Комков невесело усмехнулся. «Нынешние-то девки не те» – вспомнил он слова матери. Да, не те… А впрочем, сам-то ты – «тот»? Сколько раз задирал юбки безо всяких высоких чувств, руководствуясь только напряжением в паху…

Ладно, решил Андрей, будь что будет. Война план покажет. Как раз в этот момент зазвонил телефон.

– Здравствуйте, – сказала трубка далеким девичьим голосом.

Андрей сразу узнал Свету Симонову и испытал острый приступ стыда: со своими любовными переживаниями он совсем забыл о друге.

– Здравствуйте, Света, – сказал Андрей. – Как там у вас? Олег на связь не вышел?

– Вышел!!! – Даже через паршивую междугороднюю связь было слышно, что голос у Светы звенит от радости. Она здорово напугалась за брата. – Он подругу старую встретил, они в какой-то дом отдыха за город уехали, а у нас тут снега намело, и связи никакой долго не было, он сам здорово переволновался, извинялся очень…

Света тараторила как из пулемета.

– Ну, слава богу, нашелся, – с облегчением сказал Андрей, воспользовавшись секундной заминкой на том конце трубки. – А то я уже к вам собирался…

– Я вам еще вчера вечером звонила, чтобы вы не волновались, – сообщила Света. – Но вас, кажется, дома не было…

Ну конечно, подумал Андрей. В «Черной кошке» я был… А уж как за Олега переживал… Симонов был его лучшим боевым другом, а он поговорил по телефону с его сестрой и поехал пить.

– Олег пообещал и вам позвонить, сегодня или завтра. Он сказал, что вы эту девушку тоже знаете, и хочет передать от нее привет!

– Ага, хорошо, – сказал Андрей.

– Ну ладно! Не буду вас больше отвлекать, мне в институт бежать пора! До свидания, Андрей!

– Пока, Света…

Андрей положил трубку и наморщил лоб. Какие такие у него с Олегом общие старые знакомые женского пола? В госпитале медсестер они, грешным делом, тискали разных… Ерунда какая-то…

Ладно, объявился, кобелина, позвонит – сам скажет.

Андрей посмотрел на часы – было начало девятого. Что-то он хотел сделать сегодня и с утра. Цепочка «извещение-почта – ценная бандероль – книга» – тут же вспыхнула у него в мозгу. Андрей быстро нашел извещение, взял с собой паспорт с военным билетом, оделся, утеплившись от ветра.

К почте он шел на полном автопилоте. Мысли его без спросу возвращались к Алине, вернее, они от нее никуда не уходили. Все остальное казалось второстепенным, неважным… Даже эта загадочная книга, которую он не показывал никому, кроме Симонова, утаил даже от Черняка.

На почте дежурили тетя Сима и какая-то молоденькая девица.

– Ого, Андрюшка, никак на побывку прибыл! – Сима хорошо знала и самого Андрея, и его мать, и его покойную тетку Майю. – Надолго?

– Недели три еще пробуду, – сказал Андрей, доставая извещение и документы.

– Слышь, Марин?! Три недели холостой красавец тут совсем близко будет. Гляди, не теряйся! – Тетя Сима, как и матушка, не оставляла попыток его сосватать.

Андрей посмотрел на Марину повнимательнее. Она была хорошенькой и… хорошей. Редкий случай, когда это видно сразу. Андрей ощутил укол непонятной самому себе горечи. Вот оно, тихое рыженькое счастье. Верное и спокойное… Он грустно улыбнулся в ответ на ее заинтересованно вспыхнувший взгляд. Поздно, Марина. Уже поздно.

Андрей забрал бандероль, вежливо попрощался и вышел.

Погода все портилась, вьюжило, небо налилось непроницаемым свинцом. Комков сунул сверток под мышку и спрятал руки в карманы. Алина, Алина, Алина… Надо позвонить Генке, подумал он. И долг отдать, и расспросить поподробнее.

А в общем… Скорее бы вечер…

Андрей положил опечатанный сверток бандероли на журнальный столик и прошел на кухню. Там он извлек из пакета сделанные по дороге домой покупки: кофе, сахар, бутылку «Мартини Бьянка», маленькую коробочку конфет. Цветы, подумал он. Он забыл про цветы. Любимой девушке хоть раз полагается подарить букет роз, на худой конец астр. Ближайший магазин цветов был рядом с Центральным рынком, в двух кварталах. После обеда сбегаю, решил Комков. И свечи надо купить. Для романтики.

До обеда, который Катя всегда накрывала ровно в двенадцать, времени еще было полно. Даст по морде за наши вчерашние художества – и будет права, подумал Андрей. Кинусь в ноги, буду умолять простить бедного Борьку. Катя не могла, не умела долго сердиться. Она наверняка уже в душе простила мужа…

Андрей вернулся в зал, сел на диван и посмотрел в сторону журнального столика. Воспоминания поблекли, потеряли яркость и остроту. Иногда он вообще думал, что все это было сном: мертвый поселок, всадники, огонь и смерть в ночи, сказочно прекрасная Элизабет… А еще мазки крови на стене, трупы и…

«Чужая вещь, опасная», – сказал тогда Симонов. Он рассматривал книгу дольше Комкова. Что он в ней нашел, кроме тех черно-белых картинок?

Ты можешь проверить, прямо сейчас. Хочешь?..

Андрей был не уверен, что хочет. «Ты боишься?» – ехидно спросил кто-то внутри.

Андрей подошел к окну и долго смотрел на разбушевавшуюся снежную стихию, прижавшись лбом к холодному стеклу. А ведь боюсь, согласился он.

Но что же там такого особенного?..

Книгу упаковали на совесть, в несколько слоев. Андрей разорвал и смял плотную оберточную бумагу, бросил ее прямо на пол. Пластиковый пакет, последнюю преграду, он догадался взрезать ножницами. Книга ничуть не изменилась за прошедшее время: черный томик в мягком лакированном переплете.

Андрей вздохнул, сказал сам себе:

– Ну… – и открыл книгу.

Ничего сверхъестественного не произошло. Первая страница была чистой. Абсолютно. Андрей нахмурился. Что-то не так… Ведь здесь была изображена Темная Богиня. Он точно помнит. Она еще держала отрубленную голову и меч в руках.

Комков всматривался в белый лист, словно надеялся, что рисунок вернется. Но Темная Богиня не вернулась, она шлялась где-то по своим делам. А потом…

Кажется, у него закружилась голова, потому что Андрею показалось, как он стремительно куда-то падает, несется вниз сквозь молочно-белые облака. Он ощутил упругое давление воздуха, влажный холод, сердце замерло в сладком ужасе…

– Что за!.. – Комков выронил книгу и испуганно вскочил. Что такое с ним было?

Андрей смотрел на книгу как на змею. Если на него такое впечатление произвела пустая страница, то что же его ждет на следующей?

«Что, спецназ, в штаны наложил?» – хихикнул мерзкий голосок.

Комков глубоко вздохнул, медленно досчитал до десяти. Сердце, не желая успокаиваться, гулко бухало в груди. Что это за книга, черт ее подери?