила, а теперь верю. И вообще я во многом разочаровалась. Мы недостойны магии. Ты погляди, что творится? Каждый второй корректор сам становится преступником. Ну, ещё бы, ведь магия это искушение. Ты ведь и сама, небось, у всяких шарлатанов денежки отнимаешь? А в Центре на это сквозь пальцы смотрят. И вот теперь представь себе, что в нашем мире появится нечто могущественное, злое, то, что предложит зарвавшимся оборзевшим магам принять его сторону? Побегут вприпрыжку, будь уверена.