Донна проснулась в кровати одна. Успела умыться и одеться, когда Купер вернулся в номер с завтраком, стараясь не смотреть на нее.

— Пора в путь.

Ах вот оно что.

— Как скажешь, я готова выехать в любую секунду.

Рано или поздно им придется поговорить. Если она оставит это на Купера, они никогда не коснутся этой темы.

Обычно они мало разговаривали по утрам. Ку‑пер с утра всегда был хмурым, лишь к середине дня становился общительным.

Ну и ладно. Донна будет играть по прежним правилам. Пока.

К тому моменту, как их машина остановилась около очередного кафе, она узнала о своем попутчике много нового. Его любимый цвет, любимая песня Элвиса. А раздражающие привычки его помощник даже записал в алфавитном порядке. И многое другое. Но это все ее мало интересовало.

Закусочная «У Кэролайн» не отличалась от всех придорожных кафе, где они ели. Красные стулья, светлые столы, музыкальный автомат в уголке, меню с бургерами.

Купер закрыл меню.

— Итак, с какой начинкой ты предпочитаешь бургеры?

Донна решила, что пора действовать.

— Купер, хватит!

— Ты о чем? — Он изо всех сил старался изобразить невинное удивление.

Она вздохнула.

— Если ты жалеешь о поцелуе или прошлой ночи и хочешь забыть об этом, то…

— Нет! Я не уверен. Правда. — Он положил меню на стол. — Я не знаю, как лучше, Дон.

— Опять будем играть в вопросы, которые мало волнуют нас обоих?

Он поморщился.

— Видимо, так. Я не знаю, как быть.

— Может, лучше все обсудить?

Купер пожал плечами.

— Поговорить о чувствах? Я думал, поддерживая разговор, приду к правильному ответу. Конечно, я мог бы наговорить лишнего. Друзья ведь знают друг о друге все?

— Наверное. А разве мы стремимся стать друзьями? Поцелуи говорят об обратном. Как, впрочем, и эротические сны.

Ей показалось, или ночью она обнимала его?

Купер отвернулся к окну.

— Дон, ты все еще помолвлена с моим братом. Знаю, он тебя бросил, но на это у него были причины. Я не должен вставать между вами, пока вы не разберетесь в своих отношениях.

Конечно. Они вновь вернулись к Джастину. Почему его тень по‑прежнему преследует ее?

— Твой брат бросил меня у алтаря. Поверь мне, даже «вечная невеста» способна себя уважать. Я не стану гоняться за человеком, который ясно дал понять, что не хочет на мне жениться.

Купер поднял брови и жестом указал на Клаудию.

— Тогда зачем мы едем к нему вот уже пять дней?

Она глубоко вздохнула.

— Я не собираюсь возвращать Джастина.

— Но и не говори, что хочешь вернуть свои вещи. Ты легко могла согласовать доставку транспортной компанией.

Донна вздрогнула, вспомнив свои дурацкие оправдания. Она должна была понять, что он видит ее насквозь, попыталась подобрать правильные слова и остановилась на высказываниях Руби.

— Я не хочу возвращать Джастина. Хочу поставить точку.

— Точку?

— Именно так. — Он явно ее не понимал. — Хочу знать, почему все так получилось. Надо разобраться, почему я недостаточно хороша, чтобы быть со мной «в горе и радости», понять, где я ошибаюсь.

— В чем ты ошибаешься? Милая, ты ведь понимаешь, что он бросил тебя в день свадьбы?

Донна вздохнула. Нужно найти способ донести свою мысль.

— Когда Рэйчел тебя бросила, ты же не спросил ее, почему так вышло?

— Нет. — Купер явно был не в своей тарелке.

— Возможно, тебе стоило задать этот вопрос. Если бы ты понял причины случившегося, было бы проще все пережить и жить дальше.

В этом Донна очень сомневалась. Его бывшая жена, должно быть, сумасшедшая. Как она могла найти кого‑то лучше влюбленного в нее по уши Купера Эдвардса?

— Причиной были ложь, обман и лицемерие.

— Это не причины, а твоя интерпретация ее поведения. Так и я могу назвать Джастина лживым жестоким негодяем, бросившим меня.

— Дон, моего брата нельзя назвать идеальным, но он никогда не был жесток.

— Знаю. Поэтому и стремлюсь с ним встретиться. Понять, что заставило его так со мной поступить.

— Полагаю, это разумно. А что дальше? Чего ты ждешь от разговора?

— Облегчения. — Эта мысль заставила ее улыбнуться. — Я смогу вновь собраться с мыслями и изгнать призраков прошлого. Тогда я избавлюсь от проклятия, которое заставляет всех моих парней бросать меня ради «любви всей своей жизни».

Купер усмехнулся.

— Тогда тебе точно понравится наша следующая остановка.

Купер не мог точно сказать, что ожидает увидеть в городе‑призраке, но точно не это.

Шоссе осталось позади, они ехали по ухабистой неровной дороге. Сквозь асфальт пробивалась трава, и, кажется, из одной трещины выбивались клубы пара.

Он решил притормозить на обочине и заглушил мотор. Казалось, машина не готова ехать дальше.

— Согласно сайту, подземный пожар бушует уже более пятидесяти лет, — прошептала Донна, глядя на дорогу. — Пары очень токсичны, поэтому не следует подходить к трещинам и разломам.

Купер потянулся к ключу зажигания.

— Ладно, видимо, приехать сюда было не лучшей идеей. Давай изгоним призраков старым дедовским способом — море алкоголя и головная боль наутро.

Но Донна уже вышла из машины.

— Нет. Я хочу это увидеть. Мне нужно увидеть.

Ладно. Однако нельзя отпускать ее туда одну, так что…

Купер последовал за ней по улицам города Сентрейлия.

— Раньше здесь проживали шахтеры, — рассказывала Донна. — Полторы тысячи жителей.

— И что случилось? — Купер читал про этот город на сайте, однако рассказы Донны больше трогали за душу, нежели тексты из Интернета.

— Считается, что пожар начался на свалке мусора, которая находилась точно над залежами угля. Пожарные пытались потушить его, но огонь затронул пласт угля и все глубже проникал под землю. С тех пор пламя бушует под землей, и почва тут частенько проседает. Даже шоссе Граффити.

Она указала на дорогу впереди. Купер сразу понял, о чем речь. Все полотно разрушающегося асфальта было исписано уличными граффити. Настоящее буйство красок и узоров.

— Граффити‑художники со всех концов света приезжали сюда, хотя понимали, что дорога может обрушиться в любую секунду. — Эта мысль явно шокировала Донну.