Куртис не провожал его на аэродром. Они скоротали время в кафе неподалеку от городского агентства Аэрофлота, откуда Павел должен был уехать на автобусе. На Павле был новый, только что купленный костюм серого цвета и недорогое, но хорошо на нем сидевшее пальто. Поговорили о том о сем, о погоде. А напоследок, уже выйдя из кафе, Куртис сказал как бы мимоходом:

– Да, ты вот что… Билеты не выбрасывай. Все привези.

Павел ничего не ответил, только укоризненно покачал головой.

– Тебя не обманешь, – старик улыбнулся одобрительно.

Все чаще случалось так, что Михаил после смены, поставив машину в гараж, приходил ночевать к Марии. Соседи ее давно к нему привыкли, он стал в квартире своим человеком. Мария дала ему запасные ключи от общей двери и от комнаты.

Она лишь однажды поинтересовалась, где он живет. Он сказал, что снимает проходную комнату в ветхом доме на окраине, приглашать Марию в гости ему неловко. И больше между ними этот вопрос не возникал.

В тот день, уходя из дома Дембовича утром на работу, Михаил захватил небольшой обшарпанный фибровый чемоданчик. Сверху лежала пара чистого белья, свежая верхняя рубаха, мыло, мочалка и махровое полотенце. Под бельем свободно поместилась рация. Очередной сеанс связи с центром, назначенный на завтра, он из предосторожности хотел провести в другом месте, за городом.

После смены, сдав машину, Михаил пошел к Марии. Она видела уже седьмой сон, когда он, стараясь не греметь, открыл дверь. Мария не проснулась. На ночь он поставил чемоданчик в платяной шкаф. Что Мария из любопытства заглянет в него, можно было не опасаться. Эпизод с письмами, которые он забыл у нее тогда, давал ему на это право.

Утром она не стала его будить, и он проспал момент ее ухода. На столе лежала записка с указаниями, что где взять на завтрак. В конце: «Позвони».

Позавтракав, он оделся, взял чемоданчик и вышел на улицу. Было совсем тепло. Солнце делалось горячим. На тополях лопнули почки, и по улицам стелились на уровне вторых этажей прозрачные зеленые газовые косынки.

На автобусе он добрался до того места, где начиналась загородная автострада. Встал на обочине.

Грузовые машины шли часто, но ему не всякая годилась. Наконец он увидел то, что нужно: в кабине с шофером рядом место было занято – там сидели две женщины. Кузов с высокими бортами – машина оказалась овощная. Михаил поднял руку, грузовик притормозил.

– Мне недалеко! – крикнул он шоферу. – Подвезешь?

Шофер кивком показал на кузов, Михаил перебросил через борт свой чемоданчик и легко вскочил сам. Грузовик быстро покатился по прямой, как линейка, бетонной автостраде.

Зароков лег на пол кузова, приоткрыл крышку чемодана. Рация была налажена заранее. Следовало лишь послать позывные и перейти на прием.

Минут через десять, когда проезжали через большой поселок, Михаил постучал по кабине, поблагодарил шофера, предложил ему рубль, но тот отказался.

В город он вернулся на электричке. На вокзале зашел в телефонную будку, позвонил в диспетчерскую парка.

– Ну как? – узнав его голос, спросила Мария. – Что собираешься делать?

Михаил сказал, что хотел сходить в баню попариться с веничком, да встретил одного знакомого. У него мотороллер забарахлил, просит помочь, придется венику постоять в углу.

– То-то думаю, чего это Миша с чемоданом стал ходить. В баню, значит. Ну так что? Ты мне еще позвонишь?

– Обязательно. После обеда.

Он поспешил домой. Дембович ковырялся среди яблонь, начался сезон весенних садоводческих работ.

Расшифрованная радиограмма подробно излагала детали по переброске Леонида Круга, который должен взять с собой пробы.

В час ночи 28 июня в квадрате, который числится на имеющейся у Надежды карте под номером 31–42, в узкой длинной бухте Круг должен в ста – ста пятидесяти метрах от берега ждать катер. Он может быть в небольшой резиновой лодке, а лучше пусть добирается вплавь. При условии, что пробы останутся в сохранности.

В непосредственной близости от указанного квадрата расположены санатории и дома отдыха. Круга надо направить в один из них заблаговременно. Район пограничный, появление незнакомого человека, если он не отдыхающий, обратит на себя внимание. Под видом отдыхающего есть возможность предварительно разведать квадрат.

Пароль для Круга: «Экватор». Ответ: «Аляска».

Если у Надежды возникнут препятствия – уведомить. Его будут слушать каждое четное число в два часа дня по московскому времени. Если все в порядке – в эфир не выходить.

Но у Надежды были и свои потребности. Он хотел получить от центра деньги и, главное, запасную портативную рацию. Его рация почему-то вдруг стала барахлить. Однажды он, торопясь, забыл вложить ее в непромокаемый футляр, и она, очевидно, отсырела. Отдавать в ремонт, естественно, нельзя.

Надежда считал переброску Круга пробным камнем. Улетит – стало быть, у него все в порядке. Не улетит – значит, он давно на крючке у советской контрразведки. Пересылка рации и заодно с нею денег в этом смысле опасности не прибавляла. А раз так, можно подключить Павла.

Надежда зашифровал ответную радиограмму с намерением передать ее послезавтра. Затем снова позвонил Марии. Баня отменяется, сказал он, до послезавтра. Сейчас купит билеты в кино на вечер, потом пообедает, а в четыре ждет ее на обычном месте.

Через сутки был опять устроен «банный» день. Он передал центру радиограмму с просьбой прислать запасную рацию и деньги, которые должен принять с катера и доставить на берег Павел. Спустя некоторое время центр запросил характеристику на Павла. Получив необходимые данные, он разрешил привлечь Павла к операции.

Надежда до этого допустил несколько просчетов – правда, не из-за собственной опрометчивости, а с помощью советских контрразведчиков. Но самой серьезной и теперь уже самой последней ошибкой резидента был, конечно, Павел, хотя Надежда все еще не до конца доверял ему…

На Дембовиче действия Надежды отразились своеобразно. Он получил задание купить надувную лодку и весло.

Весло купить удалось, но были только алюминиевые, оставлявшие на ладонях темные, металлически лоснящиеся пятна. Дембович наивно попробовал выразить протест – почему алюминиевое? Весло должно быть деревянное. Но продавец посоветовал дружески: «Берите, папаша, что есть, а то и этого не будет».

Лодок в магазине не имелось. Как говорится, нет, и неизвестно… Отчаявшись, Дембович предпринял в воскресенье поход на рынок, на толкучку, и там ему повезло. Один дошлый дяденька, торговавший предметами рыбацкого обихода, надоумил его обратиться к некоему своему знакомому, который работал вулканизаторщиком в авторемонтной мастерской. Он и адрес дал. И заверил: «Он те не то что лодку, он те космический корабль сотворит». Действительно, найдя вулканизаторщика, Дембович моментально с ним договорился. Цену тот заломил людоедскую, но зато обещал сделать быстро, и, как сказал сей маг, «будете плавать, пока сами не утопитесь».